Принц и Мадонна

— Давайте я помогу, — взвилась с дивана.

— Нет. Не надо. Я сам. Вы мой гость, — твердо произнес Принц Даниилович.

Удивительное дело, но у себя дома декан выглядел более неприступным, нежели в академии, а тем более в салоне автомобиля. У мужчины изменился взгляд, манера поведения, даже походка стала какой-то другой, более рваной что ли.

Мужчина скрылся в коридоре, оставляя меня раздумывать над увиденным.

Кому рассказать — обхохочутся. Сам декан юрфака, без пяти минут ректор перестилает мне кровать. Это что-то и ряда вон выходящее.

Я прошлась по периметру гостиной, разглядывая все что попадало в поле видимости. Из комнаты можно было попасть на балкон, выходивший во двор. Я выглянула в большое окно. На меня смотрел соседский дом, подмигивая огоньками. Стандартный вид, встречающийся в каждом доме.

— Пошли ужинать, — мужчина встал рядом. Я повернулась, окинула взглядом.

Красивый профиль, такой только на монетах чеканить. Настоящий принц. А если добавить корону, то и король вовсе.

В голову полезли какие-то глупые мысли.

— Наверное, я вас стесняю, — до меня потихоньку начала доходить ситуация, в которой я оказалась.

— Вот только не надо пытаться мною манипулировать, — отчего-то вспылил мужчина. — Если бы стесняла, не привез к себе. Тебе нужна помощь. Я могу ее оказать. На этом все. Не надо задействовать никакие дополнительные рычаги воздействия сознанием, которые обычно так любят женщины.

— Я не собиралась… — осеклась.

— Вот и не надо начинать. Идем на кухню. Чай стынет, — мужчина повернулся и больше не говоря ни слова пошел прочь из комнаты, оставив меня удивляться столь резкой смене настроения.

Потопталась на месте, гадая, а не сбежать ли мне пока не поздно. Вот только от чего? Рядом с деканом я не чувствовала никакой опасности, скорее наоборот, мне становилось спокойнее. А это главное.

Кухню я нашла по звуку. Принц Даниилович звенел крышкой от сахарницы, пытаясь примостить ее на место. Она же никак не желала становиться на место. Мужчина крутил ее и так, и сяк.

— Вначале надо пимпочку засунуть, а потом и крышка на место встанет, — посоветовала, стоя в дверях.

— Я пью чай без сахара, а это, — он указал на сахарницу, — сущее издевательство, — на столешнице лежал пакет со сладким песком. Из него, по всей видимости, мужчина насыпал сахар в сахарницу.

— Я тоже не люблю сахар, — произнесла, чтобы поддержать мужчину.

— А чего же я тогда мучаюсь? — спросил он, отставляя в сторону злополучную посудину.

— Ну, не знаю, — потупила взор.

— Садитесь за стол. Бутерброды остынут, — декан усмехнулся. Его самоирония мне импонировала.

Оглядела стол, на котором кроме бутербродов с колбасой и сыром, стояли баночки с йогуртом, лежали свежевымытые фрукты, плитка шоколада.

Похоже, что мужчина сам не готовил ничего кроме бутербродов.

Я прошла вглубь кухни и присела за стол. Мое внимание привлекли пустые ниши в кухонном гарнитуре, предназначенные для бытовой техники. Датский перехватил мой взгляд.

— Не обращайте внимание на недоделки. Меня они уже не раздражают. Лучше чай пейте, я с лимоном сделал. Вы любите лимон?

— В чае — да. А дольками — нет. Он кислый, — произнесла с серьезным видом, беря в руки чашку с горячим чаем. Она была большая, глубокая и… без всяких рисунков. Просто белая. Мой самый любимый цвет и размер. Я терпеть не могла мамин модный китайский фарфор, который в руки-то брать страшно, а не то чтобы из него пить. Тонкостенные чашечки, просвечивающиеся словно куриная скорлупа меня раздражали до глубины души. Но из них приходилось всегда пить, стоило появиться в родительском доме гостям. "ПапаЖора" их тоже терпеть не мог. Не гостей, а чашки. Особенно после того случая как одна из них рассыпалась в его лапище на мелкие кусочки, как будто попала меж двух жерновов.

— Правда что ли? — переспросил у меня Датский. — А я дольками ни разу не пробовал.

— А хотите? Я могу очистить, — предложила.

— Лимон. Целиком?

— Ага. Я специалист. Мама меня с десяти лет заставляла его чистить для лимонада. Видите ли в цедру проникают микробы, — передразнила я мамину интонацию. — Меня не только чистить его заставляли, но еще и есть, — пожаловалась. — Одну дольку. А он кислы-ы-ый. Просто жуть.

Я передернула плечами, вспоминая мамину борьбу за подъем моего иммунитета.

— У вас не мама, а настоящий гестаповец в юбке, — посочувствовал Датский.

— Нет. Она хорошая. Просто волнуется о моем здоровье. Я в детстве слабенькая была. Все болячки были мои. За зиму раза три умудрялась переболеть. Ей посоветовали кормить меня лимонами. Она и кормила. Старалась добавлять его везде где только можно. Хорошо что лимоном, а не чесноком.

Вспомнила как одна мамина знакомая рекомендовала натирать меня зубчиком чеснока перед сном, говоря, что он спасет от всех недугов. Не знаю спас бы или сделал только хуже, но воняло бы от меня за три версты. Зная это мама отвергла совет как неприемлемый.

— Ешьте бутерброды, — Датский пододвинул тарелочку ближе ко мне.

— Спасибо. Я не голодна, — постаралась отказаться как можно мягче.

Не то чтобы я не хотела есть, просто отчего-то мне было неудобно объедать декана. Глупый пунктик.

— Тогда может будете с шоколадом? — мужчина потянулся к шоколадке, чтобы открыть.

— Не надо, — остановила.

— Тогда и я ничего не буду, — Датский отставил в сторону кружку с чаем.

— Это еще почему? — удивилась.

— За кампанию, — со скорбным видом сообщил он.

— Но так же будет не честно. Вы, наверняка, голодны, — не просто же так он предложил поужинать, пусть и всухомятку.

"ПапаЖора" всегда, даже после гулянок, когда бы не возвращался домой садился пить чай со сладкими булочками. Он говорил, что с ними спится лучше. Может быть Датский без бутербродов тоже не может уснуть, а я ему мешаю?

— Ну, вы же брезгуете моими угощениями. Вот и я не буду.

— Вот еще. Что за глупости? — мне стало не по себе. — Я даже не думала… — начала оправдываться.

— Тогда ешьте. Чем богаты, что называется. Кроме бутербродов и супа у меня ничего нет. Но его я не предлагаю. Он вчерашний, — как бы между прочим сообщил мне декан. Чем вызвал кучу вопросов, ответы на которые я хотела узнать, но задавать их было крайне неприлично.

— Ну, хорошо, — согласилась, потянувшись к бутерброду. В это время живот предательски заурчал, выражая полное согласие. Он сдал меня с потрохами. Стало стыдно перед деканом. Я изо всех сил пыталась не покраснеть.

— Вот и отлично, — Датский быстро смахнул другой бутерброд.

И кто после этого из нас двоих манипулятор?

Уж точно не я.

Откусила кусочек бутерброда и принялась тщательно его пережевывать, помня о наущениях мамы Али. Ее стремление привить мне все самое лучшее иной раз принимало замысловатые формы. Помнится когда я была в десятом классе мама занялась проблемами питания вплотную. Мне не разрешалось съесть блюдо прежде, чем высчитаю его калорийность и соотношение белков, жиров и углеводов. До сих пор как вспомню, так вздрогну. Однако одну привычку она мне все же привила. Это не спешить во время еды, чтобы в полной мере ощущать вкус пищи.

Ужинали мы недолго. Молча. Мне нечего было сказать Датскому, судя по всему, и ему тоже.

— Вы пока доедайте, я сейчас, — мужчина встал из-за стола и вышел из кухни.

Я проводила его взглядом, отхлебывая из чашки чай.

Куда он пошел? И, главное, зачем?

Ответы на вопросы получила буквально через пару минут.

— Мадонна, если вы закончили, то пойдемте я покажу вам спальню, — раздалось с порога.

Я поспешила последовать за мужчиной. Помимо гостиной и кухни, которые я видела, в квартире имелись еще две спальни. В одну из них меня и пригласили.

— Вот здесь полотенце, халат, зубная щетка, тапочки я вам уже дал, — принялся перечислять Датский. — Располагайтесь в комнате как вам удобно. В ванной есть все остальные принадлежности. Мыло, шампунь. Все что может понадобиться.