Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 36 из 52



– Вот как? – произнёс задумчиво я. – Значит, мне нужно стать искуснее Люлли, и с площади, где дают представления короли, переместиться в театр, а потом в храм?

– Если у вас откроются таланты, то вы сможете это сделать легко, – сказала смеющаяся женщина, – тем более, что в нашем городе имеется много площадей, где расположено множество театров и храмов.

– Неужели?! – воскликнул я. – В нашем городе есть оперный театр?

– Их – множество, – ответила женщина, – так же, как и множество храмов. Любой человек может здесь создать свой театр и свой храм. Для этого ему нужно всего лишь воображение, а с этим у жителей города всё в порядке.

– И что же, среди них есть и женщины, и мужчины?

– А я по-вашему кто, – спросила она, приняв удивлённое выражение лица, – разве я не женщина? А раз так, то зачем вы это спрашиваете у меня? Всё же, какой вы странный человек!

– Я бы сказал, что какой странный этот город! – воскликнул я. – Раньше я не замечал за ним такие странности. Неужели всё это происходит со мной наяву, а не во сне?

– Явь ото сна ничем не отличается, – заметила она, – просто человеку нужно научиться быстро переходить из одного состояния в другое, чтобы понять, спит он или продолжает бодрствовать.

– Я не могу проснуться, – заметил я, – а это значит, что я бодрствую. Но какая странная действительность, в которой всё поменялось!

– Действительность не может быть странной, – сказала женщина, – действительность – это то, что мы принимаем за действительность, и она может изменяться лишь тогда, когда мы готовы к её изменениям. Какой порядок мы сами устанавливаем, такой порядок, в действительности, и рождается. И так поступают все, кто склонен к переменам; а сейчас таких людей много в нашем городе, которые меняются сами и меняют наш город.

– А вы можете кого-либо привести для примера? – спросил я.

– Многих, – ответила она, – среди них есть даже итальянцы, но я не знаю их имён, я их ни разу не видела, потому что выхожу из дома поздно ночью, вот только сегодня вышла довольно рано и наткнулась на вас.

– Так, может быть, вы имеете в виду того итальянца, который преподаёт математику и физику в политехническом институте, и ещё исполняет оперные партии в музыкальном театре? – спросил я её.

– Всё может быть, – ответила она, – а почему вы удивляетесь этому? Ведь вы же сам математик, как только что недавно представились мне.

Я ничего не сказал, а лишь пожал плечами и спросил её:

– А не слышали ли вы, что о нём говорят люди? Не считают ли его случайно орнитантропом?

– Эти научные термины у меня постоянно вызывают оскомину, – сказала она, – поэтому в своей речи я никогда их не употребляю. Но я не думаю, что наш город стал птичьим. Просто, я считаю, что многие люди обрели истинную духовность.

– Но я надеюсь, что после того, как они обретают истинную духовность, то вместе с ней у них не вырастают за спиной крылья?

– Нет, я так не думаю, – рассмеялась женщина, – крылья у них не вырастают. Они не становятся птицами. Я говорю об этих мужчинах, и с женщинами у них всё нормально. Но многие из них обретают также новые возможности, которых раньше у них не было. Они могут быстро переноситься в пространстве, поэтому никакой транспорт им не нужен. Так что, весь транспорт в городе аннулирован, и с целью сохранения окружающей среды весь город объявлен пешеходной зоной.



– Вот как? – удивился я. – Значит, можно перемещаться хоть куда, и не нужно никакого транспорта?

– Вот именно, – ответила словоохотливая женщина, – и это очень удобно, можно уноситься, куда пожелает душа, и ни с чем не сталкиваться, потому что всё вокруг нас приобрело мягкие формы. В нашем городе нет ничего жёсткого, ничем нельзя пораниться, так как невозможно ни о что удариться, если даже на что-то налетишь. Стены у всех наших домов в городе стали мягкими и звуконепроницаемыми, потому что и дома, как вы видите, изменили свою форму, превратившись в некое подобие облаков. И это – просто замечательно! А так как сейчас дома могут обретать любую форму, в зависимости от желания и фантазии их жителей, то архитектура нашего города от этого только выиграла. Сейчас, как вы видите, в городе нет скучных и скученных построек.

– Но как же люди находят свой дом и свою квартиру, где они живут? – удивился я.

– Очень просто, – ответила женщина, – достаточно запомнить свою улицу и то место, в котором стоял ваш дом. Подойдя к облаку, которое скрывает ваш дом, достаточно протянуть руку, и на расстоянии вытянутой руки вы найдёте вход в свою квартиру, не нужно никаких лестниц и лифтов. Не забывает, что при помощи мысли вы можете перемещаться в пространстве.

– А как же находить дома друзей? – спросил я, вспомнив, что должен посетить квартиру Юрия, ключ от которой лежал в моём кармане.

– Вы найдёте их дома очень просто, если помните, где живут ваши друзья.

– Значит, жители этого города не имеют никакого транспорта? – рассеянно спросил я женщину, думая о том, как я доберусь до его дома, – и люди не ходят, а мгновенно перемещаются из одного места города в другое. Но почему тогда вы идёте пешком, а не летаете?

– Я привыкла гулять пешком, – объяснила мне женщина, – а кому-то нравится летать. Я считаю, что прогулки хороши для укрепления здоровья, так же, как и полёты, но, гуляя, можно о чём-то подумать, чем-то полюбоваться, с кем-то встретиться и поговорить.

– Вот оно что! – воскликнул я. – А как же с доставкой товаров и продуктов в магазины?

– Мы, наверное, забываете, что это – город духовный, а не физический, и здесь жизнь поддерживается духом, а не едой. И здесь идёт накопление духовных ценностей, а не материальных.

– Значит, наше тело в этой жизни не участвует? – сделал я предположение.

– Почему же, – возразила мне дама, – здоровый дух всегда формирует здоровое тело.

– А я слышал другое, что «в здоровом теле – здоровый дух».

– Эта поговорка распространена только в физическом мире, – заметила женщина, – здесь же гуляют другие пословицы и поговорки, такие как «не хлебом единым», или «мудрец питается не злаками, а ветром, и пьёт росу».

– Но если питаться только ветром и пить росу, то наше тело может превратиться в пустоту, – возразил я.

– Наше тело и так является пустотой, – заявила женщина, – даже в физическом мире оно ничего собой не представляет и ничего своего не имеет, а лишь наполняется чем-либо, заимствуя всё от природы и от тонкого духовного мира. Поэтому наше тело само по себе не только ни имеет никакой сущности, но оно, в принципе, пустотно, это – простая оболочка некой энергетической субстанции. И лишь то существенно, что наполняет нас нашей самостью, и только её, эту нашу самость, можно назвать нашей душой или нашим субстантивным энергетическим стержнем, творящем вокруг себя физическую и духовную оболочку. Поэтому в этом мире мы всегда осуществляемся в тройственном наличии, сохраняя свою самость, проецируемая в физическом и духовном мире. Через это происходит наше раздвоение, мы одновременно ощущаем себя как некую единую форму, которая становится механизмом нашего взаимодействия с окружающей средой, и неким своим собственным содержанием, наличествующим в тонком мире. Но это раздвоение лежит глубоко в нас, которое мы, находясь в одиночестве, где-нибудь на площади, даже не чувствуем; а разделение идёт только тогда, когда мы оказываемся в театре или храме. В театре мы себя чувствуем одним существом, а в храме – совсем другим. Надеюсь, что вы понимаете меня, ведь наша самость – это одно нечто определённо-общее, что объединяет в себе нас всех других, таких же разных, как и мы, но обитающих в двух непохожих друг на друга сферах нашего существования: в сфере нашей повседневной жизни при нашем взаимодействии с людьми и вещами, и в сфере нашего духовного разума, когда мы даём оценку нашим действиям и всему происходящему с нами в физическом мире. Вы меня понимаете?

Я кивнул головой.

– И сейчас, когда вы попали в этот мир, закрытый для многих, – говорила женщина, – вам нужно преодолеть свою двойственность, и стать тем, кем вы всегда желали быть. Желаю вам на вашем тернистом пути успехов и обретения своей истинной идентичности.