Страница 11 из 11
Он шел со стороны магазина с пакетом в руке. Увидев у подъезда меня в белом платье со шлейфом и выплывающего вслед за мной Кортнева, парень густо покраснел и шарахнулся в другую сторону.
На мгновение я замерла и хотела было его окликнуть, но псевдожених, владелец четырех авиакомпаний, легонько подтолкнул меня в спину, я обернулась и увидела подъезжающий к подъезду черный «Фиат».
— Это за нами, — шепнул он.
Краем глаза я заметила, что Степа подошел к детской площадке, присел на скамейку и закурил.
— Садись, Даша!.. — поторопил Кортнев, и я, подобрав платье, забралась на заднее сиденье.
Машина мягко тронулась, и из затемненного окна мне было видно, как Степа выкинул недокуренную сигарету, зло топнул по окурку и направился к подъезду.
В эту секунду дверь распахнулась, и оттуда выползла необъятная туша Андромеды Николаевны. Увидев Степу, она мерзко улыбнулась и указала на машину, в которой я сидела.
Степа, нервно дернув головой, бросился в подъезд и исчез внутри.
В тот же миг «Фиат» завернул за угол и понесся по улице.
В сердце поселилось какое-то гнетущее чувство, и я не могла понять, отчего оно там — то ли от неловкой ситуации со Степой, то ли от музыки — надрывной, горькой, не отпускающей и до сих пор терзающей меня.
Мы ехали довольно долго, петляя какими-то тупиками и переулками, пока, наконец, впереди не возникло нарядное здание с яркой вывеской «Кафе «Лабиринт». Этажи его были словно неловко поставлены друг на друга — наверно, в этом эффекте был особый замысел архитектора.
В премерзком настроении я вышла из машины, потом вытащила тяжелый гитарный футляр.
«Так, все проблемы переносим на завтра — и настроиться только на работу», — дала я себе мысленное указание.
И, вслед за Димкой, шагнула внутрь помещения.
— А, музыканты приехали?.. Сюда, сюда!.. — залепетал невесть откуда взявшийся мужичок в костюме и нелепом розовом галстуке и, ухватив Кортнева за руку, поволок куда-то вглубь узкого коридора.
Я, перекинув шлейф через плечо, поспешила за ними, с удивлением оглядывая череду дверей по бокам.
На кафе совсем не похоже…
Влекомые мужичком, мы вскоре очутились в маленькой комнатке со столом и двумя стульями. В углу помещения была прорублена дверь.
— Это выход на сцену, — пояснил провожатый. — Ровно в полночь, ни раньше, ни позже, откроете ее и пойдете вперед. По сторонам не смотреть. Сделаете то, зачем пришли — и сразу обратно. Костюмы оставите здесь. За углом будет ждать такси.
После этого монолога человек положил на стул две стопки денег и быстро вышел.
Мы с Димкой ошарашенно посмотрели друг на друга.
— Странно как-то… — наконец, произнесла я.
Тот махнул рукой.
— А, ладно! В каждой избушке свои погремушки… — и засунул свою долю в футляр скрипки.
Я прислушалась к тишине за дверью. Может, свадьба пока где-то в другом месте?.. Никто не кричит, не смеется…
Моя рука сама потянулась к дверце…
— Не лезь! — Димка ухватил меня повыше локтя и тут же более мягко добавил: — Нам же сказали… А то деньги отберут.
Я вырвала руку и опустилась на стул, по-прежнему не слыша никаких звуков, кроме собственного дыхания, и необъяснимая тревога перехватила горло.
Димка, казалось, ее не разделял. Он спокойно достал скрипку и пробежал пальцами по струнам. В гробовой тишине эти звуки резанули по ушам.
— Позанимаемся? — и голос его глухо взлетел под низкий потолок.
Не сказав ни слова, я начала распаковывать футляр.
ГЛАВА 12
— Без одной минуты двенадцать, — наконец, взглянув на часы, произнес Димка.
Я прижала к себе гитару и ноты и покосилась на дверь в углу.
И вспомнила свое нежелание ехать в это кафе, больше похожее на сомнительную гостиницу.
С другой стороны по-прежнему не доносилось ни звука.
— Ну, с Богом… — и скрипач уверенной рукой открыл дверцу.
Оттуда хлынул резкий слепящий свет. В первое мгновение парень отпрянул, но тут же, прикрыв глаза ладонью, шагнул вперед.
Я двинулась по его следам.
Если бы не украденные деньги…
— Осторожно! — шепнул Димка, и я увидела, что освещенная яркими прожекторами сцена совсем маленькая, и я, задумавшись, чуть было не поставила ногу мимо нее, в невидимую пустоту.
Потому что зал тонул в полной темноте. Я видела только сцену и ее обрывающиеся края.
Посреди сцены стоял стул — видимо, для меня. Двигаясь, как во сне, я села, поставила ногу на скамеечку и в ужасе почувствовала, что руки меня не слушаются.
— Начинай… — шепнул Димка.
Я подняла глаза, и они глотнули мрак — словно я вышла в беззвездную ночь за околицу тихой деревни, откуда видны далекие кресты кладбища…
— Даша, начинай! — шепнул скрипач чуть громче.
И я тронула уползающие из-под пальцев струны. Через пару тактов вступил Кортнев, и уже знакомая мелодия танго поднялась над сценой, то рассыпаясь дождем, то расцветая пересекающими небо огненными молниями, и как будто даже немного развеяла тьму.
Не смотреть по сторонам…
Димка не смотрел.
И я не смотрела.
Все равно ничего не видно.
И еще такое ужасное ощущение, что здесь вообще никого нет. Звуки разрезали мягкую и густую тишину. Постепенно руки обрели уверенность, и музыка полилась с такой пронзительной болью, что на лбу у меня выступил пот. Скрипка, словно на коленях моля о чем-то невозможном, щемящей нежностью пронзила пространство, и вот я снова вижу бегущую девушку… юношу, чей голос рвет сердце…
Рука дрогнула, и последний аккорд я плеснула мимо нужных нот, в жутком диссонансе с Димкой.
А он, кажется, «уехал» куда-то еще раньше меня…
Дрожа, как осиновый лист, я поднялась и склонила голову в поклоне перед невидимыми зрителями. Гитара зацепилась за шлейф и глухо стукнулась об пол сцены.
Ни хлопков, ни вздохов, ни даже дыхания.
Но…
Какая-то темная волна накатила на меня из зала.
Есть что-то другое.
Незримое присутствие.
Потусторонний конвой, держащий меня под прицелом.
Вдруг, совершенно внезапно, я почувствовала, ощутила кожей, что они есть. Что зал буквально набит людьми. Я каким-то другим зрением увидела их глаза.
И глаза эти были страшны…
— Пошли!.. — зло зашептал Кортнев, и я, уцепившись за его рукав и едва не теряя сознание, неверными шагами вышла обратно в крошечную гримерку, больше похожую на загон для скота.
— Ты что, испугалась, что ли? — весело спросил он, укладывая скрипку. — Ой, я уже столько на своем веку повидал! Каждый по-своему прикалывается!
С этими словами Димка обернулся и увидел, что я по-прежнему стою, прислонившись к стене и глубоко дыша.
Над комнатой прозвенел его раздраженный голос.
— Даш, ну давай быстрей, такси уже ждет!
И он ловко скинул костюм и облачился в джинсы и голубую майку.
Я начала медленно стягивать платье, отчаянно путаясь в его оборках и складках. Напарник стал терять терпение.
— Даш, ну че ты, как черепаха!
Я, наконец, вынырнула из платья, не без труда отцепила прядь волос от пуговицы и переоделась в принесенную с собой одежду. В ушах стоял какой-то шум.
— Наконец-то… — язвительно произнес прекрасный скрипач, минуту назад извлекающий рвущие душу звуки. — Не прошло и года!
— Когда ты искал пару, интонации были другие, — заметила я. — Марк чуть ли не ноги мне целовал, что бы я тебя выручила.
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.