Нокаут по наследству

Соседка покойного Бориса Семеновича посмотрела на меня, потом на Мишу. Видно, решала, с кого начать.

Выбор снова пал на Инессу.

– Зайдешь ко мне? – спросила соседка и отступила в сторону. – И друзей своих приглашай.

Квартира, в которую мы попали, требовала капитального ремонта. Но старенькие обои, выкрашенные масляной краской древние плинтуса и советский напольный ковер не могли скрыть того, что квартира роскошная. Она поражала высокими потолками с лепниной, которая узким кантом проходила по краям потолка, и шириной окон со старыми деревянными рамами.

Да, не просто так этот дом считался элитным.

Женщина представилась Кларой Николаевной. Провела нас в комнату, но предварительно попросила оставить в коридоре обувь.

– Я не боюсь, что вы мне сделаете что-то плохое, – заявила она, усадив нас в ряд на диван. Сама же она отошла к окну, возле которого стоял широкий письменный стол с лежащим на нем ноутбуком. – Я людей за версту чувствую.

Она снова посмотрела на Инессу:

– Вот ты меня не узнала, а я тебя сразу вспомнила.

Последние слова Клары Николаевны были обращены к Инессе. Та напряженно всматривалась в лицо соседки, стараясь вспомнить, при каких обстоятельствах они встречались. Понятное дело, что связующим звеном между ними выступал дядя Инессы, но сама она, кажется, мало что помнила.

– Ты приезжала к дяде в гости, он нас и познакомил, – напомнила Клара Николаевна. – Я принесла ему яблоки. Вы сидели на кухне, а на твоих волосах был розовый ободок. Очень яркий, поэтому я и запомнила.

– Точно, – улыбнулась Инесса. – Я его потом где-то потеряла.

– Слава богу, память к ней вернулась, – всплеснула руками Клара Николаевна. – Но сейчас ты здесь по другому поводу, да?

– По другому, – ответила Инесса.

– А я все ждала, когда хоть кто-то объявится, – покачала головой женщина. – Борис Семеныч в последнее время мало с кем общался. Похоронами занималась я. Он оставил мне деньги. Знал, что больше он никому не нужен. Мы дружили.

В комнате, залитой солнечным светом, повисло молчание. Клара Николаевна все еще смотрела на Инессу. Та тоже не отводила взгляд.

– А теперь ты приехала зачем? – негромко спросила Клара Николаевна.

– Есть причина, – ответила девушка. – Я, кажется, получила от дяди в наследство его квартиру.

– Ах, вот оно что, – задумчиво произнесла соседка. – Ну да.

Я приготовилась к худшему. Женщина могла все не так понять. Инессу можно было обвинить в чем угодно. В равнодушии ее матери по отношению к младшему брату, например. Наверняка Клара Николаевна была в курсе той давней истории. И плевать ей на то, что даже сама Инесса не знала о том, когда, сколько раз и какая именно кошка пробежала между ее родственниками. Или в отсутствии должного уважения к дяде, который мог любить ее и скучать по ней. В желании заполучить то ценное, что после него осталось. Наконец, в стремлении любым способом остаться в Москве.

Но Клара Николаевна снова удивила.

– Сейчас приду, – сообщила она и вышла из комнаты, но через минуту вернулась, держа в руке связку ключей.

– Борис Семеныч сказал мне, чтобы я это передала тебе. Передаю. Два замка – два ключа. Верхний замок, правда, не работает, поэтому закрывать дверь нужно только на нижний. Ну? Чего глаза прячешь? Подставляй руку.

Ключи опустились на раскрытую ладонь. Это был торжественный момент, я даже дыхание затаила. Впрочем, Клара Николаевна снова нас удивила.

– Я, грешным делом, думала, что вместо тебя придет кто-то другой.

Инесса заметно стушевалась. Я тоже не могла понять, о чем говорит Клара Николаевна.

– А что, есть еще кто-то, кто мог бы претендовать на квартиру? – тихо спросила Инесса.

– Не знаю, – поджала губы Клара Николаевна. – Это я так, предположила.

– А зачем тогда говорить такие вещи? – не выдержал Миша. – Если вы что-то знаете наверняка, то можете с нами поделиться.

– А ты тоже наследник, что ли?

Я тронула Мишу за руку. Он замолчал, и вовремя.

– Просто мы знаем о Борисе Семеновиче очень мало, – сказала я. – Я уж так… во множественном числе. Инесса у нас девушка стеснительная, застенчивая. Трепетный цветочек. Никогда ни о каком наследстве не мечтала. Соответственно к его получению готова не была. Но ваша фраза о том, что вместо нее вы ожидали кого-то другого, честно говоря, наводит на определенные мысли.

Клара Николаевна не желала развивать тему.

– Насколько мне известно, больше никаких наследников нет, – произнесла она. – А что я там сказала или подумала, вас не касается.

Миша с силой провел ладонями по коленям. Клара Николаевна внимательно следила за его действиями.

– Ладно, – проговорила она, когда Миша оставил в покое свои ноги. – А вы, полагаю, ради компании сюда явились?

Миша резко поднялся с дивана, шагнул к Кларе Николаевне. Она инстинктивно сделала шаг назад.

– Михаил Фрудберг, нотариус. В данный момент работаю на Инессу Локтеву. Помогаю разобраться в тонкостях делопроизводства, планирую вместе с ней обойти все «подводные камни», соблюсти формальности и не напортачить.

Клара Николаевна осторожно протянула Мише руку. Он поднес ее к губам и, улыбаясь, выпрямился.

Бедная женщина не знала, как на это реагировать. Миша конкретно переигрывал. Надо было срочно отвлечь ее внимание на себя.

– А я Таня, – представилась я.

– Нотариус? – с сомнением в голосе переспросила Клара Николаевна, осмотрев Мишу с ног до головы. – Вы меня в чем-то подозреваете? В каких-то махинациях с чужой квартирой?

– Ничего подобного, Клара Николаевна, – успокоила я ее. – Вы абсолютно ни при чем. Просто там, где внезапно появляется какое-то наследство, всегда есть вероятность обнаружения тех, кто захочет его получить незаконным способом.

Клара Николаевна посмотрела на Инессу, потом перевела взгляд на Мишу.

– Вот жила я себе спокойно, – тихо пробормотала она. – Думала, что ничего случиться не может. Да и с чего бы?..

– А тут приехали какие-то непонятные люди и напугали вас, – подхватил Миша. – Да?

Клара Николаевна гордо поправила прическу.

– А я и не испугалась.

Инесса громко вздохнула и откинулась на спинку дивана.

– Ребят, – заявила она, – а я и не думала, что все будет так…

Глава 3

Оказавшись за темно-красной дверью, обалдели все, кроме, пожалуй, Клары Николаевны. Даже Миша завис, едва его нога переступила через порог. Квартира Бориса Семеновича Игнатьева и в самом деле напоминала застывший фрагмент прошедшей эпохи, который хозяину квартиры удалось законсервировать и сохранить до нынешних дней. На языке так и крутились слова про остановившееся время, но настенные часы с маятником, висевшие на стене одной из комнат, это опровергали. И тикали они довольно громко. Время все-таки шло своим чередом.

Окна в каждой комнате были занавешены плотными бархатными шторами. Клара Николаевна рывком раздвигала их в стороны и тут же отходила на безопасное расстояние, потому что в свете, ворвавшемся в помещение, тут же начинали буйный танец маленькие пылевые смерчи.

– Пыльно, – всякий раз сокрушалась она, щурясь и прикрывая ладонью лицо. – После его смерти я регулярно от нее избавлялась по всей квартире. Но к шторам не прикасалась.

Инесса бледной тенью маячила где-то за нашими спинами, и я примерно представляла, что творится у нее в голове.

В самой просторной комнате Борис Семенович устроил себе рабочий кабинет. Здесь стоял тяжелый запах, который раньше я не чувствовала. Миша тоже обратил внимание на это обстоятельство.

– Можно открыть окно? – спросил он у Клары Николаевны.

– Открывайте, – разрешила она. – Я тут давно не проветривала.

– Мне кажется, это не помешало бы.

Он взялся за край портьеры, чтобы отодвинуть ее в сторону.

– Аккуратнее!

Клара Николаевна осторожно сняла с подоконника вазу, которую вазой назвать было довольно трудно. Скорее это была чаша, но с довольно узким горлышком синего цвета. И оформлена была красиво: на белом фоне были разбросаны маленькие цветочки, нарисованные золотой краской. Вроде бы ничего необычного, а смотрелось очень здорово.