Дух оперы

– Вы говорите, что в темном мире живут наши двойники? – спросил я в некотором волнении.

– Да, – ответил он спокойно.

– И вы можете привести мне такие примеры?

– Сколько угодно! – ответил он. – Здесь недалеко от этого места есть две необычные кумирни, практикующие искусство перехода в другие измерения. Кумиром одной является китаец, а другой – грек. Так вот, китаец занимается даосской практикой и считает себя воплощением бога Яо-вана – «князем лекарств» и «царём лекарей». Он, как древний бог-покровитель аптекарей и врачевателей, составляет свои лекарства по даосским рецептам. К тому же, он родился в один день со своим предшественником, а именно, тридцатого числа четвёртого месяца. Второй кумир считает себя Ясоном, правнуком бога ветров Эола, и гордится тем, что искусству врачевания его обучил сам кентавр Хирон. Когда Пелий сверг своего брата Эсона с престола, он, опасаясь козней узурпатора, отдал Ясона на воспитание кентавру. Этот кумир очень искусный аптекарь и мог бы считать себя самим кентавром Хироном, если бы вместо двух ног имел четыре. В этом городе все занимаются магическими практиками и способны творить чудеса, потому-то сама атмосфера города позволяет это делать. Сюда могут пребывать люди из древности и даже из будущего. Поэтому и вывески, и надписи на домах здесь необычные. Есть, например, такой ресторан как «Этерно», где можно заказать напитки из эликсира вечности.

– Я был в этом ресторане, – признался я.

– И, наверное, попробовали эликсир вечной жизни?

– Нет, – признался я, – я пил только одну граппу и очень опьянел от неё.

– У вас будет ещё возможность насладиться этим напитком, – успокоил меня юноша, – но дело в том, что даже в этом городе люди должны определиться и найти применение своим способностям, потому что любое существо не может существовать без движения и развития.

– Вот оно что?! – удивился я. – Значит, наш город превратился в город бессмертных и небожителей?

– Может быть, и так, – согласился со мной юноша, – в нашей среде обитания, где существует изнанка и разделение на светлое и тёмное, не может не быть поляризации. Земля и все вещи в космосе имею свои копии, некие флюктуации своей сущности, не реализовавшие ещё невидимые структуры своего будущего становления, которые возможно существовали уже раньше. Благодаря этому, наш мир и наша действительность одновременно существуют в нескольких вариациях, и во всех этих вариациях мы присутствуем с вами, порой даже этого не замечая. Поэтому в нашем городе, есть ещё один город, в котором и находимся сейчас мы с вами. Какой-то из этих городов правильный и совершенный, а другой город, может быть, не такой совершенный, но и в нём царит определённая гармония и определённость, где всё как бы разложено по полочкам и получило соответствующую бирку, где каждая нота имеет своё звучание, и каждой вещи присущ свой блеск, ясность и предназначенность. Я тоже иногда появляюсь в том городе, но там царит такая неоднозначная действительность, что она меня пугает, и я нахожу своё спасение в этом городе, где всё как бы спокойно и определённо. И я до сих пор, как вы видите, не могу ещё определиться со своим местом: где мне находиться, там или здесь, подвергать себя определённому риску или оставаться здесь, заранее зная, что там произойдёт в ближайшее время. Этот мир – более безопасный, чем тот. Здесь живут все существа, достигшие своего совершенства. Здесь, в этом городе, живут все как бы ухоженные и достигшие своего апогея обитатели, нашедшие себя в жизни и не боящиеся уже никаких нареканий. У них красивые лица, нарядная одежда, прекрасные манеры и чистая совесть. Все они счастливчики и красавчики. А женщины – красавицы. Практически здесь нет старости.

– Как это нет старости? – удивился я. – Неужели здесь никто не стареет и не умирает?

– Да, – смеясь, ответил юноша. – Это – город бессмертных. Здесь можно иметь возраст, который ты хочешь иметь, потому что большинство жителей этого города являются детьми. Но детьми становятся лишь те, кто достигают высшего совершенства. Здесь можно обрести любой образ, если вам даже захочется быть стариком. Но быть стариком здесь не модно, более того, среди его жителей это считается плохим тоном – «моветон», как это звучит по-французски. Но вот труднее всего здесь стать младенцем, для этого себя нужно очистить до идеальной чистоты. Правда, для этого здесь созданы все условия. Здесь человек может жить вечно и не умирать. Отсюда ведёт прямая дорога на Небо в ещё лучшее будущее, где нет ни вины, ни долга, ни нечистой совести, где царят лишь добрые намерения, всепрощение, почтение, любовь и великая мудрость, приобщенная к вечным истинам.

– Удивительно! – с восхищением воскликнул я. – Значит, этот город идеален по своей сути, и все, кто сюда попадают, становятся совершенными людьми? Им уже не нужно ничем заниматься, потому что они достигли своего апогея и стали как бы высшим олицетворением своей сущности. Ведь так? Но я не могу себя представить совершенной сущностью, потому что за одним горизонтом открывается другой горизонт. И как говорят те же французы: «Лучшее – враг хорошего». Поэтому я не вижу пределов совершенства. Достичь своего апогея – это значит – остановиться в росте, но после апогея всегда начинается другой процесс – процесс деградации.

– Этого здесь не случается, – успокоил меня юноша.

– Почему? – удивился я.

– Потому что, как вы сказали, нет предела совершенства. Когда развитие идёт по нарастающей, то процесс совершенствования вступает в иное качество, человек становится богом, но и боги всегда совершенствуются, к тому же удержать добытое для человека труднее, чем обрести новое, и в таланте, и в уме требуется постоянная тренировка и повторение уже усвоенного, иначе может начаться процесс забывания и тогда неминуема деградация.

– Вот оно что? – удивился я. – Но тогда мне не понятно, как в такой сфере уживаются прошлое, настоящее и будущее. Ведь развитие идёт из прошлого в будущее.

– В земной действительности не всегда так происходит, – возразил мне юноша, – иногда в свои права вступает обратный процесс, и деградация в действительности начинает отбирать все завоевания и знания, которые имелись у человека. Так что будущее в физическом мире не всегда бывает радужным, где случаются катастрофы и глобальные катаклизмы, которые могут стирать начисто память человечества, как уже случалось много раз с земными цивилизациями, когда мир обрушивается в бездну, и люди ведут себя как дикари или звери: дерутся, воруют, убивают, насилуют, лгут, прелюбодействуют, предаются низменным страстям. В иных местах это происходит до сих пор. Вот почему мне не всегда хочется возвращаться в ваш мир.

– Что же это у вас за такой мир, – воскликнул я удивлённо, – где всё устроено не так, как у нас? Ведь идеальное не всегда может быть приятным, когда невозможно дать свободу своим чувствам.

– Ну, почему же? – возразил юноша. – Именно здесь, у нас, и можно дать волю и свободу своим чувствам, но эти чувства не должны быть низменными. Всё зависит он вашего воспитания своих чувств. Если вы приучаете себя к хорошему, то плохое уходит из вашей жизни, и оно становится уже для вас чуждым и даже ненавистным.

– Вы здесь не курите и не пьёте крепких напитков? – спросил я его.

– Не курим, – сказал он, – но возжигаем свечи и курительные палочки и ладан, потому что благоприятные ароматы всегда создают возвышенное настроение, к тому же, пьём лёгкое вино, которые способствует сублимации наших чувств. Ведь вино – это напиток богов, но пьём совсем немного лишь для того, чтобы придать импульс своему вдохновению. Правда, я всегда обхожусь без вина. Обычно мы это делаем при общении, когда лакомимся деликатесами и предаёмся интеллектуальным дискуссиям, если сочиняем стихи или слушаем прекрасную музыку. Но и вино у нас специальное, которое мы называем эликсиром бессмертия, так как оно позволяет нам обретать высшее вдохновение, после которого мы создаём свои бессмертные творения.

Порывшись в кухонном шкафу Юрия, я нашёл бутылку вина, откупорил её и налил его в железные кружки, так как после погрома полтергейста в квартире Юрия не нашлось бокалов.