Страница 12 из 17
— И что это значит?
— Это значит, что перед всеми операциями с Ликой вы будете желать ей удачи. — Вера непонимающе нахмурилась, он пояснил: — Возле Двейна прибор показывает двойку, а возле мастера Валента — четвёрку. Я думаю, вы распространяете эту «благодать», когда желаете удачи.
— А возле вас?
— На меня он не реагирует, — холодно бросил министр, глядя куда-то мимо Веры. Она пожала плечами:
— Удачи.
Стрелка звякнула о стекло и упала, министр выровнял трубку, хмыкнул:
— Семь.
— Сейчас ещё попробую, — заинтересованно улыбнулась Вера, сжала кулаки и опять представила себя радиоточкой. Стрелка звякнула и замерла, министр встряхнул трубку, но стрелка продолжала упираться в стекло как приклеенная. Он поднял на Веру шутливо настороженный взгляд, криво усмехнулся:
— Я так понимаю, моя вечерняя тренировка пропала?
Вера перестала улыбаться и отвела глаза:
— Я пожелаю Двейну потом.
— Пожелаете, заодно измерим, как это зависит от расстояния. — Он замолчал, стал рассматривать свёртки. Вера чувствовала как в нём растёт напряжение и молчала, наконец он сказал: — Я расскажу. — Поднял глаза, увидел непонимающий взгляд Веры и опять отвернулся: — Что вы не так сказали на базе про императора Ву, я объясню. А вы ответите на мой вопрос. Вечером, я приду после тренировки.
— Хорошо, — Вера кивнула, настороженно ожидая новых сюрпризов, но он молча поклонился и ушёл.
Она проторчала на кухне весь вечер, снимая напряжение бесконечным нарезанием всего подряд. В какой-то момент ей перестало хватать конфорок и места на столе, Вера немного пришла в себя и схватилась за голову. На плите варился суп, тушились тефтели в томате, кипела картошка и шипела сковородка с блинами. На столах громоздились салаты, башня бутербродов и три вида начинки для блинов, так что место для блюда с фруктами пришлось долго искать.
Когда в библиотеке раздались шаги, она сначала решила, что ей показалось из-за бурления, шипения и грохота крышек по кастрюлям, но потом дверь открылась и в кухню заглянул Двейн, окинул столы впечатлённым взглядом и медленно склонил голову:
— Госпожа.
Она улыбнулась ему и вздохнула:
— Двейн, спасай, я не знаю, куда это поставить.
Он быстро переставил несколько тарелок и помог ей устроить блюдо на столе, улыбнулся:
— У вас праздник?
— Ага, карантин для Барта закончился, буду откармливать доходягу. А ты голодный?
— Нет, спасибо.
«Дзынь.»
Он поморщился и вздохнул:
— Мне нельзя есть, я иду на тренировку, зашел к вам за благословением.
Вера рассмеялась и сделала пафосную мину:
— Благословляю тебя, чадо, да будешь ты силён, быстр и неуязвим до самого рассвета. Иди и заработай кучу денег на синяках господина нашего обожаемого министра, только не убей его, пожалуйста, он мне нужен живым. Всё?
— Пойдёт, — улыбнулся Двейн, печально осмотрел кухню, Вера улыбнулась:
— Он ко мне придёт вечером, с Бартом. Хочешь, и ты приходи, тут на всех хватит.
— Спасибо, я спрошу господина, — он склонил голову, Вера поморщилась:
— Что значит «спрошу»? Я тебя приглашаю.
— Спасибо, — ещё сильнее смутился парень, поклонился, — госпожа.
Она фыркнула и изобразила реверанс, он сдавлено рассмеялся, кивнул и ушёл. Она продолжила готовить, время шло, а никто не приходил. От скуки она взялась вырезать из яблока кроликов, когда услышала в библиотеке топот и страстный стон:
— Верочка, богиня! — Барт ворвался в кухню и сжал Веру в объятиях, звонко чмокнул в щеку и завопил в потолок: — А я говорил, говорил! Я знал!
В дверях появился министр, осмотрелся и впечатлённо качнул головой, за ним вошел сутулый смущенный Двейн, кивнул Вере и уставился в пол.
— Как потренировались? — Вероника освободилась из объятий Барта и потянулась за тарелками, Двейн с Бартом одновременно наклонились ей помочь и треснулись лбами, одинаково зашипели и потерли головы. Вера прыснула и грозно ткнула Барта пальцем в грудь:
— Сядь за стол, разрушитель, и не вставай, пока я не скажу.
Барт показал язык и поплёлся за стол, министр проводил его взглядом и улыбнулся:
— Очень забавно потренировались. Как в ваших фильмах, когда человека полчаса бьют, а он даже не устал.
— Вы смотрели мои фильмы? — оглянулась Вера, министр кивнул, она прищурилась: — А кстати, когда вы лежали в лазарете, над чем вы смеялись?
— С фильма, — он усмехнулся, — там несколько видео с одинаковыми актёрами, они ездят на лошадях, дерутся, — он сжал губы, с трудом сдерживая смех, — стреляют из лука. — Смех всё-таки прорвался, министр потёр лицо, успокоился и вздохнул: — На это можно смотреть бесконечно, смешно каждый раз.
— Я даже не знаю, о каком вы фильме, — качнула головой Вера, — тоже из "облака"?
— Наверное.
Она достала приборы, Двейн уже расставил тарелки и стоял у плиты в полной готовности помогать, Вера улыбнулась:
— Дружище, расслабься, ты в гостях. — Он смущенно улыбнулся и опустил голову, она хотела похлопать его по плечу, но остановила руку на полпути, почувствовав, что ему будет больно, если она прикоснётся. — Не помогла удача, «чадо»? — невесело усмехнулась она, он мотнул головой:
— Помогла, конечно, — запнулся и нахмурился: — В смысле?
— Плечо, — Вера кивнула на предполагаемый синяк, он чуть улыбнулся:
— Ерунда.
— Садись, я сама подам. — Двейн опустил глаза и качнул головой, упрямо оставаясь на месте, Вера развела руками со смесью возмущения и безысходности, стала разливать суп и отдавать тарелки Двейну. Все расселись, Барт сиял и потирал руки:
— Всё? Всем приятного аппетита!
Все согласились и застучали ложками, Барт справился первым, блаженно оперся плечом о стену и расслаблено улыбался, созерцая стол, вздохнул и протянул:
— Вера, я тебя обожаю… Я уже говорил тебе, что я тебя обожаю?
— Сегодня — точно нет, — после паузы ответила Вера.
— Обожаю, — выдохнул маг. — А если ты завтра сделаешь мне бутеров на обед, я вообще буду самым счастливым бытовиком на свете.
— В холодильнике стоят, заберёшь, когда будешь уходить. — Она рассмеялась, увидев блаженство на его лице, маг театральным жестом протянул к ней руку и с придыханием простонал:
— Свет моего желудка! Богиня!
— Хватит, я сейчас краснеть начну, — рассмеялась Вера, он хитро улыбнулся и выровнялся, взгляд стал самодовольным:
— Красней, я уже привык. — Вера с недоумением приподняла брови, он усмехнулся: — Я же в девчачьем классе учусь, я там один среди девок. А на безрыбье и я им очень ничего показался. К тому же, в форме.
— В смысле? — не поняла Вера.
— А, я же тебе не рассказывал! — маг хлопнул себя по лбу и довольно засиял: — Короче, когда я пришёл записываться на курс, мне разрешили не покупать форму Академии Прикладных Искусств, курс короткий, поэтому смысла нет. И я ходил туда в старой форме, с нашивками Высшей Школы Спецкорпуса.
Он выглядел таким самодовольным, что она посчитала нужным уточнить:
— Это круто? Ты говорил, что туда сложно попасть…
— О, это не просто круто! — Барт самодовольно сложил руки на груди и со значением приподнял брови: — Чтобы туда попасть, мало быть сильным магом, нужно ещё набрать определённый — очень высокий! — балл по основным предметам и немагической боевой подготовке. А в самой школе учёба такая, что выпускная группа выглядит как толпа Артуров. Человек в этой форме в любой толпе будет выделяться, а уж на бытовом факультете! — Он запрокинул голову и широко улыбнулся в потолок, — когда я вошёл в класс в этой форме, на меня смотрели так, как будто я туда сквозь стену проломился, в боевой раскраске спецуры и со сверкающими щитами. А потом, — он хитро улыбнулся Двейну, — ты говорил мне, помнишь, чтобы я никому не говорил, что участвовал в боевых операциях? Я понял, зачем. Это гениально. — Двейн опустил глаза, пряча улыбку, Барт стал качаться на стуле от избытка эмоций. — Я сказал соседке по парте, что на практике просто заполняю бумажки и заряжаю артефакты. И в первый же день спалился, когда учительница попросила поставить на себя щит перед практическим заданием, а я поставил универсальный боевой, у всех глаза чуть не выпали!