Страница 120 из 124
Открыв глаза, я увидел над собой лицо Хриз и застонал. Дылда пробасил зычным голосом:
— Дык, никогда ж за ним такого не водилось, выпивохой не был. А тут в кабаке валялся под лавкой и храпел…
— Так ты не только колдун, а еще и пьянь подзаборная?.. — умилилась Хриз и нежно, словно крокодилица ягненку, улыбнулась мне.
— Я не пью!.. — попытался я отодвинуть ее от себя.
— Еще и врун. Ох, спасибо, Дылда, дальше я сама, — делано вздохнула она и твердой рукой пресекла мои попытки. — Тяжка моя ноша… будущей жены вечно пьяного мужа… но куда деваться бедной девушке?..
Вопрос был явно риторическим, потому не раз говорилось, куда ей пойти и с какой скоростью! Двадцать узлов при попутном ветре ей в зад! Я попытался сесть, но Хриз толкнула меня обратно на постель.
— Иди, Дылда, иди, — проворковала она, глядя на меня так, что немедленно захотелось забиться под кровать.
— Не уходи! — простонал я головорезу. — Позови отца Георга, мне надо…
— Не надо, — отрезала Хриз.
— Меня тошнит!..
Я вывернулся из ее объятий и исторг из себя завтрак. Но Хриз мой конфуз нисколько не смутил. Она крикнула Дылде вдогонку:
— И приготовь нам ванну! Погорячее!
Нам?!?
Похмелье после всего одного глотка рома оказалось жутким, но куда ужасней было то, что Хриз вознамерилась принять ванну вместе со мной. Я слабо протестовал, но она легко подхватила меня под руку и потащила. Я еле переставлял ногами.
— Ты же должна готовиться к свадьбе! — в отчаянии напомнил я.
— Успею… Память важнее. Ты мне все вернешь… до капельки… — пыхтела она, отцепляя мои пальцы от дверного косяка и наподдавая коленом ниже спины. — Колдунишка-пьяньчужка!..
Я чувствовал себя паршиво и настолько выжатым досуха, что не смог бы вернуть ей и полкапельки. Где эта клятая мара, когда она так нужна?!?
— Рыбальски! — осипшим голосом позвал я без всякой надежды.
— Нет здесь никого… Никого! Только ты и я!
Она запихнула меня в ванную комнату. На краю исходящей паром ванны сидел мрачный Рыбальски. Вид у него был примерно такой же помятый, как и у моего отражения в настенном зеркале. Хриз победно закрыла за собой дверь и начала медленно раздеваться. Рыбальски начал также медленно багроветь.
— Это не я! — быстро сказал я. — Она все сама!.. Сама пришла!.. Сама притащила!..
Рыбальски стукнул кулаком по зеркалу. Раздался треск, и осколки с грохотом посыпались на пол. Хриз вздрогнула и застряла в платье, высунув нос из горловины.
— Это ты что, колдовать мне тут удумал? — спросила она, яростно выпутываясь из ловушки платья. — А ну не смей!..
Я попятился подальше от обоих. Забился в угол. Меня тошнило. Вид колыхающейся воды вызывал неясную тревогу. А если я утону?.. Рыбальски тем временем набычился и схватился за край ванны, силясь оторвать ее от пола и перевернуть. Хриз наконец сорвала с себя платье и в одной сорочке, слишком прозрачной, чтобы что-то скрывать, ринулась к шатающейся ванне.
— Не смей! — рявкнула она.
— До свадьбы… — мой осипший голос звучал твердо… по крайней мере, я надеялся на это. — До свадьбы — ни-ни.
Рыбальски остановился. Хриз торжествующе уселась на край ванны и стала снимать сорочку. Я закрыл глаза и еще более твердо сказал:
— Если не хочешь, чтобы твой папочка разгромил полгорода, уймись. Оденься и сохрани остатки достоинства.
Ответом мне было насмешливое фырканье. Я стал медленно пятиться по стеночке к выходу. Вздрогнул от ойканья и грохота перевернувшейся ванны, но не остановился. Наоборот, ускорился. Голые ступни обожгло горячей водой. Вот и дверь! Свобода! Открыл глаза. Вдребезги разбился кувшин для поливания, по комнате кружились расчески, мыло, полотенца и одежда. Рыбальски гонялся за своим непутевым «сыночком» в тщетных попытках его одеть. Хриз визжала и отбивалась.
Мы сидели за обеденным столом. Чинно, важно. Хриз с подбитым глазом недобро зыркала на меня, но я делал вид, что ничего не замечаю, уткнувшись носом в тарелку. Отец Георг был рассеян и отвечал что-то невпопад, зато подскарбий ордена говорил за всех.
— Корабль недавно спущен на воду, еще даже имени не получил. Светлый вояг великодушно разрешил вам… эмм… госпожа Тиффано? — он метнул быстрый взгляд на меня. — Разрешил назвать корабль по собственному усмотрению. Он вам подарил этот фрегат.
Хриз фыркнула.
— Как корыто не назови, быстрей оно не поплывет. Только я еще пока, — она сделала ударение, — пока еще не госпожа Тиффано.
— Да-да, госпожа Ланстикун. Просто вы отреклись от титула, и я не уверен, как вас величать…
Она хмуро кивнула.
— Пусть будет госпожа Ланстикун. Вот чего только не сделаешь по пьяни, даже от титула отречешься… — с этими словами она отпила вино из бокала и посмаковала. — Кстати, а у господина Тиффано никакого титула не имеется? Хоть самого завалящего?
Я не отрывал взгляда от тарелки. Сидящий рядом Рыбальски горестно причмокнул и погладил Хриз по плечу:
— Бедный мой мальчик…
— Увы, нет, насколько мне известно, — ответил после неловкого молчания Вислоухий.
— Жаль, — уронила Хриз и дернула плечом. — А вино неплохое. Откуда оно?
— Из виноградников Жаунеску. Господин Бурже привез пару бутылок.
Трусливый негодяй. Я так и не осмелился сказать Хриз, что никакой свадьбы не будет, и что в Дальний свет на «Бубновой Шестерке» она поплывет одна. Венчание готовилось по всем правилам. Антон разошелся не на шутку. Во время блокады с поставками продовольствия были перебои, но жителям Льема обещали пир на весь мир. И меня это начинало тревожить. Антон же знал, что никакой свадьбы не будет, зачем же так тратится?
— Послушайте, а почему бы вам не жениться сейчас? Пусть в Дальний свет она отправится без вас, но уже замужней? — возразил он мне. — А вы потом за ней, когда все уладите…
— Нет! Сворачивай все немедленно! Или ты хочешь, чтоб твоя сестра опозорилась у алтаря?
— А вы готовы ее бросить у алтаря? — ужаснулся Антон. — Обождите! Или вы и не собирались на ней жениться? Вообще?
— Вообще, — подтвердил я. — Я… я сошел с ума. Заразился от нее безумием. Вижу мар. Стал колдуном.
Он ошеломленно сел.
— А она? Хриз?
— Она… ничего не видит. Излечилась. Воды она больше не боится, морская болезнь ей нипочем, зато меня… ох. А вчера за ужином она наслаждалась «Жаунеску».
— И?.. — напряженно спросил Антон.
— Ей понравилось. Выдудлила почти всю бутылку. А меня срубил один глоток рома. Антон, поверь, для твоей сестры будет лучше… уехать и забыть меня. Она сможет начать новую жизнь на новом континенте, быть счастливой…
— А вы?..
— А что я? Мне надо присмотреть за Шестыми. Дел много и…
— А вы? Вы ее любите? — голос его дрогнул. — Вы же не могли разлюбить мою Хриз?
Я молчал, отведя взгляд. В соседней комнате надрывался маленький вояжич в колыбельке. У него были такие серые пронзительные глаза, что Юля до сих пор лежала в горячке.
— Люблю, — тихо сказал я. — Поэтому и отпускаю. Иногда надо отпустить того, кого любишь. Переступить через себя.
Но отпустить было так сложно… Она спускалась ко мне в подвенечном платье. Нечто белоснежное, воздушное, кружевное, с таким длинным шлейфом, что его за ней несли две девушки. Хриз выплыла ко мне, словно белый парус из тумана, правда, синяк под глазом слегка портил образ нежной невесты. Она остановилась на ступеньках обители, провела ладонью по высокому лифу, удовлетворенно кивнула, видя мое ошеломление и жадное сглатывание, потом повернулась и пошла обратно, покачивая пышной юбкой-колоколом. Осанка императрицы. Модистки отпустили шлейф, и он плавно тек за ней по ступенькам. Осиная талия, копна сияющих на солнце светлых волос, недавно подкрашенных в привычный золотистый оттенок, оголенные плечи. Я зачарованно сделал шаг вперед.
— Только посмей, — угрожающе процедил Рыбальски и схватил меня за рукав. — Мой мальчик заслуживает большего!