Замок для рая

— Нет.

— Поклянись, — потребовала Анфиса, с радостью взирая на меня.

Я промолчала.

— Не смогла, не смогла. Значит, точно беременна. А Игорь-то знает? — поинтересовалась она, находясь на правильном пути.

Я опять промолчала.

— Вот ему будет сюрприз, — протянула девушка, уже предвкушая как разнесет сплетню по офису.

— Не смей ему говорить, — зашипела на нее, словно рассерженная кошка.

— А что ты мне сделаешь? Убьешь? — она потешалась над моей беспомощностью. — Ну, все, готовься, подруга, — последнее слово было сказано с издевательством. Анфиса покачивая бедрами вышла из моего кабинета, держа в руках злополучный журнал, который я даже и не открыла.

Я плюхнулась на стул, обхватила руками голову, понимая, что настало время откровений. Надеяться на то, что Анфиса промолчит и никому ничего не скажет, было равносильно выжить при встрече с диким медведем. Значит, меня ждет серьезный разговор, а вот чем он закончится, я не знала.

А, может быть, оно и к лучшему? В скором времени я узнаю как Игорь относится к детям. Любит ли он их? Может быть, не все так плохо как я себе напридумывала?

Я достала из сумочки зеркало и начала прихорашиваться, чувствуя как колотится сердце.

Надо бы подвести губы помадой, а то что-то бледноваты, подумала, глядя на себя. А внутренне считала секунды, гадая, сколько Анфисе понадобится времени, чтобы донести до Игоря сногсшибательную новость. Вряд ли она будет носиться с нею, словно дурень с писаной торбой, сразу же побежит выкладывать, предвкушая скорую победу.

Вот я, дура. Ведь сама дала ей карты в руки. Нет, чтобы соврать, придумать что-нибудь. А я почти что открытым текстом заявила о своем интересном положении.

Или сделала это сознательно?

Я задумалась.

Губы были подкрашены, зеркальце убрано назад в сумочку, а я все гадала, пытаясь найти в себе ответы. Хотела ли я сообщить о своей беременности? Или все же нет?

Наверное, я все же устала скрывать тайну, вот подсознание и придумало вариант с журналом, предполагая, что кто-то его да увидит, а потом спросит — с чего я интересуюсь подобными журналами? С чем это связано?

Тайна она, как шило, ее в мешке не утаишь.

Я настолько ушла в себя, что не заметила как дверь в кабинет открылась и в проеме появился Игорь с лицом чернее тучи.

— Это правда? — с порога спросил он, правда, не забыв закрыть за собой дверь. Видимо, не желал выяснять отношения на виду у всего офиса. Все же он дипломат даже в мелочах, отметила для себя.

— Ты о чем? — спросила с невинным взглядом. Я его долго тренировала, целых две секунды, пока смотрела на себя в зеркало.

— Что ты беременна? — глухо прорычал Игорь, подходя вплотную к моему столу.

Реакция мужчины мне совершенно не нравилась. Не так, совсем не так должен реагировать человек, радующийся беременности подруги.

— Правда, — слово прозвучало звонко. Наконец-то я смогла признаться. В какой-то мере даже была рада окончанию секретности.

— Почему мне не сказала? — Игорь мрачнел на глазах.

— Не было случая, — пожала плечами, смотря снизу-вверх на мужчину, наблюдая за ходящими по лицу от внутренних переживаний желваками.

— Значит, не было… Все ясно. Кто отец ребенка? — кулак Игоря прилетел мне на стол, отчего стол подпрыгнул. А вместе со столом и я.

— Два возможных варианта, либо ты, либо… Миша, пусть земля ему будет пухом.

Фух. Неужели я это сказала?

На душе стало заметно легче. Не будет же он меня ругать за то, что я спала с собственным мужем? Не такой уж Игорь и ревнивец.

— Выходит, если бы я сейчас не узнал, то ты бы попыталась повесить этого ребенка на мою семью. Круто. Не думал, что ты настолько продуманная женщина, — каждое слово Краснюкова вызывало во мне возмущение.

Как он может такое говорить? Якобы я была неверна мужу? Не было такого. Я ни на кого из мужчин даже не смотрела, а не то, чтобы с ними спать. Хотя, для зачатия детей спать не обязательно, достаточно просто лечь в постель и заняться сексом.

— Но это правда, — возмутилась. — Я не знаю кто из вас двоих отец. В тот день я была близка с вами обоими, — произнесла на мой взгляд очевидное.

— Ты лучше вспомни с кем трахалась после нас, а не выдумывай сказки, — Игорь не говорил, он выплевывал слова, сочащиеся ядом.

— Я не выдумываю. Это так и было на самом деле, — не понимала в чем он меня обвиняет. В какой лжи? Откуда она взялась?

— Я думал, что ты честнее, ты лучше других. А оказалось, что ты точно такая же лживая сука, — Игорь не стал уточнять как кто. Похоже, что ему до этого пришлось столкнуться с женским коварством. Но причем же тут я?

— Игорь, почему ты меня оскорбляешь? Разве я давала тебе повод? — воскликнула, ощущая свою беспомощность перед обвинениями.

Я встала из-за стола, чувствуя, что не могу смотреть на мужчину снизу-вверх. Он подавляет меня своим ростом, своим размером, своей харизмой. Оказавшись напротив, я мысленно формулировала вопрос, когда услышала:

— Потому что у нас с братом не может быть детей. Никогда, — мужчина соизволил объяснить причину.

— Но я же забеременела, как это "никогда"? — сделала шаг ближе, надеясь, что так дойдет до Игоря. Думая, что он меня поймет, ведь он должен помнить тот раз, когда, собственно, все и случилось

— Уходи, не хочу тебя видеть, — глухо произнес он, не глядя в мою сторону.

— Прости, не поняла, — даже немного опешила от такого поворота событий.

— Уйди с моих глаз долой, пока я чего-нибудь не натворил.

Только сейчас обратила внимание на руки Игоря. Он до такой степени сжал их в кулаки, что костяшки пальцев побелели. А от него самого шла дикая волна злости.

Я поверить не могла, что Игорь меня выгонял, как какую-то шавку. Это было необъяснимо, но при этом не меняло ситуации.

— Хорошо, я уйду, но запомни, у меня тоже есть гордость и она не меньше твоей. И когда ты поймешь, что был неправ, ты приползешь ко мне на коленях и будешь молить, чтобы я тебя простила. А я подумаю… очень хорошо подумаю, а нужен ли мне мужчина, на которого я не могу положиться, который не верит мне на слово. Может быть он мне и не нужен вовсе. А пока, прощай, — схватила свою сумочку и выскочила из кабинета, только лишь чудом помня, что там у меня ключи и документы. А еще телефон, который в моей ситуации был равносилен спасательному кругу, брошенному на воду.

Я все могла предположить: что Игорю не нравятся беременные женщины, что он не любит детей, что они его раздражают со своими криками, соплями, воплями. Но я даже не могла представить, что он выгонит меня, босую… хорошо, пусть не босую, но выгонит только за то, что я беременная.

Все что он там говорил по поводу невозможности его и покойного Михаила иметь детей, полнейшая чушь. Это глупые отговорки. Уж я то знала, что забеременеть могла только от одного из братьев. Последний мой мужчина до мужа был несколько лет назад, а больше я ни с кем не была близка.

— Вот и кончилась твоя сказка, Зинаида, — произнесла вслух среди вороха одежды, который кровь из носу надо было запихнуть в чемодан. А он никак не желал туда впихиваться. Да и у меня не было желания ни на что. А все потому что слезы застилали глаза, перед ними была постоянная мутная пелена, через которую ничего не видела.

Я держалась до самой квартиры. Вот просто взяла свои чувства в кулак, сжала и терпела, не позволяя расстроиться из-за случившегося. А как только переступила порог дома, где мне было хорошо с Игорем, так и разрыдалась. Ведь здесь все мне напоминало о нем. Эта дверь, около которой мы были близки в первый день моего приезда, этот стол, за которым мы не один раз ужинали, эта кухня, где мы с любовью готовили. В квартире было множество других вещей, живо и ярко напоминающих об Игоре. За все время пребывания здесь я так и не попала внутрь его жилища, он не приглашал, а я не могла позволить себе напроситься. Мы все свободное время проводили у меня. И вот теперь выяснилось, что продолжения сказки не будет. Когда слишком хорошо, то следует ожидать чего-нибудь плохого, так получилось и у меня.