Страница 20 из 23
Когда он достаточно удалился, я наклонился к има Ухтару и тихо прошептал ему на ухо:
- Вот я сделал первый шаг к тому, чтобы назваться твоим сыном.
- Сам Ариман послал тебя мне на помощь!.. - прошептал старик в ответ.
- Не Ариман, а Ахуроматта, - тихо поправил я его. И мой тихий шепот едва не сшиб старика с облучка повозки на землю. Огромные очумевшие глаза немо уставились мне в лицо.
Старый Ухтар был настолько ошарашен, что молчал всю оставшуюся дорогу до Харкорума. Через два часа проснулся Орзам, и Уртусан покормила его, удивляясь и радуясь его аппетиту. Има Ухтар тоже с довольным видом оглядывался на сына, постепенно успокаиваясь.
В город караван вошел около полудня, когда солнце расположилось в зените и поливало землю совсем не осенним теплом. Городок был маленький, пыльный, но густонаселенный и шумный. Сразу за воротами караван свернул на узкую улочку, тянущуюся между городской стеной и небольшими деревянными домиками городской бедноты. Пройдя по этой улочке пару кварталов, караван повернул направо, на более широкую улицу и почти сразу вышел к гостинице с примыкающим к ней обширным двором и хозяйственными постройками. Весь этот "гостиничный комплекс" был обнесен крепким забором.
Повозки и навьюченные животные медленно входили во двор гостиницы, а бель Хакум хмуро сидел на своем верблюде у ворот, наблюдая за размещением каравана. Когда наша повозка въехала в ворота, он толкнул пятками своего скакуна и, приблизившись, негромко пробурчал:
- Илия, освободишься - подойди ко мне... Я молча кивнул и бросил взгляд на лежавшего в повозке паренька. Тот внимательно наблюдал за рыжебородым белем.
Има Ухтар остановил свою повозку посреди двора, и на этот раз я разрешил Орзаму самому дойти до входной двери гостиницы. Этот его поход завершился вполне благополучно, юноша чувствовал себя вполне окрепшим и настоял на том, чтобы обедать в общем зале. Отец, сын и кормилица разместились за столом, а я вышел во двор и подошел к белю Хакуму. Он все так же торчал у ворот, хотя весь караван был на дворе. Я понял, что он дожидается меня. Как только я подошел, он негромко заговорил:
- Я не знаю, откуда ты таскаешь шпаги, ножики, камушки, но если это все твое...
- А почему ты в этом сомневаешься? - перебил я его.
- Потому что обычно человек держит свое имущество при себе... А у тебя руки все время пустые... Ты вообще не имеешь багажа... Откуда я знаю, может, ты при помощи магии достаешь все, что тебе нужно, прямо из казны Великого ханифа?!
- Разве специалисты Лиги не охраняют ханифскую казну от подобного рода посягательств? - усмехнулся я.
Бель недовольно сморщился и продолжил, сменив тему:
- Кроме того, очень подозрительно, что ни я, ни Бастаг не помним содержания ночного разговора... - Он колюче взглянул на меня.
- Тут я с тобой согласен, - кивнул я утвердительно. - Не менее подозрительно то, что после твоего угощения на има Ухтара и на меня напала такая жуткая сонливость. Ты помнишь, мы заснули прямо за столом, так что я даже не помню, как оказался в своей постели...
Бель напряженно засопел, сообразив, что разговор опять принимает неприятное направление.
- Ладно, - перебил он меня, - я, собственно, о другом хотел поговорить. Тот камешек... ну, который ты мне показывал дорогой... ты что, действительно мне его предлагал?..
- Конечно! Только ты сказал, что вперед ничего не берешь...
- Что, так и сказал?! - Пораженный бель выпучил глаза.
- Да я сам удивился, - пожал я плечами.
- Видимо, я вчера вечером чем-то отравился, - задумчиво констатировал Хакум. - И что я тебе обещал?.. Только поподробнее...
- Я тоже не слишком точно помню... - неуверенно ответил я. - В общем, разговор шел о том, что ты мне устроишь аудиенцию у беля Озема. Правда, согласился ты это сделать только после того, как я рассказал тебе о своем учителе.
- Так, стало быть, учитель у тебя все-таки есть?.. - Бель был явно заинтересован. - Почему же он не может тебя сам представить Лиге?
- Потому что учитель у меня был... - многозначительно ответил я, - а теперь его не стало...
Тут до беля Хакума дошло, что могла означать описанная мною ситуация. Глазки его округлились, словно он опять увидел мой топаз. Облизнув свои узкие губы, он сказал слегка дрогнувшим голосом:
- Ладно, можешь считать, что мы договорились. Я постараюсь устроить тебе встречу с Главным хранителем трона...
По незаконченности его фразы я понял, что он ждет подтверждения в отношении моей благодарности. И я не стал обманывать его ожиданий.
- Тогда, бель, можешь считать камешек своим... Бель слегка пожевал губами. Видимо, он ожидал, что я тотчас вручу ему драгоценность. Но не дождавшись от меня такой глупости, он глухо буркнул:
- Договорились... - И, тронув своего верблюда, направился прочь со двора в сторону центра города.
Я вернулся в гостиницу и буквально при входе столкнулся с насупленным Бастагом. Начальник нашей охраны хотел, видимо, проскочить мимо, но я схватил его за плечо и громко спросил:
- Куда торопимся, почтеннейший?..
- Никуда не торопимся, - грубо огрызнулся он и, стряхнув мою руку, добавил: - Обедай давай, а то через полчаса выступаем.
- Да разве почтенный бель Хакум успеет закончить свои дела в этом городе за полчаса? - удивился я.
- Успеет... - хмуро бросил он и заторопился прочь. Я вернулся на свое место за столом има Ухтара и едва успел проглотить свой обед, как в зал буквально ворвался Бастаг и громким начальственным голосом прокаркал:
- Собирайтесь быстрее, караван сейчас отправляется!.. Народ вокруг заволновался и зашумел. Похоже, столь неожиданное отправление многим нарушило планы. Но начальник охраны, оглядев зал круглыми злыми глазами, еще раз повторил:
- Быстрее!.. - и вышел за дверь.
Орзам вполне самостоятельно, лишь слегка опираясь на плечо своей кормилицы, вернулся к повозке и снова устроился в ее задней части. Мы с има Ухтаррм расположились на передке. Люди торопливо рассаживались по повозкам или седлали верховых животных, но четверо путешественников решили задержаться в городе. Сейчас они громко ругались с белем Хакумом, требуя, чтобы он вернул им часть денег, уплаченных за право присоединиться к его каравану. И самое интересное - через пару минут после начала скандала бель Хакум вытащил из-за отворота своего халата толстый кошелек и зло сунул каждому из скандалистов по большой монете. Те, ворча, вернулись в гостиницу, а "щедрый" бель засунул кошелек обратно на нагретое место и тронулся со двора.