Страница 51 из 55
Одиннадцать золотых шейных гривен V века до нашей эры работы греческих ювелиров были с ее родины. Их выкопали из кургана возле села Архангельская Слобода Херсонской области «черные археологи», и продали Альбине, к сожалению, без соответствующего сертификата… Золото, из которого тысячелетия назад изготовили эти гривны, было низкой пробы, но все они были разные и каждая из них представляла художественную и историческую ценность. «Этих.… Ну, типа, ошейников и другой копанины было бы больше», ‒ рассказывал ей один из этих ценителей старины с откровенно бандитским обличьем. Но недоброжелательно настроенные туземцы посыпали раскоп и всю землю вокруг захоронения алюминиевой стружкой. «После таких дел, работать с металлоискателем стало невозможно, а вставать на лопату и рыть землю наудачу было не в кайф, мы и сбрились».
В увесистом холщовом мешочке позвякивала почти полная коллекция старинных русских орденов. Среди них затесалось два ордена Ленина. Сделанный из платины портрет-медальон Ленина и золотой корпус ордена не представляли особой ценности, и Альбина не стала бы переводить на них дорогостоящее место в коробке, если бы их владельцы, орденоносцы, не продали их вместе с орденскими книжками и партийными билетами. Такие «блоки» были в цене, на них всегда находились денежные покупатели.
Под мешком с орденами лежало рукописное Евангелие 1594 года. Воистину «перлом многоценным» ювелирного искусства XVI века являлся его серебряный позолоченный оклад, украшенный драгоценными и полудрагоценными камнями. Поле оклада имело оригинальное решение, оно было покрыто редко встречающимся прорезным орнаментом, состоящим из тонких изогнутых веток с листьями, цветами роз и гвоздик. По центру в овале помещался рельеф с изображением князей Владимира, Бориса и Глеба, первых и наиболее почитаемых отечественных святых. С высокой гармонией в художественном замысле объединились виртуозная «живопись в металле» с необыкновенно выразительной резьбой. В этой пышной и торжественной резьбе был запечатлен дух давно минувшей эпохи, это была история в ее подлинном материальном виде.
Внизу стояла вместительная черно-лаковая китайская шкатулка, приблизительно конца XVII, инкрустированная перламутром и золотой проволокой. Она была как новая. Радужные переливы перламутра на одеждах танцовщиц и старого мандарина, оттененные черным и желтым, составляли контрастную мажорную гамму и создавали иллюзию ожившей картинки. Непонятно, как эта шкатулка смогла так сохраниться, как она устояла против разрушительной силы времени? В ней было плотно уложено около тысячи ценных марок.
Альбина не могла отказать себе в том, чтобы еще раз не подержать в руках написанную темперой на доске и левкасе запорожскую икону XVIII века «Покрова богородицы». Ничто несравнимо с прикосновением, когда подержишь такую вещь в руках, ее не забудешь. Вызывал восхищение уже один оклад мастеров серебряного дела: чеканка и искусная гравировка по серебру, оригинальное сочетание черни с позолотой. На переднем плане усатые запорожцы, во главе товарищества стоит кошевой атаман Петр Калнышевский, они молят: «Молимося, покрой нас честным твоим покровом, избави ото всякого зла». И Ее ответ, выполненный той же древнеславянской вязью: «Избавлю и покрою люди моя».
Изумляли лица запорожцев, каждое разное, выписанное с примечательным мастерством. Неизвестный иконописец изобразил их не фронтально, а в легком повороте вправо. Энергичной линией он уверенно вывел широкие славянские лица, крутые выпуклые лбы с лицевыми «движками», а мясистые, с широкими ноздрями носы и большие глаза усиливали впечатление крупности ликов. Удивительно выразителен был теплый взгляд их глаз и неплотно сжатые, говорящие губы. Поражала точность и экономичность письма, острота и плавность рисунка. В создании формы отсутствовали резкие переходы. Тем не менее, мазок отличался энергией и уверенностью. Большого мастера всегда можно узнать по смелости мазка, расставляя акценты, он умеет экономить внимание, направляя его на то, что действительно важно. И фронтально, над ними, с распростертыми руками фигура богородицы со слегка склоненной головой. В ее лице было что-то хорошо знакомое, часто встречаемое в народных характерах, милых и скромных, и вместе с тем, достойных и смелых. Безмятежность юной женщины и твердая вера в победу добра в полную силу звучали в сюжете. И багряная покрова с зеленым подбоем — цвета, олицетворяющие благородство и надежду, поддерживаемая ангелами распростерлась над казаками, защищая их сверху.
И, наконец, она извлекла прославленную икону Ильинской богоматери из Ильинской церкви Чернигова, древнейшего из городов земли Русской. К этому времени она уже многое о ней знала. Это была одна из немногих чудотворных икон, автор которой был точно зафиксирован в исторических документах. Образ богородицы исполнил в 1658 году монах Ильинского монастыря иконописец Григорий Дубенский, приняв монашеский постриг, он был наречен именем Геннадий.
Одухотворенный лик девы Марии с добротой и лаской взирал на Альбину. Мягкий овал лица, высокие, изящно подведенные брови и тот же спокойный нежный взгляд. В нем светилась чистая и всех объемлющая любовь, которая указана людям как прибежище во всех скорбях и невзгодах жизни. Весь ее облик дышал лучезарной женственной кротостью, оставляя незабываемое впечатление всесильности милосердия. Ее лицо отличалось от той, которая жила когда-то в Палестине, скорее это было воплощение ее духовного образа, который художник стремился сделать понятным и близким людям своей земли и своего времени. Поэтому он не писал женщину с темным лицом, продолговатым носом с горбинкой, маленькими глазами с ориентальным разрезом и маленьким ртом. Исходя из ее восточного происхождения, именно такой мать человека, который был живым Богом среди людей, требовала рисовать иконописная византийская традиция.
На иконе была изображена ласковая и немного грустная красивая европейская женщина с большими глазами, переданными с необычайно трогательной эмоциональностью. Она держит на руках ребенка и одета не в царское убранство, а в простую, но красивую одежду. Должно быть, для украинца того времени это был образ идеальной женщины. Иконописец не мог не знать, что помещать изображение смертного там, где веками изображались лишь божества, считается великим кощунством. И все же, взявшись писать образ Пресвятой Богородицы, он переступил через статичность архаической схемы и изобразил ее в виде живой, узнаваемой женщины.
У каждой иконы своя биография, она неотделима от судьбы своего народа. Первое по времени чудо, в виде знамения, икона Ильинской богоматери явила через четыре года после ее создания. После смерти Богдана Хмельницкого для Украины начался тяжелый период, который вошел в историю под названием «Руина». В разных регионах Украины одновременно правили три гетмана, каждый из которых клялся на библии защищать интересы народа, а на самом деле был ставленником либо польского короля, либо московского царя, либо крымского хана. Тогда, в апреле 1662 года, произошло невиданное чудо, свидетелями которого были все жители Чернигова: восемь дней из глаз Ильинской богоматери, как у живой («аки бы живой»), текли слезы. Она оплакивала украинский народ в ожидании предстоящих ему бед.
В своей «Летописи» Самийло Величко об этом чудесном событии рассказывает так: «Плакала тогда Пресвятая Дева, жалея православных христиан-украинцев, которые через невзгоды, разорения и междоусобицы одни — уже смертоносным оружием убиты, другие — из отчизны, бедолаги, в плен уведены, третьи — будут в плен захвачены, а четвертые — должны в отчизне головы сложить под руководством неистовых, властолюбивых и к междоусобию склонных вождей своих».
В том же 1662 году последовало нашествие татар на Чернигов. Они ворвались в Ильинский монастырь, уцелели лишь те, кто укрылся в пещере преподобного Антония Печерского, основателя монашества на Руси. Стоя перед иконой Ильинской богоматери, они как малые дети с сознанием своего бессилия молили Небесную Заступницу о помощи: «Пресвятая Богородице, помоги нам! Погибаем! Поспеши нам на помощь». Святой Димитрий (Туптало) писал об этом: «Сила то Пречистой Девы, защищающая иноков, сарацинам вход в пещеру возбранила». Богоматерь не допустила варваров прикоснуться к своему образу. «И поразил Господь Бог паганов слепотою». После этого Черниговская Ильинская икона Божией Матери, так ее стали называть в народе, прославилась многими чудесами и дивными знамениями. Их описал в 1683 году в своей книге «Руно орошенное» святой Димитрий Ростовский, который закончил ее словами: «Конец книжки, но не чудесам Пресвятой Богородицы, ибо кто счесть их может?»