Страница 49 из 62
— Вы все еще горите, — прошептала, коснувшись кожи мужчины.
— Не важно. Все не важно, — произнес он, потянувшись к моим губам.
Целоваться, когда обнимаешь кого-то за шею, гораздо удобнее. Это выяснила сразу же, стоило нашим губам встретиться. Датский еще ближе привлек меня к себе, отчего я через одежду ощущала мужское тело. Мои руки, вначале совершенно безжизненно лежащие на плечах, вдруг обрели подвижность и заскользили, ощупывая и изучая. Дыхание и без того частое вырывалось чуть ли не со всхлипом, как только мне удавалось вздохнуть. По моей спине блуждали чужие ладони, но в какой-то миг они опустились и, захватив край кофты, потянули ее вверх. Я не сопротивлялась, позволяя стянуть ее с себя, оставшись лишь в кружевном бюстгальтере.
— Какая ты красивая, — Датский чуть отстранился, разглядывая меня.
Мне же с одной стороны хотелось прикрыться ладонями, а с другой выпятить вперед грудь, показывая ее в более выгодном свете. Розово-желтое кружево прекрасно оттеняло бархатистую кожу. Взгляд полный неприкрытого желания скользил по коже, обжигая и вызывая томление внизу живота. Грудь мужчины часто вздымалась, как будто он не меня разглядывал, а только пробежал стометровку.
— Я хочу увидеть какого они цвета, — произнес он, протягивая руку, чтобы в следующий миг зацепить пальцем кружево и стащить его вниз, обнажая розовый сосок. Вначале один, а затем и другой. В этом жесте было что-то безумно развратное и возбуждающее.
Я откинулась назад, упершись руками по обе стороны от себя. С раскрытыми по максимуму глазами следила за мужчиной, ловила каждый его вздох, каждый брошенный на меня взгляд, впитывала в себя, все больше и больше воспламеняясь.
Он нежно подталкивал меня к обрыву, а я и не сопротивлялась, желая узнать что же будет дальше.
А дальше Датский склонил голову и вобрал в себя мою призывно торчащую вершинку, внезапно превратившуюся в твердый камешек от чужого пристального внимания.
— Ах, — слетело с моих губ. — Ох, — пронеслось, когда жаркие губы переместились на вторую грудь, в то время как пальцы ласкали другую.
Кровь, ускоряясь, понеслась по венам, распространяя возбуждение по всему телу. Жадные руки блуждали по моим ногам, животу, груди, медленно затягивая в омут, из которого не выбраться.
Поцелуи жаркие, страстные, обжигающие сводили с ума, вызывая бурю чувств и новых, доселе не испытанных, эмоций.
Я буквально плавилась под натиском мужчины.
Щелкнула застежка бюстгальтера, а он сам цветным облаком упал куда-то на пол. Теперь ничего не мешало шальным губам блуждать по моему телу. Ключицы, шея, опять ключицы, плечи, грудь, живот, снова грудь. Ничего не оставалось без внимания.
— Как же здесь неудобно, — проворчал Датский и одним движением посадил меня верхом на себя… и понес.
Мои руки интуитивно поднялись и обхватили крепкую шею.
Глаза в глаза, не размыкая контакта, чуть пошатываясь мы дошли до спальни, где я ночевала в прошлое мое появление.
— Моя постель пропахла потом, — шепнул мне на ушко Датский, обдавая своим дыханием.
Было удивительно, но запах мужчины я не воспринимала как чужеродный, он меня совершенно не раздражал и не заставлял морщиться. Я, наоборот, с удовольствием вдыхала острые нотки исходящие от кожи мужчины.
Приземление на кровать произошло практически мягко, если не считать того, что Датский упал следом за мной и практически на меня.
— Я чуть-чуть не в форме, — мужчина откатился на бок, но тут же принялся меня ласкать свободной рукой.
Губы нашли мои и принялись посасывать. Пальцы гладили кожу, повторяя очертания лица. Я млела от чувственной ласки, сводящей с ума. Жидкое возбуждение разлилось по венам, не позволяя думать ни о чем, кроме как о продолжении.
Прикосновения мужчины становились все более откровенными. И в какой-то миг я поняла, что на мне нет одежды, ее смахнули одним движением, стянув юбку, колготки и трусики. И теперь я лежала полностью обнаженной освещаемая мягким рассеянным светом, исходящим откуда-то сбоку. А на до мной возвышался мужчина в первозданной своей красоте.
Горячее тело накрыло мое. Я еле слышно охнула, чувствуя незнакомую тяжесть. Толчок. И острый укол боли, пронзающий тело, заставил вскрикнуть и зажмуриться, пережидая.
ГЛАВА 24
"— Что-о-о? — Датский замер. Я чувствовала напряжение исходившее от мужчины, но глаза открыть боялась, понимая, что вот сейчас наступит минута откровения. — Почему ты не сказала? — гневно рыкнул он, скатываясь с меня и поднимаясь на ноги. В его вопросе было столько негодования, что я испугалась, что он может со мной сделать, считая что я его обманула.
— А вы не спрашивали, — прошептала, сворачиваясь в клубочек, к физической боли начала добавляться моральная, медленно просачивающаяся в сознание. Еще недавно мне было хорошо, как не было никогда ранее. Теперь же я чувствовала себя самым несчастным человеком на свете. Что со мной не так? Почему со мной каждый раз происходят какие-то вещи, от которых хочется забиться в дальний угол, чтобы не ощущать себя.
— Донна, я думал… — он заметался по комнате, не обращая внимание на свою наготу.
Я же пыталась не подпустить к себе темноту, подкрадывающуюся со всех сторон.
— Нет. Не надо. Не хочу. Не трогайте меня, — воспоминания прорвались через истончившийся барьер прошлого.
— Да не трогаю я тебя, даже пальцем не касаюсь, — как сквозь вату услышала голос Датского.
Вот только я не понимала что он говорит, из последних сил борясь с собственными демонами. Они же кидались со всех сторон, разрывая меня на части.
— Не прикасайтесь ко мне. Я не хочу. Мне противно. Это ужасно, — прошлое слилось с настоящим, заставляя забиться в истерике.
Я кричала и плакала, проклинала мужчину, сотворившего со мной такое, от чего я уже никогда не буду прежней.
— Тихо. Тихо. Донна, подожди, не надо драться. Я не сделаю тебе больно. Я обещаю, — меня силой заставили не двигаться, прижав к кровати. Мне стало трудно дышать. Я чувствовала, что еще немного и начнется приступ. Но именно это ощущение привело меня в себя. Вынудило обратить внимание на окружающую обстановку.
— Мне больно, — простонала, хватая ртом воздух.
— Ой, прости. Прости, — Датский принялся извиняться.
Я обвела мутным взглядом все что меня окружало, пытаясь понять где нахожусь. Оказалось, что все еще в злосчастной комнате, завернутая то ли в махровый плед, то ли в большое полотенце.
— Донна, ты меня слышишь? Ответь, пожалуйста, — в голосе мужчины различила просительные нотки.
Надо же как его пробрало?
— Да слышу я. Слышу. Слезьте с меня. Мне нечем дышать, — простонала.
— Ну, наконец-то хоть какая-то адекватная реакция, — выдохнул Принц Даниилович.
— А ты что ожидал? — внезапно огрызнулась. Меня обуяла какая-то злость на мужчину. — Заявления в полицию об изнасиловании? — последние слова я выплюнула.
— Ах, вот ты как заговорила, — воскликнул он, чуть ли не скрипя зубами.
— Как могу, так и говорю. Слезь с меня, придурок, — перешла на оскорбления.
— Ах, ты, маленькая сучка. Надуть меня решила. Задумала недоброе, а теперь в кусты. Не получится. Будешь знать как обманывать мужчин.
— Не смей на меня кричать. Вот тебе, — звонкая пощечина упала на щеку мужчины.
— Ах, ты, дрянь, — Датский схватил меня за руку, больно вывернув.
Я громко застонала от боли".
Громкий стон все еще стоял в ушах. Я же вглядывалась в темноту, пытаясь понять что со мной. Наконец, сообразила и с облегчением вздохнула. Надо же такому присниться. Жуткий сон. И, главное, что эта чушь совершенно не соответствовала настоящему, случившемуся на самом деле.
Проснулась среди ночи от того, что затекла рука, которую сама же и придавила. Рядом мирно сопел Принц Даниилович по-хозяйски положив руку мне на живот. Какой же все же он милый. Никогда не думала, что мужчина может быть настолько нежен, особенно в первый раз. Если бы он повел себя так, как мне только что приснилось, то я бы не знаю что дальше делала и как дальше жила. Мне просто повезло встретить опытного мужчину, сумевшего достойно провести по пути от девушки к женщине. Вряд ли бы еще кто-то смог столь деликатно и нежно ввести меня в чувственный мир удовольствий.