Насильно твоя

Во мне начала расти волна злобы. И вряд ли я удержу на цепи такую бурю.

— Это же просто, Дин. Неопасно. Ты справляешься. Присматривай за ним…

Он трахает меня чуть ли не каждый час, с ожесточением подумала я. Ты об этом знаешь?! Ты этого хотел?!

Мое бешенство нельзя было описать словами. Он специально подложил меня в постель другому! Пятьдесят лимонов — серьезная сумма, да… Но он специально меня… Чтобы я отвлекла мужчину и убедилась, что он ни о чем больше не думает, кроме как о моем теле.

— Ты просто козел! — процедила я, с трудом удерживаясь от крика. — Самый вонючий козел из всех, которых я видела!

Глава 16

Я отключила телефон и спрятала глаза под ладонью.

Черт!

Рыдая, швырнула его об жесткий кафель, и пластиковый корпус развалился с громким треском.

Черт…

Эмиль убьет меня. За такие деньги — убьет.

Телефон звякнул и я подобрала обломки — смска пришла. Я с трудом прочла сквозь сеть трещин на экране: «Не дури. Скажешь ему, он тебя оттрахает и прикончит. Или наоборот. Дин, он убийца».

Я шмыгнула носом, стерла слезы. Надо прийти в себя. Соберись.

Но мышцы дрожали и не слушались. Страх уверенно вползал в тело, где только что была сладкая нега.

Я быстро ополоснулась под душем для отвода глаз и вышла из ванной.

В комнату было страшно идти. Казалось, Эмиль все знает — он прочтет мои мысли и страх в глазах.

Он стоял у окна ко мне спиной. Напряженные пальцы постукивали по подоконнику.

— Эмиль, — тихо позвала я.

Что-то происходит, пока я тут сижу, в четырех стенах и ублажаю его. Не знаю что, но чувствую — что-то не так. Лазарь предупреждал. Предупреждал, что могут быть проблемы.

Вдруг я уже лечу в пропасть, только сама об этом не знаю?

— Эмиль.

— Что, родная? — тихо спросил он.

Меня никто так не называл. Эмиль обернулся, преспокойно глядя на меня. Я стояла и не двигалась. Из тела будто разом вынули все кости, руки бессильно повисли. Мне хотелось упасть и обнять его колени.

Родная… А я его предаю.

— Что случилось? — он рассматривал мои красные заплаканные глаза.

— Телефон уронила, — пролепетала я и показала треснувший корпус. — Разбился.

— Ничего, — ответил он. — Купим новый, не плачь.

Внезапно меня начало трясти.

— Эмиль… — повторила я. — Все в порядке? У нас все хорошо, да?

Он остался непроницаемым — это было лицо мужчины, который знает, что делает. По крайней мере, в своих глазах. Даже если мы уже на дне пропасти, усеянном заостренными кольями, он этого не признает.

Я вдруг четко осознала это. Он не из тех мужчин, кто признается в своих проблемах женщинам. Он другой.

— Конечно, — прищурился он. — Почему ты сомневаешься?

— Я в тебе не сомневаюсь, — подумав, ответила я.

Он улыбнулся и взял чашку кофе со стола.

Я села на постель, пока он пил. А когда Эмиль опустился рядом, по-кошачьи прижалась щекой к плечу. Он перехватил мою ладонь, слабо сжал пальцы и поднес ко рту, целуя, потерся щетиной. Теплые, влажные прикосновения были такими нежными, что у меня задрожало сердце, будто Эмиль прикасался прямо к нему.

— Ни о чем не думай, — сказал он. — Все будет хорошо. Я все решу.

Я отвела волосы от виска Эмиля.

Он молчал, да и мне не хотелось говорить. Мы сидели рядом, в темноте, и я покрывала его лицо поцелуями, словно пыталась успокоиться. Жалась в поисках защиты.

И надеялась, что леденящая тревога лишь игра моего воображения.

Знаю, надо бежать отсюда, бежать от него… Но он сказал, все будет хорошо, а я так хотела верить, что решила остаться еще на одну ночь.

Глава 17

Утром все выглядело не так мрачно.

Меня разбудили поцелуи — на шее, груди, животе. Он неторопливо спускался ниже, смакуя каждый. Стало щекотно, и я со смехом открыла глаза.

Эмиль прикоснулся языком к впадинке под пупком. Поднял глаза, глядя вдоль тела. Серые глаза стали лукавыми.

Я вывернулась и откатилась к стене, кокетливо выглядывая из-под простыни. Накрылась с головой и хищно взглянула. Мне хотелось играть как кошке.

— Привет, — он снова улыбнулся.

— Привет, — я тоже улыбнулась, жеманно и с наслаждением. Теплая постель, залитая светом, была такой уютной, что ее не хотелось покидать. Но нужно встать, привести себя в порядок… Почистить зубы, принять душ.

Судя по взгляду Эмиля меня ждет секс.

— Ты сегодня уходишь?

Он пожал плечами, устроился на постели, опираясь на спинку кровати. На прикроватной тумбе стояла чашка вчерашнего кофе. Он проснулся раньше и пил его, чтобы не будить меня…

Интересно, а кто варил ему кофе, пока меня здесь не было? Непохоже, что он хозяйственный. Непохоже, что живет не один — следов других женщин я не видела. Даже волоска. В ванной, шкафу только его вещи. Даже зубная щетка одна.

До меня вдруг дошло: случись со мной что — здесь не останется следов и моего присутствия. Эмиль вымоет и уберет в шкаф мой бокал и ничего обо мне не напомнит.

— Останусь дома, — решил он, в голосе померещилась странная натянутость, словно Эмиль принял трудное решение. — Сходим куда-нибудь. Хочешь?

— Конечно, — улыбнулась я.

Мне срочно нужно в ванную.

Но там все напоминало о вчерашнем разговоре с Лазарем. Сердце сжималось от страха и страшного предчувствия.

Сегодня днем мы прощаемся, а вечером я по-английски уйду. Так будет лучше.

Я приняла душ с закрытыми глазами, наслаждаясь энергичными струями, колотившими по спине. Оперлась на стенку душевой кабины, подставляя тощие плечи и выпуклый позвоночник, а затем запрокинула голову и набрала полный рот прохладной воды. Бодрит.

Вымыв волосы, я выбралась из душевой кабины и встала перед зеркалом. А я могла бы стать моделью… Или актрисой… Я красива, правильно Лазарь говорил… Если такой мужчина, как Эмиль на меня запал, значит, я чего-то стою? Намного больше, чем пытался представить Лазарь, не так ли?

Я вытерла волосы и вышла из ванной, как есть: голая, растрепанная. Надо свежий кофе сварить… До кухни я не дошла — Эмиль поймал меня на пороге, взвалил на руки и утащил в спальню.

— Куда собралась? — прошептал он, сладострастно прижимая к себе.

Какой кофе, когда мы ни разу не занимались любовью сегодня.

Он бросил меня на кровать и тут же накрыл крупным мускулистым телом. Я инстинктивно выгнулась, разводя колени, и он рассмеялся, приподнимаясь на руках. Глаза под встрепанной челкой были веселыми и злыми.

— Нет, дорогая. Сегодня по-другому.

Сердце сладко обмерло от предвкушения. Я выгнулась под ним, дразнила телом, затем обвила мускулистые руки, лаская напряженные бицепсы. А может, так возьмет?

Несмотря на, что он уже был возбужден, он не поддался. Стойкий.

Эмиль просунул руки под мои ягодицы и перевернулся — я не успела опомниться, как оказалась на нем верхом. Он не стал тянуть — вошел в меня резко, и я открыла рот, пригибаясь. Я смотрела ему в лицо и глаза, полные наслаждения.

Эмиль заставил меня выпрямиться.

Своими крупными ладонями он обхватил мои руки выше локтя. Опустил до запястий и вцепился в них, кисти повисли на мне, как тяжелые наручники. Эмиль заломил мне руки за голову, и я поддалась, выгнувшись вперед.

— Ты пластичная… Такое гибкое тело, делай, что хочешь.

Я позволила играть с собой, как с куклой. Давала ему убирать руки мне за голову или за спину. В солнечном свете Эмиль пытался придать мне красивую позу.

В конце концов, он собрал в ладонь оба мои запястья и заломил руки мне за голову. Второй крепко обхватил бедро. Он сильно прогнул меня в пояснице, понукая двигаться.

— Давай, — хрипло пробормотал он. — Быстрее, Дина.

Он рассматривал мою грудь. Она колыхалась от глубоких чувственных движений перед его глазами. Он убрал руку с бедра и мазнул по груди, стараясь задеть соски. Ласкал жадно, всей ладонью, словно ему мало. Смотрел, как грубеют чувствительные соски, набухают от его ласк.