Тени забытой шестой

— Хриз, прекрати! Или свяжу!

Я перекатилась по постели, свалилась на пол, схватила тяжелый ночной горшок, замахнулась и… Вот демон!

— Теперь придется тебя купать… — с удивительным спокойствием заявил бородач. — Если не прекратишь драться, свяжу. Веди себя прилично, ты же не бродяжка подзаборная все-таки… Или ты этого тоже не помнишь?

Я взяла себя в руки. Бородатый тип был не один. У него имелись сообщники. Один из них, с козлиной бородкой и запавшими глазами, притащил лохань. В нее налили теплой воды, щедро положили кусок дешевого мыла. Бородач явно был за главного. Он отослал своего прихвостня прочь, а сам остался стоять у двери, сложив руки на груди и глядя на меня.

— Выйди! — потребовала я.

— Поверь, тебе нечего стесняться. Мы давно… женаты.

Врет и не краснеет. Я скрипнула зубами, стянула сорочку и плюхнулась в лохань, погрузившись в воду с головой. Горячая ванна была так приятна измученным костям, что я пропустила маневр похитителя. Он оказался рядом и схватил меня за волосы.

— С ума сошла? А ну выныривай! Не вздумай мне тут утопиться!

В его глазах плескался страх. Интересно, чего он испугался?..

— Где мое зеркало? — потребовала я, отталкивая его руку.

Он неохотно протянул мне маленькое зеркальце. Я заглянула в него, а оттуда на меня выглянуло абсолютно чужое лицо. От неожиданности я охнула, проводя пальцами по щекам, губам, носу… Слава богу, хотя бы не старуха, морщин нет, но красавицей меня не назовешь: кожа покрасневшая, обветренная, темные круги под бесцветными глазами… Уродина!.. Не плакать!.. В глазах стояли слезы, но я упрямо вглядывалась в незнакомое отражение и пыталась поймать хоть какой-то проблеск воспоминаний, но тщетно. Хорошо же меня этот мерзавец опоил, что всю память отшибло!

— Хриз… — его голос вдруг дрогнул. — Ты что?.. Ты вообще ничего не помнишь?..

Его притворное сочувствие меня не обмануло. Он обрадовался. Я чуяла затаенное облегчение, когда он расспрашивал меня, а потом громоздил одну ложь на другую, думая, что я поверю. Может, память я и потеряла, но мозги мне не отшибло. Он назвал меня Хризоколой Тиффано. Заявил, что спас меня из ледяной проруби, что я сильно пострадала, поэтому долго лежала в беспамятстве, на грани между жизнью и смертью. Потом начал рассказывать, как мы познакомились, при этом имел наглость заявить, что это я в него влюбилась с первого взгляда и настырно домогалась, хотя он был в сане инквизитора. Курам на смех!.. Но я послушно делала вид, что верю, кивала и охала в нужных местах.

— Я богата? — в лоб спросила я его, когда он соловьем разливался о нашем первом появлении на балу бургомистра в каком-то богом забытом городишке.

Он осекся, замялся.

— Эмм… Уже нет.

— Ах, уже нет… Понятно.

— Я все объясню…

Он пустился в какие-то путаные объяснения, из которых следовало, что я промотала все свое состояние, а то, что у меня еще оставалось, отдала брату.

— Ах у меня еще и брат имеется?

— Ну да… Антон. Его ты тоже забыла?

Я неопределенно пожала плечами. Держу пари, скоро объявится еще один проходимец, который назовет себя моим братом и будет вымогать деньги. Суть происходящего постепенно прояснялась. Мерзавцы охотились за моим состоянием. Я знатная и богатая наследница, иначе и быть не может. Чего они добиваются? Я разглядывала простыню. Следов крови не было. Интересно, я была девственницей? Мерзавец меня обесчестил и теперь будет угрожать моим родителям позором?

— А родители?

— Что родители? — опять сбился он. — Чьи родители?

— Мои родители. Кто они?

— Их… эмм… нет.

— Да? — несколько удивилась я. — А где они?

— Полагаю, мертвы. Ну да… Давно мертвы. Вы с братом остались одни.

— Одни в целом мире?.. Как трогательно…

— Хриз, прекрати ерничать!

Я склонила голову набок и посмотрела на него с прищуром.

— Расскажи мне о нашей первой брачной ночи.

Его это почему-то разозлило.

— Ты только что очухалась, но уже неймется, да?

Я нахмурилась. Странная реакция. Он на что намекает?

— Я всего лишь хочу понять, наш брак консумирован, или я все еще девственница?

Он удивился и покраснел, и мне почему-то сделалось тревожно.

— Ты это нарочно? Девственница… ага. Очень смешно, Хриз!

И он с таким пылом описал, как я его бедненького преследовала, шантажировала и в конце концов затащила в койку, что я несколько растерялась. Выставить меня совратительницей целомудренного мальчика! Это ж додуматься надо. Богатая у него фантазия, однако… Все перевернул с ног на голову.

— Но я тоже тебя полюбил, Хриз… — великодушно простил он мне свое растление. — И мы будем вместе. Пусть ты меня не помнишь, но я все сделаю…

— Пусть я ничего и не помню, но с ума не сошла. С какой стати мне, богатой наследнице, выходить замуж за нищего оборванца и урода? — фыркнула я, разозленная его самодовольством. — Ты на себя в зеркало давно смотрел? Чудище лохматое!

Он озадаченно провел ладонью по своем лицу и просиял.

— Ах, да. Тебе же не нравится. Я постригусь и побреюсь, не волнуйся.

— Меня больше волнует, когда будет обед!..

Голодное бурчание в моем животе было красноречивей любых слов.

План-минимум я составила. Первое. Подкрепиться, а то меня до сих пор качало от слабости. Ну или это качало пол, что маловероятно. Второе. Обмануть бдительность моего так называемого супруга и сбежать. Дверь была закрыта на ключ, окон не было. Я покрутилась возле замка, подергала ручку. Почему-то казалось, что будь у меня шпилька, я бы смогла поддеть язычок и взломать замок… Хм… Странно. Откуда у богатой наследницы такие навыки? Я обыскала всю комнату, но кроме книг и письменных принадлежностей ничего не нашла. А если использовать перо?.. Но тут пол ушел из-под ног, я ухватилась за стену и потрясла головой. Что ж такое! Лучше прилечь. Еще и тошнит… просто наизнанку выворачивает… А если?!? Если я беременна? Может, я вовсе не богатая наследница, а авантюристка и воровка, соблазнившая какого-нибудь аристократа и забеременевшая от него, чтобы шантажировать, вот тот и поручил меня похитить и убить. Но зачем тогда этот нелепый спектакль с лже-мужем?.. А если не убить? Если от меня решили избавиться другим способом? Силой выдали замуж, чтобы прикрыть грешок того богатея? Кем бы ни был этот Тиффано, но один его вид вызывал у меня беспричинную злость. Я свернулась на постели клубком и закрыла глаза.

Запах наваристого куриного бульона проник в сознание и вырвал меня из болезненной дремы.

— Что?.. Где?.. — вскочила я на постели, выставляя вперед кулаки.

— Твой обед, — улыбнулся мой похититель.

Я оторопело смотрела на него и не верила своим глазам. Он чудесным образом преобразился, как будто скинул уродливую маску из колючей бороды. Красивое, слегка удлиненное лицо, прямой нос, волевой подбородок, чувственные губы, ослепительная улыбка… И глаза, карие и лучащиеся… самодовольством! Мерзавец знал, что красив, и пользовался этим. Да, теперь я верила, что могла бы клюнуть на эту смазливую мордашку и широкий разворот плеч.

— Бульон остынет, — продолжал он ухмыляться, словно кот при виде застывшей от ужаса мышки. — Насмотришься еще на меня, успеешь.

И протянул руку погладить меня по щеке. Ох, как бы я хотела врезать и сломать этому козлу нос, чтоб не кичился своей красотой, но пришлось стерпеть его лицемерную нежность. Я даже нашла в себе силы улыбнуться в ответ. Пусть думает, что мышка попалась в его лапы. Я набросилась на еду. Мне нужны силы. И тяжелый поднос, на котором принесли обед.

— А что это за толстая книга? — спросила я, указывая обглоданной куриной косточкой на стол. — Какие-то летописи?

— Где? — обернулся он.

— Ну та, в золотом тиснении. Я тут ее полистала, но ничего не поняла…

Он встал и подошел к столу, неосторожно повернувшись ко мне спиной. Я схватила поднос и с силой обрушила его на голову мерзавца. Тиффано рухнул как подкошенный. Обыскав его, я нашла ключ и бросилась к двери. Осторожно открыла ее и выглянула. Узкий полутемный коридор тянулся и уходил наверх лестницей. Были в нем и другие двери. Постоялый двор? Но мой крик о помощи, помнится, остался без ответа. Та еще дыра, очевидно. Я осторожно прикрыла за собой дверь, заперла ее на ключ и двинулась к лестнице. Не спешить. Свобода уже близко.