Последние джедаи. Эпизод VIII

Она развернулась и зашагала прочь.

Глава 22

Когда пришло время эвакуировать последний персонал с истратившей все топливо «Нинги», по какому-то недоразумению По остался не у дел. Вахтенный офицер беспомощно пожал плечами и дал Дэмерону самому заглянуть в планшет. Там значилось его имя, а напротив стояла пометка «ненадежен».

Кипящему от негодования По пришлось остаться на «Раддусе», а К’ай Треналли заправил свой транс­портник и вылетел — одного суденышка оказалось достаточно, чтобы вывезти последних членов экипажа «Нинги». На экранах диспетчерской Дэмерон наблюдал, как транспортник вылетел из противобункерного бомбардировщика, и с болью следил, как опус­тевшая «Нинга» замедляется, задирая нос, и как ее разносит на куски огонь турболазеров Первого Ордена.

Флот Сопротивления никогда не соответствовал своими размерами столь громкому названию, а теперь и вовсе перестал существовать. Даже один-единственный звездный разрушитель Первого Ордена был грозным противником для мон-каламарианского крейсера, а в составе неприятельской боевой группы их насчитывалось тридцать.

Не говоря уже о чудовищном флагмане Сноука.

И обо всем остальном, что бы там Первый Орден втайне ни строил все те годы, пока сенаторы Новой Республики переливали из пустого в порожнее.

После возвращения К’ая По ушел из диспетчерской, посчитав, что уж встретить команду «Нинги» на «Раддусе» он может. Однако ободряющие слова казались жалкими даже ему самому, и когда он приветствовал бойцов и техников, едва ли кто-то взглянул на него. Они понуро прошли по ангару, опустив головы.

Они потерпели поражение.

Разгневанный По шагал по коридорам «Раддуса» мимо нервозных солдат и членов команды. Освещение на крейсере было приглушено, во многих местах горели лишь аварийные лампы. Это помогало эконо­мить топливо — мера, с которой пилот мог бы согласиться, зная, ради чего это топливо экономится.

Дэмерон добрался до резервного мостика и обнаружил, что прямо перед дверью его поджидает коммандер Д’Эйси.

— Адмирал запретила пускать вас, — сообщила она. — И давайте не закатывать сцен.

«Значит, все-таки не недоразумение».

— Давайте, — ответил По, плечом отодвигая Д’Эйси в сторону и врываясь на мостик. Коммандер хотела перехватить его, но он сразу заметил Холдо и направился прямо к ней. Никто не решился препятствовать капитану.

Вице-адмирал равнодушно взглянула на него.

— Наш летун, — сказала она.

— Хватит! — бросил По, стоя с ней едва ли не нос к носу. — Мы идем на последних каплях топлива, вся команда это знает, а вы как язык проглотили. Если вы что-то задумали, пора раскрыть карты. Сейчас же. Скажите, что мы не будем просто убегать, пока не погибнем. Что у нас есть план. Что у нас есть на­дежда. Пожалуйста.

Интересно, что же она сейчас сделает: даст ему пощечину, прикажет вышвырнуть с мостика и посадить в карцер или просто проигнорирует. Но женщина удивила его, произнеся в ответ слова, которые он знал наизусть.

— Когда я служила под командованием Леи, — сказала Холдо, — я часто слышала от нее: «Надежда, она как солнце. Если веришь в него, лишь когда видишь...»

— «...то до рассвета тебе не дожить», — закончил По.

Они молча посмотрели друг на друга, объединенные тревогой о той, кого им обоим не хватало.

— Капитан, вы путаете безрассудность и мужество, — сказала Холдо. — Выполняйте мои приказы.

По хотел было что-то сказать, но умолк — на экра­не одного из офицеров возникло изображение транс­портника — такого же, как тот, который К’ай только что привел с «Нинги». Пилот заглянул офицеру через плечо, пытаясь сообразить, что же он видит, и не желая в это верить. Затем он пораженно развернулся к Холдо.

— Вы заправляете транспортники, причем все! — воскликнул он с нарастающим гневом. — Мы бежим с корабля! Это ваш план? На транспортниках нет оружия и щитов. Если мы бросим крейсер — нам конец!­

— Капитан, — прервала его Холдо, но он пер напролом.

— Это погубит Сопротивление! Это не просто трусость — это предательство!

Вице-адмирал с досадой отвернулась.

— Уберите его с моего мостика! — велела она, и солдаты двинулись вперед, выполняя ее приказ.

Роуз пришлось отдать Диджею должное: он украл прекрасный корабль.

Специальная табличка свидетельствовала, что яхта носит имя «Повеса»; Роуз сморщила нос и пожале­ла, что нет времени внести в это название несколько изменений при помощи бластера. Весь корпус длиной около шестидесяти метров, от репульсорных закрылков на носу до щегольского стабилизатора на корме, покрывала плитка, аккуратно подогнанная, от­полированная и начищенная до белоснежного блес­ка. Посреди верхней палубы находилась элегантная кают-компания с голопроектором последней модели, а на нижней палубе располагались нарядные, со вкусом обставленные обычные каюты. В кабину вела прямая как стрела лестница.

«Кто-то перевернет всю Кантонику вверх дном, когда выяснит, что эта птичка упорхнула».

Перед побегом из тюрьмы Канто-Байта BB-8 успел забрать из хранилища личные вещи Роуз и Финна. Затем дроид отправился вместе с Диджеем в городской космопорт, чтобы раздобыть транспорт.

BB-8 кратко изложил Роуз подробности угона, пока «Повеса» уносил их прочь с пустынной планеты. Переход из атмосферы в космос оказался едва заметен благодаря мощным компенсаторам ускорения и противоударным полям. В бибиканье и свисте BB-8 проскальзывали нотки восхищения, когда он радост­но рассказывал, как Диджей прошмыгнул мимо охра­ны космопорта и как он всего после двух минут работы электронной отмычкой и набором эмуляторов ключей оказался на борту яхты и завел двигатели.

Роуз сделала очередную мысленную пометку: поговорить с По, если им в самом деле удастся спасти флот Сопротивления и не умереть при этом десятком­ способов, перечислять которые было чересчур удручающе. Дроид уже доказал, что способен нарушить закон, поскольку он выдавал себя за то, чем не являл­ся, и совершил нападение, а сейчас дэмероновский астромех ощутил вкус к воровству.

Кстати, о воровстве... а где же Диджей?

Девушка вылезла из пилотского кресла, скривившись от боли в ногах и спине, выглянула из кабины и обнаружила, что их неряшливый спаситель шарит по шкафчикам кают-компании и хмыкает, разглядывая ожерелье в виде изящной бриллиантовой сетки.

Роуз усмехнулась. Он украл корабль — зачем обыс­кивать его, словно отомокский портовый вор, которому все время надо ускользать от дроидов охраны?­

Диджей услышал ее смешок и поднял глаза. Его взгляд был ясным и веселым. Он продемонстрировал девушке ожерелье и склонил голову набок, ухмы­ляясь.

Роуз лишь покачала головой и вернулась в кабину, где Финн разглядывал проносящийся мимо гиперпространственный туннель.

— Еще четыре парсека, — сказал бывший штурмовик. — Ну и крутая тачка! Он, наверное, первоклассный вор, раз у него такой корабль.

Роуз с жалостью посмотрела на него:

— А теперь скажи то же самое еще раз, только медленно.

— Я говорю, должно быть, он прекрасно ворует, раз у него... а, точно, он его украл.

Спустя секунду все еще смущенный Финн извинился и выскочил из кабины. Роуз что есть сил старалась не рассмеяться, чтобы ее спутник смог сохранить хотя бы остатки достоинства; но когда парень ушел, она наконец-то позволила себе улыбнуться нелепости всего происходящего.

Когда они с Пейдж были детьми и жили на Малом Хейсе, их поразил удивительный факт, что на многих планетах птицы запоминают первое существо, которое увидели, вылупившись из яйца, так что иногда можно встретить, скажем, птенца конвора, целеустремленно следующего за чрезвычайно смущен­ной тука-кошкой.

Может, эта таинственная Рей чувствует себя так же, когда этот недотепа кружит вокруг, не замечая ничего, кроме нее? На худой конец, она должна хотя бы оценить рвение Финна и его абсолютную предан­ность.