Идеальный ген - 3

С этим он справится.

Эльф разослал информацию о состоянии Матильды и врачебные рекомендации остальным парням. Как ни хотелось думать о своей исключительности, но утром с Матильдой мог оказаться кто угодно. И если ему стало настолько страшно, то можно представить, какой ужас охватит Рика!

После завтрака (поглощенного с аппетитом) Матильда приняла живейшее участие в тестировании новой программы самообучения ремонту новой модели двигателя во время полета, которую представил один из инженеров. От смачного размазывания самомнения инженера о чип с неудачной программой (то же мне — голый теоретик, а лезет давать советы о поведении в космосе!), Матильду отвлек звонок Кирилла.

— Зайди, пожалуйста, в медотсек, — мрачно попросил он.

— Я себя уже хорошо чувствую, — отмахнулась Матильда. Спохватился! И вообще, Кирилл еще тот эгоист. После сообщения Шеля Рик бросил свой обожаемый машинный отсек и примчался лично, Натаниэль, помня о ссоре, ограничился коротким сообщением, а от рыжих не было ни слова!

— Не для себя. Кирк в капсуле, — ответил Кирилл.

20. Садист

Кирк выглядел так, как и должен выглядеть человек, всю ночь подвергавшийся истязаниям. То есть выглядел он плохо, если не сказать — отвратительно.

Матильда прочитала показания на капсуле и вперила тяжелый взгляд в Кирилла.

— Ну и?

— Тебе, как нашему опекуну, нужно подписать счет у лечащего врача…

— Правильно ли я понимаю, — ласково спросила Матильда, — что, если бы не нужно было подписывать счет, я об этом происшествии не узнала бы?

— Мы не хотели тебя волновать, — в голосе Кирилла прорезалось нечто, напоминающее вину.

— Что-что? — переспросила Матильда.

— Я не хотел тебя волновать, — громче повторил рыжий. — Послушай, Матильда, но только не ори. Кирк замечательный, но… он старается, правда, старается, но у него не всегда получается. Поэтому, когда ему предложили подзаработать, он согласился. Он же не думал, что в этот раз все выйдет из-под контроля.

— Ясно. Значит, это еще и не в первый раз!

— Матильда, я был против, но он взрослый человек…

— Где, где, я тебя спрашиваю, ты видишь взрослого человека? — все же не сдержалась и завопила Матильда, постучав по крышке капсулы. — Это же безмозглый младенец, а ты ему потакаешь!

— Я же просил — не ори! Это медблок, тут тихо должно быть!

— Хорошо, хорошо, сейчас я все подпишу, и мы пойдем в мою каюту, где я могу орать, сколько влезет. Чувствую, впереди меня ждет много неприятных открытий, а кого-то — много подзатыльников!

— Я был против, Матильда, честное слово, но он так хотел сделать что-нибудь для тебя…

Матильда мужественно сдерживалась до каюты, а там, сев на койку, она скрестила руки на груди и приготовилась слушать.

Кирилл несколько раз тяжело вздохнул, а потом начал рассказывать:

— Мы общались с пассажирами второго класса. Говорили, что рождены от элитников, граждане ФПП — все, как Иван советовал. Работали на танцах партнерами, ну, у Кирка не очень получалось, он же не умеет танцевать, так он просто беседами скучающих пассажиров развлекал. Он же умеет молчать и слушать, а это важно. В общем, сказала ему одна дамочка, что мечтает снова почувствовать себя рабовладелицей. У нее, дескать, своих рабов уже давно нет — пришлось продать ради оплаты счетов за обучение в университете. А Кирк возьми да и поинтересуйся, сколько она заплатит, если он сутки побудет ее рабом. Вспомнил рассказы Илиаса о неудавшейся карьере принца. Дамочка заплатила хорошо. А потом посоветовала Кирка своим приятелям. Он же покорный, понимаешь, по-настоящему покорный, это очень нравится некоторым… людям. И вчерашний его клиент заплатил много, очень много за то, чтобы Кирк «отдался во власть его фантазий». Так и сказал. Я предупреждал брата, что подозрительно это, но он не послушался. Ну и вот…

— И вот, — эхом повторила Матильда. — Отлично. И зачем ему нужны деньги?

— Чтобы ты его любила, — сказал Кирилл. — Он говорил, что, когда на Хоте работал для тебя, ты сделала ему массаж и даже переспала с ним! Тогда ты обращала на него внимание, а не как обычно.

— Как обычно? Не могу понять, почему в этой ситуации я вдруг стала виноватой! Я не могу давать Кирку то, что он хочет! Он же мазохист, Кирилл, а я не по э т ой части…

— Я много чего могу тебе сказать, но все же это тебе лучше обсудить с ним самим. И, Матильда, не думай, что если он любит боль, то ему не нужно от тебя простое человеческое общение!

— Вот не нужно меня обвинять! — окончательно рассвирепела Матильда. — Ах, бедненький-несчастненький Кирк, он так хотел со мной общаться, что пошел по рукам! Почему остальные как-то находят возможность получить от меня внимание, а с ним только проблемы!

— Эм-м… — Кирилл хотел что-то сказать, но передумал. Пусть она сначала перебесится, а Кирк выйдет из медкапсулы. Правда, любящий брат сомневался, что сможет удержаться и не уложить его обратно, чтобы до самого прилета от близнеца не было неприятностей.

— И к кому ходил Кирк этой ночью? Ты знаешь?

— Да, он меня всегда предупреждал, где будет.

— Кто его отнес в медотсек?

— По словам врачей — сам дошел.

— Даже так? Идем к этому любителю остренького, я ему устрою!

— Госпожа, но… — попытался воспротивиться Шель. — Вы беременны, разве вы забыли?

Матильда поморщилась, вспомнив утреннее недомогание.

— Нет, не забыла. Но я ж его не сама буду бить!

Пока Матильда решительным шагом следовала за Кириллом, Шель плелся следом, прикидывая, чем это все может закончиться. Он, к стыду своему, понимал, что пылающую праведной местью Матильду удержать не сможет. Если раньше это можно было списать на блоки, заставляющие подчиняться хозяйскому приказу, то сейчас он просто боялся. Боялся, что не найдет нужных слов, и она опять начнет плакать. Боялся, что, наоборот, найдет нужные слова, и она обидится и опять отстранит его от себя. Или ляпнет что-то не то, а Кирилл этим воспользуется, чтобы протолкнуть в ее постель своего брата. Сам-то Кирилл ничего не боялся, приходил и брал все, что хотел, не думая о последствиях. А ему, Шелю, необходимо было думать и действовать осторожно.

Он уже набрал было сообщение Натаниэлю и вдруг разозлился сам на себя. С каких пор он стал такой тряпкой? У Матильды истерика — он зовет рыжего, Матильду тошнит — он зовет врача. У Матильды проблемы — звонит Натаниэлю, который, между прочим, ушел, и, значит, совсем потерял право на ее внимание!

Теперь он, Шель, ближе всех к любимой женщине, и стало быть, пора прекращать вести себя так, как учили: ты — верный телохранитель, ты — преданный раб, у которого нет своих желаний, а только желания хозяина, ты должен закрыть его собой, но в мирной жизни ни в коем случае не принимать решений самостоятельно. Ты — пес у ног владельца.

Но он-то уже не пес! Он — свободный. У него нет блоков. Даже Кирк пытается что-то сделать сам, а он…

— Госпожа, — тихо окликнул Шель Матильду. — Вы же не забыли, что самое болезненное — это удар по кошельку?

— А… — Матильда запнулась. — Хм…

— Подумайте, как бы себя в этом случае повел Иван, — мягко сказал эльф, истово надеясь, что Матильда не спросит «а как?». Ответа на этот вопрос у него не было.

— Хм… — Матильда закусила губу, посмотрела на Кирилла. — Слушай, а ты не хочешь этому садисту руки сломать?

— За то, что он сделал больно моему брату? Или за то, что расстроил тебя? — уточнил Кирилл. — Потому что во втором случае количество сломанных рук сильно увеличится.

— За то, что сделал такое с твоим братом, — буркнула Матильда. Рыжий так говорит, будто она исчадие ада какое-то!

— Кирк сам дурак, — пожал плечами Кирилл. — Я его предупреждал. Мне его, конечно, жаль, но не убили же его! Избили, кожу порезали, изнасиловали — да, но это не смертельно…

— Заткнись, а? — попросила Матильда. — Знаю, что ты сейчас скажешь — типа, я сам такое переживал много раз… Не хочу этого слушать. Деньги, кстати, этот садист не зажал?