Страница 2 из 3
– А-а-а-а…
Глаза поднялись вверх, будто на потолке могла быть подсказка. Мозг мысленно перелистывал наспех прочитанную страницу «Википедии».
«Какого цвета у тебя белье, интересно? Как ты его выбирала? Надевала? Меряла перед зеркалом? Представляла, как оно будет снято?»
– А-а-а-а… Первая мировая началась 28 июля 1914 года с выстрела студента в… э-э-э… в принца Австро-Венгрии… э-э-э…
– Видите как! Вместо прилежной учебы студент заварил такую кашу. Уже поучительно! Продолжайте.
– А закончилась она в 1918 году.
– Хороший анонс, а теперь зрители жаждут подробностей. Откройте их, Катерина Андреевна, не томите!
– Ну…
– Назовите страны-участницы, основные сражения.
– Ну, там были, значит… Э-э-э… Россия, Франция, Германия… и… Австралия? Да?
Она немного нервно отхлебнула из кружки. Поставила на стол. Тонкая девичья рука чувствовала себя боязливо на чужой территории и поспешила вернуться ближе к телу, которое совсем скоро будет аннексировано мной, совсем как Эльзас и Лотарингия Германией в 1914 году.
– Ну а сражения, Катерина? Назовите ключевые.
– Э-э-э… ну, Дмитрий Анатольевич, ну что вы, в самом деле. Ну, вам же некогда, может, вы поставите мне "три", и я вас не буду отрывать от диссертации?
– Знаете, Катерина, у меня стойкое ощущение, что мы прямо гуляем с вами по кладбищу. Вот стоит памятник человеку. Родился… умер. Так и вы мне рассказываете про важнейшее событие в мировой истории, которое изменило судьбы многих людей и стран!
– Ну, Дмитрий Анатольевич, я учила, но плохо помню просто эти все цифры и названия.
Томная пауза, равнодушный взгляд, изучение стоящего на кухонной столешнице чайника.
– Катерина, а скажите-ка мне, а кем вы хотите стать, когда смогли бы закончить университет?
Она немного нервно сглотнула.
«Да, детка, потренируйся, возможно, скоро тебе понадобится это продемонстрировать!»
– Я хотела бы стать хорошим специалистом, высококвалифицированным…
– Прекрасная, но, скорее всего, уже несбыточная мечта, Катерина Андреевна! Скажите, в вашем городе еще есть газета «Работа для вас», «Работа и зарплата»? Я думаю, вам уже необходимо ее приобретать. Посмотрите объявления, может, что-то подберете себе…
Взгляд сделался жестким, ей явно не нравилось мое издевательство.
Я завяжу тебе руки сзади и буду смотреть сверху на твое лицо, на это твое выражение лица побежденной, захваченной и вынужденной покориться вражеской силе.
– Можно начать с курьера, потом, может, дорастете до менеджера, ну так, среднего звена. Увы и ах, работников без высшего образования вряд ли будут продвигать вверх по карьерной лестнице. Ну, хотя… временно вы можете получить преференции, став например, любовницей начальника, пока ему не надоедите.
– Дмитрий Анатольевич, ну ведь мне всего полгода осталось. Ну что вы, ну ведь вы можете мне пойти навстречу? Ну что вам стоит?
–А что вам стоило хотя бы иногда ходить ко мне на лекции? А что стоило, Катерина, хотя бы подготовиться?
Взгляд ее шарил по сторонам, пытаясь найти поддержку у стен, мебели, окон. Но это моя территория детка, мой «монастырь», и его «устав» ты совсем скоро начнешь, задыхаясь, захлебываясь, соблюдать.
– А что вы умеете делать хорошо, Катерина? Пора подумать над этим, может, пригодиться при чтении газеты.
– Я могу готовить, я умею ездить на лошадях. Я хорошо разбираюсь в технике, в устройстве автомобиля, ну это же профиль нашего универа. Могу вам помочь всегда с машиной.
Она попыталась улыбнуться. Плохо получается. Но мне сейчас не нужна твоя улыбка. «Агрессора» перед нападением не смогут остановить улыбки и заискивания.
– А вы…
Я подержал небольшую паузу.
– Хорошо ли умеете…
Пауза.
– Немецкие саперы, возвращаясь с направления будущего наступления, докладывали командиру: «Господин офицер, мин нет!». Умеете ли вы делать так же качественно, как немцы: мин нет?
– А вот так вот… То есть… Вот, значит… Вы вот прямо в открытую…
– Катерина, вы же не первая, кому некогда задуматься о роли истории в жизни современного мира. А ведь давно известно, что тот, кто не знает свою историю, тот учит уже чужую. Горькую на вкус, чужую история. Но, правда, я думаю, для вас она не будет горчить, я предпочитаю хорошо питаться, ем много спелых, сладких фруктов… Те, кто вовремя осознал пробелы в своих знаниях, старательно провели работу над ошибками и продолжают успешное обучение, благодарно улыбаясь при встрече в коридоре университета.
– Я не могу. Я… Давайте я еще подготовлюсь… Я…
– Напомню, что завтра в понедельник вам уже надо сдавать зачетку в деканат. И все дополнительные сроки уже позади… Я когда-то раздумывал: поступать на исторический или философский, знаете ли, люблю я порассуждать…
Я улыбнулся в сторону. Ее рука нервно покрутила чайную ложечку, но она не была волшебной палочкой Гарри Поттера, поэтому ничем ей не могла помочь. И с «детством» придется проститься уже в ближайшем будущем, на коленях, в этой комнате, на жестком ламинате нейтрального серого цвета, под дуб».
– Вы же читали в детстве сказки про царевичей и богатырей? Помните, они подъезжали к перекрестку дорог, на котором стоял камень… с надписью:
«Налево пойдешь – из универа вылетишь, направо пройдешь, если историю знаешь…»
И третий путь, он немного более длинный, и, поверьте, во многом приятный. Это дорожка, постепенно петляя, смыкается с той, что ведет дальше к успешному окончанию университета и счастливой жизни высококвалифицированного специалиста…
– Но я… Дмитрий Анатольевич. Ну, так нельзя…
Войска постепенно подтягивались к границе. Командиры получали секретные депеши. Срок начала атаки, прорыва и разгрома противника неуклонно приближался.
– И в нашей жизни всегда нужно платить по счетам. Если вы знаете современную экономику, надеюсь, хоть ее вы не прогуливали, то в курсе современных оплат. Нал, безнал и натуральный обмен. Когда вы что-то делаете, а взамен получаете желаемое.
Я встал и подошел к ней, сидевшей на стуле.
– Давайте я помогу вам сдать зачет по Первой мировой…
Я взял одной рукой ее за волосы и повернул голову к себе. В ее глазах промелькнул…
…Испуг. Руки нервно сжимали бинокль. Не веря своим глазам, солдат с нашивками прапорщика бельгийской армии наблюдал, как из лесной полосы на той стороне границы появлялись один за другим цепи немецких пехотинцев. Казалось, как будто грязно-зеленая масса воды прорвала дамбу и, как в замедленной съемке, начинает медленно накатываться на его наспех вырытый окоп, чтобы смести его, превратить в еще одну циферку потерь сторон, равнодушно висящей на странице «Википедии»…
– Итак, вторая мировая началась с того…
Второй я расстегивал ремень. Молния вжикнула внизу, ставя своим звуком точку невозврата.
– С того, что боснийский студент достал револьвер…
Я сжал ее волосы, губы непроизвольно открылись.
– И направил его на эрцгерцога Австро-Венгрии Франца-Фердинанда.
«Да, да, да, сука… Подыши немного… да, да, да, да, да, да…»
– В результате бездарной подготовки обороны бельгийской армии… многие участки границы были по факту обнажены и беззащитны.
Свитер и джинсы уже лежали горкой трофеев на полу.
– Многие малые народы и государства Европы были связаны обязательствами с державами-участницами этой бойни…
Ее руки уже были схвачены за спиной витой черной веревкой.
– Могущественная военная машина германской империи буквально поставила на колени правительства многих европейских стран…
Толчок рукой вниз. Там у меня уже готовность атаки и волнительное теплое дыхание «жертвы».
– …Заставляли проводить и…
«Вот так вот, вот так, детка, детка, успеешь подышать еще…»
– …Совершать действия, приносившие страдания (сжимаю волосы сильно) их народам.
Эта штука была похожа на мягкую детскую лопаточку для песочницы, из гладкой кожи, и имела два непримиримых цвета: с одной стороны – ярко-красный цвет агрессии, с другой − запредельно черный цвет страха. И я, как в казино, секунду или две всегда не мог выбрать, на что же поставить: на красное или черное?