Страница 2 из 5
Так вот догнал он меня и как всегда отсушил плечи и ляжки. Бьешь по мышце долго, в одно место, и она сохнет. Хочется смеяться, а слёзы сами льются от ноющей боли. Он и дружок, другой Мишка, часто со мной такие штуки выкидывали.
– Кто сено поджег?! – спрашивает он меня.
– Да это не мы, мы ушли, там все нормально было, – отвечаю я. – Честно, мы не поджигали.
– Вы там были, на сене, у кормоцеха.
Как он это сказал, я понял, что мы то на другом сене были, возле теплиц. Я ему пытался это сказать, но он не слушал.
В итоге он сказал, что мы будем сами отвечать. А почему он был такой злой, я сейчас расскажу. Дело в том, что у его друга, Сашки Гребнева, отец работал на ферме. В тот вечер, они шли от него. Сено уже горело. Шли они себе, а за ними на УАЗ мчит директор фермы, они бежать. Забегают за столб, директор не справился с управлением и разбил машину о столб. А их поймал дядька, кстати отец одного из их компании. Он посадил их в продуктовую будку на грузовике. Спрос был с них.
Что было дальше? А было вот что. Я был наказан дома, меня закрыли, чтобы я не пошел гулять, не помню за что, но скорее всего за опоздание домой. Пришли ко мне дружки мои и говорят через дверь, что меня вызывает инспектор по делам несовершеннолетних, тогда это была Чучурина, если мне не изменяет память. А я-то не могу выйти, и они мне говорят, мол мы тогда на тебя все свалим. Я в гневе, дергаю дверь, а что толку. Дождался я маму и мигом, под предлогом на полчаса к другу, побежал в отделение милиции. И вот, стою я на пороге огромного кабинета, ловлю на себе взгляд из подлобья инспектора.
– Ты у нас Сахаров? – спрашивает она, в ответ я киваю, и она продолжает. – Ну давай, рассказывай.
Ну я рассказал конечно все, как было на самом деле, она что-то записала и с улыбкой сказала, что я могу идти. Я вспотел, крутил замок на куртке, а тут такое. Ну я и ушел, довольный и придумал на ходу, как отомстить ребятам. На следующий день, в школе, я и пошутил над ними. А сказал я, что конкретно, Зеленому и Ваське, штрафы, а мне ничего. Они тогда были очень злые, но вскоре я сказал, что пошутил. Там выяснили все и без нас.
А еще однажды, летом, как-то залезли на склад, через окно, на колымской автобазе. Она тогда еще работала. Там было все для машин, нам было просто интересно. Залезли день, залезли два. Как-то пришли в выходные, а там сторож. Она вроде обход делала, а тут мы, она нас естественно слышит. Мы в коридор, там какие-то комнаты, со стеллажами. Темно, света нет, легли все на эти стеллажи. Лежим, не дышим. Я лежу прям с краю. Заходит эта тетка. А с нами была девочка со двора, Лена звали, потом она уехала, она рядом со мной лежала, я повернулся к ней, она меня целует. Конечно по-детски. Почему бы и нет, нас сейчас не поймают, и сторожа нет.
Слышим, тетка достает спички, ну все думаю, хана. Спичка зажглась, а тетка смотрит в другую сторону, а спичка прям передо мной, я, недолго думая, дую на спичку, она гаснет. Тетка зажигать вторую, а в этот момент мы соскакиваем со стеллажа и в россыпную. Тетка ничего не успела понять.
Глава 2. Энергетик
Эта история произошла чуть позже, после событий с сеном, буквально этой же весной. Тогда уже в нашей компании происходили разногласия. Мне многое не нравилось, у меня уже происходило становление личности. Но как-то мы, еще будучи вместе, по абсолютно идиотским соображениям, решили не ночевать дома. На центральной улице, в доме, где позже жила моя подруга Кристина, к ней мы вернемся еще, была пустая квартира, там одно время жил Сыр. Ну там то мы и собирались, но нас гоняли соседи. И вот мы не ночуем дома, сидим. А в планах у нас вынести холодильник, который был за магазином «центр», а принадлежал он магазину Энергетик. Честно, брать то там было нечего, кроме легендарных американских сосисок «Барс», курицы в брикетах и немного вина.
Вот мы на месте, я залез на крышу стоящего рядом там сарая и был на стреме. А голоса от холодильника доносятся, у ребят не выходит что-то. Было нас трое, Цып, я и Вася. Я подошел и помог им снять решетку, дело пошло, вытаскиваем, я снова бегу на крышу, чисто. Время было позднее, и честно, меня смутило одно единственное окно в доме Юбилейной 4, где горел свет. Вдруг, меня зовут, я бегу к ним, ноги хрустят по льду, еще по ночам опускался морозец, а там дилемма. Вытащить то вытащили, а вот как это через забор высокий кидать, никто не подумал. Решили, что кто-то один перелезет и будет там принимать. Это был Вася. Стал он перелазить, слышим грохот. И голос из-за забора:
– Ай блин (под «блин» думаю вы поняли, что я имел ввиду), я цел, подавай.
– На.
– Подавай.
– На.
Принесли мы это все в эту квартиру, двухэтажный дом старого типа, еще с погребом, там все и спрятали. Ночь была веселой, объелись сырых сосисок, а когда они приелись, стали просто играть ими в войнушки. Так и уснули. Ребята на диване, что там был, а я на кресле, возле батареи, козырное место.
Просыпаюсь от света солнца. Хороший день, солнечный, весенний, еще свежо в воздухе, но солнце пригревает лицо. Смотрю я на этих своих гавриков, а они спят просто в сосисках, они кругом, в карманах, вокруг них, на полу, на стенах, и даже у Васи на лице. В прочем ему с детства всегда доставалось, то грибами играли на ферме, они у него в ушах вечно были, то пальто его спрячут в коробку с мусором, в подъезде, где мы играли в жмурки.
Ну вот, а что делать дальше?? Выкурив по паре окурков, которые Вася где-то подобрал с утра, мы разошлись. На следующий день, мы пошли на водосброс, прихватив наживы, разожгли огонь, и жарили эту наживу. Зелень и я пошли на дамбу, вода там еще не текла, стоял лед. И мы по этому льду катались вниз, пока Зелень не выбил ногу. Мы кричим Васе, иди к нам, тут интересно.
– Не, сюда идите, тут интересней, – слышим в ответ.
– Да нет, тут интересней, – снова кричу я, но в ответ слышу тоже самое.
Что там может быть интересней?! Идем туда, приходим. А там в воде плавает Гриша, не помню фамилии, он реально плавает в ледяной воде, не может забраться на берег, кругом лед, а что делает Вася?! А Вася стоит, пританцовывает, и дико смеется, и не видя нас продолжает сквозь смех кричать:
– Сюда, сюда, тут интересно.
Мы мигом нашли какую-то длинную ветку и протянули ему, вытащили. У Гриши зуб на зуб не попадает, а костер затух. Вечерело, пока дошли, до поселка, его одежда покрылась льдом.
Вернулся я домой. Получил. Папа тогда приехал с тайги, и сильно наказывать не стал. На следующий день я уже гулял. Еду на велосипеде Кама, проезжаю мимо летнего рынка, который там называли – базар, а эти балбесы, всей шайкой, сидят там, положили на прилавок курицу, и кричат: «покупайте!». «Вот придурки!» – думаю я, разворачиваюсь и еду в другую сторону, как вдруг подъезжает милицейский УАЗ, из него выходит хозяйка того самого Энергетика и два патрульных, и берут всех, прямо с поличным, в виде курицы и окорочков.
Буквально чуть позже, я попал в администрацию, так как, у меня участились прогулы в школе, и вот тогда мне припомнила инспектор по делам несовершеннолетних, тогда уже новая, мадам Буднинская, чтоб ее. А припомнила все, сено, энергетик и что-то там еще. По поводу энергетика, меня не таскали. Кто-то из ребят отмазал меня, хотя эта Буднинская знала, что я был на стреме. И помните то окно, да, за нами наблюдали с бинокля, это потом открылось.
Летом, мы ошивались до вечера на ферме. Там тогда работали – Мишка Дегтярев, Леха Бас, Саня Гребнев, Денис Бажажин (Длинный), Костя Радионов. Вот мы там и ошивались, помогали им по работе, пасли коров, катались на лошадях. После выпаса, мы оставались там, у нас был футбольный мяч, им мы и играли в футбол в загоне, ну, пока было сухо. Но не всегда, иногда вечерами мы собирались у Баса, он тогда жил на квартире, по Юбилейной 3, на четвертом этаже, и играли в приставку, вроде Сега. Хорошее было время. На ферме было много историй, не все вспомню.
Однажды был дождь, шел уже дня четыре, температура опустилась, болота на выпасе поднялись. Коров было голов семьсот. Ребята тогда что-то не захотели мерзнуть, типа поехали за коровами, которые направились раньше времени домой, а сами сидели в конюшне, сушились и грелись. А мы с Длинным, разожгли костер, возле чьей-то дачи, и кинули в огонь покрышку от грузовика, которую там нашли. Огонь сильный, жар обдает, рядом сидеть невозможно, повернулись мы спиной. Сидим, болтаем, мне спину припекает, прям хорошо. Вдруг Длинный повернулся назад и говорит: