Страница 55 из 70
Зейн покопался в памяти и извлек из нее историю своего главного менеджера по клиентам. Этот парень был настолько любвеобилен, что от него практически одновременно забеременели две девушки — младший механик, сменившая Матильду, и повариха. После бурных скандалов, за которыми наблюдал весь корабль, передавая по радиосвязи подробности коллегам на двух других кораблях флотилии Зейна, троица стала жить втроем. В свободное от работы время (а работал он теперь так, что прибыли от каждого рейса выросли многократно!) парень находил любые свободные уши и начинал жаловаться на быт с двумя беременными женщинами. Карат был уверен, что из тех душераздирающих историй он не запомнил ничего, кроме общего ощущения ужаса и безысходности, но нет! Про скачки настроения беременных он тоже, оказывается, запомнил.
Поэтому он нежно привлек к себе Матильду, обнял и замурлыкал на ушко о том, какие у него планы на сегодняшний день. Оказывается, организаторы выставки устроили разные развлекательные мастер-классы, и можно туда сходить, чтобы сделать из черного шоколада модель корабля или даже двигателя. Если дорогую Ти-ти, конечно, не будет тошнить.
От запаха шоколада Матильду не тошнило, поэтому она повеселела и согласилась. Но только после посещения музея!
Парочка не заметила пробегавшего мимо юного механика, который, увидев Матильду в объятиях Зейна, споткнулся, присвистнул, а потом побежал дальше, на ходу набирая номер своего приятеля Рика.
— Рик, привет, бро. Слуш, а чо твоя капитан с каким-то левым дядькой обжимается?
— Потому чо! — ответил Рик, скрипя зубами. — Надо так. Спасибо, что сказал. Извини, я занят.
Потом уронил голову на столик кафе, в котором они сидели с Кирком, и мрачно сказал:
— Шель прав. Зейн уже вовсю принялся за охмурение капитана! Если не поторопимся, наш ребенок и наша женщина достанутся ему!
— Пишем стратегию дальше, не отвлекайся! — приказал Кирк. — Итак, следующим пунктом будет просьба о том, чтобы Шель не распускал руки…
32. Поклонницы
Встреча договаривающихся сторон прошла бурно. Очень бурно. За каждый пункт общего плана парни сражались — иногда в прямом смысле слова. Общую стратегию «Наша жизнь с Матильдой» утрясали двое суток. Рик даже не выходил на работу, боясь, что в его отсутствие ушлые противники ущемят его интересы. Позвонил Матильде и сказался больным.
— С Шелем подрался или с Кириллом? — спросила она.
— С обоими, — вздохнул платиноволосый.
— Не поубивайте друг друга, — сказала Матильда, но особой тревоги в ее голосе тщательно прислушивающиеся к разговору парни не заметили.
— Конечно, что ей… — пробурчал Кирилл. — Ее там Зейн активно охмуряет. Если поубиваем друг друга, он только спасибо скажет.
— Поэтому не дадим ему повода порадоваться, — заявил Шель. — Продолжаем разговор…
Зейн действительно решил явить Матильде свою тщательно скрываемую до сих пор романтичную сторону. Не страстную, не похотливую, не влюбленную, а именно романтичную. Матильда с удовольствием принимала ухаживания, отвлекаясь от бесконечных дел. Видимо, Зейн тоже во время этих свиданий отдыхал душой. Он купил себе еще один корабль, плюс еще один достался ему в результате «общения» с Вудли. И тот, и другой нужно было довести до ума. Своей команде Зейн, конечно, доверял, но все же постоянный контроль считал главной составляющей хорошего руководителя.
А еще он себя вел настолько прилично, настолько невинно, что, когда он прощался с Матильдой у трапа, целуя ей руку, то женщине хотелось пригласить его к себе в спальню. После вечных скандалов «я буду сегодня спать рядом с тобой!» поведение Зейна было просто глотком свежего воздуха в пропахшей смазочными материалами мастерской. Но Матильда держалась, понимая, что этому хитрецу стоит только дать повод, как незаметно новый корабль перекочует в флотилию Карата, а сама Матильда станет его женой. Благо, ребенка он усыновить уже согласился.
Матильда чувствовала себя страшно одинокой. Она, вечная одиночка, оказывается, привыкла к постоянному присутствию парней. Даже больше того, пустой корабль на четвертый день одиночества стал ее пугать. По ночам снились кошмары, Матильда сонно шарила по кровати в поиске удобного Рика или Шеля, на которого можно положить ноги, или… нет, об этом мерзавце она даже думать не хочет! Просыпаясь она понимала, что одна, утешала себя мыслью, что кошмары во время беременности — это нормально, и пыталась снова заснуть, обнимая подушку. Но она была и вполовину не такой удобной, как Рик! Или Шель. Или…
Пару раз она вскакивала в слезах. Ей снилось, что она опять осталась одна. А быть одной — это не только тишина и спокойствие, это и пустота. И отсутствие того, кто может помочь, когда плохо и грустно.
У нее была неделя на то, чтобы взвесить все плюсы и минусы жизни с мальчиками. К списку она подошла серьезно, добавляя в него все идеи и воспоминания, которые появлялись в мыслях. Как ни странно, но плюсов набралось больше. Матильду, честно говоря, это удивило. Она-то думала, что, кроме секса и бытового удобства, больше ни одного плюса не будет! Но на самом деле… Она с удивлением рассматривала список, выведенный на экран планшета. Там было и то, что Рик не только терпеливо играет роль мягкой игрушки, но и на него можно было полностью положиться во всех вопросах относительно машинного отсека, что снимало часть головной боли и обязанностей.
Кроме того, во взаимодействии с нанятыми работниками Рик тоже показал себя с лучшей стороны. Он молча, с милой улыбкой слушал их предложения, который сводились к тому, чтобы сделать меньше и при этом получить больше. А потом просто говорил «нет». И все. Матильда помнила себя на его месте. Она злилась, упиралась, пыталась объяснить, почему это ей не подходит. В итоге, нервов и времени тратилось куда больше. Получив от Рика твердое «нет», работники тонули во взгляде больших, по-детски наивных голубых глаз, начинали мяться и заикаться. В итоге, все оборачивалась наилучшим образом.
Кирилл, потаскун и скандалист, умел успокаивать Матильду как никто другой. Секс с ним был словно таблетка от неприятностей, возвращающая ясность мышления. А еще он умел смешить. И веснушки, про них ни в коем случае нельзя забывать. Матильда вспомнила, что так их и не посчитала.
Кирк, тихий мазохист, проблемный, со сломанной психикой, но самоотверженный. Как он работал на Хоте, когда Матильда решила сэкономить на еде! А каким взглядом он смотрел на нее! Не полным обожания, как Шель, но тоже весьма и весьма приятным. Теперь Матильда понимала, почему Беральд Ренко так держится за свою должность главы клана. Знать, что ты для кого-то являешься жизненным якорем, действует на самооценку как доза хорошего алкоголя. Появляется чувство, что ты можешь все! А что мазохист… Можно с ним поговорить и условиться, что Матильда срывает на нем плохое настроение, а потом идет к Кириллу. Тогда жизненное равновесие будет соблюдено.
Шель… Шель это Шель. Либо она наконец-то примет его отношение к ней, как к Богине во плоти, и поймет, что ему нужно значительно больше внимания, чем остальным, либо у них ничего не получится. Блоки-то ему сняли, но работы с психотерапевтом — поле непаханое. Но из Шеля получалась идеальная жена образца самого консервативного фермерского клана. О такой «жене» мечтал бы даже самый убежденный гомофоб!
Натаниэль… Как ни хотела о нем не думать Матильда, но мысли постоянно возвращались к красивому, но совершенно непонятному мужчине. Она тянулась к нему всем сердцем, всей душой, он был сильнее ее, но, почему-то, не раздражал так, как Зейн. Он умен, как Иван, но относиться к нему, как к другу, Матильда не могла. Да, их с Ваней связывал секс, но дружба была на первом месте. А Матильду и Натаниэля связывал не секс (хоть он и был совершенно фантастическим!), не дружба (какая дружба, когда только при взгляде на этого мужчину ее бросает в дрожь), не совместная работа (хоть он и отличный эконом, но то, что эти рамки для него тесны, было видно даже невооруженным взглядом), но… что? Почему она смогла мгновенно выбросить Зейна из головы и не думать о нем. Даже когда он попадался ей на пути, то забывала о нем сразу же, как только они расставались, а этот черноволосый… Она постоянно ощущала его отсутствие. Как будто ее лишили одного пальца. Для управления кораблем, для работы на планшете или терминале, палец вроде совсем не нужен, но его отсутствие замечаешь все время, каждую минуту. А еще иногда мучает фантомная боль, от которой не избавиться никакими таблетками, даже если они рыжие и веснушчатые.