Путь в никуда

— Сама не знаю. Как будто затягивало что-то. Я вроде неплохо плаваю, но тут почти сразу под воду ушла, и выплыть не получалось. Одна мысль: как бы не вдохнуть. А потом все как в тумане.

Я вспомнил, как долго сам выбирался из водяной ловушки. Видимо там бил холодный ключ, закручивая подводную аномалию. Бывало, что и мастера спорта по плаванию из таких гиблых мест не выбирались. Так что просто несусветное везение, что смог выкарабкаться сам и спутницу спас.

Посидев еще с пяток минут, все же решил продвигаться дальше, выискивая более удобное для привала место. Помог Алине забраться в байдарку. Хоть девушка и хорохорилась, но все же слабость после незапланированного погружения давала о себе знать.

Греб я, полностью взяв на себя всю нагрузку. Не могу сказать, что это было очень уж сложно. В основном течение несло само, я только подправлял, не увеличивая сильно скорость. В таком ритме прошло еще несколько часов. Бывшее пожарище осталось за спиной, и по берегам уже росли деревья. Из приятных бонусов — нашли один из спасжилетов, запутавшимся в прибрежных кустах. Второй, похоже, канул в лету.

Дело близилось к вечеру, пора было подыскивать место для ночной стоянки. Приглядев удобный берег, покрытый нормальным лесом, мы зачалились. Я крепко привязал байдарку к росшему у воды дереву, не став сразу ее вытаскивать. Успеется. Вытащил только гермы, переодевшись в более удобную для суши одежду. Устроил красу-девицу на берегу оберегать пожитки. А сам взял пилу и пошел посмотреть, как тут насчет дров.

Уже начло немного темнеть, припозднились мы. Полоса выжженного леса оказалась весьма широка, так что пока доплыли до нормальных берегов — много времени утекло. Кроме поиска дров решил по широкой дуге обойти место предполагаемой стоянки. На холм я забрел случайно, просто глаз царапнуло какое-то несоответствие с окружающим ландшафтом, а так мог бы и пропустить. А когда подошел ближе, наконец понял, что же привлекло мое внимание.

Старое кладбище. Покосившиеся деревянные кресты, разрушенные временем и поросшие мхом надгробные плиты. Я не очень верю в мистику, но по спине прошелся неприятный холодок. Да еще и неестественная тишина вокруг, ни щебета птиц, ни обычного шелеста леса, все как будто вымерло. Неприятное соседство, надо бы найти другое место для ночлега. Но вместо того чтобы вернуться назад я зачем-то пошел вдоль надгробий.

Цветы тут никто не высаживал, и могилы казались заброшенными, только гнилое дерево крестов торчало из земли, да кое где наспех обработанные гранитные глыбы. Таблички не сохранились за давностью лет, только ближе к краю угадывались даты и фамилии. Удручающее место, я уж было хотел развернуться назад, но тут внимание привлекло несколько ям на окраине, как язвы выделяющихся на теле земли. Стало жутковато, хоть я и успокаивал себя, что видимо это дикие звери, те же кабаны, разрыли землю в поисках корений.

Уж не знаю, что дернуло меня подойти ближе. Ям было ровно тринадцать и их полуобвалившиеся края навивали мысли о разоренных могильниках. На насыпанных как попало комьях земли даже трава не прорастала, будто гиблое место было отравлено на многие годы вперед. Неприятное местечко, даже жутковатое.

Быстрым шагом вернувшись назад, я нашел Алину распаковывающей гермы в намерении поставить палатку.

— Собирайся обратно, мы отчаливаем, — не терпящим возражений тоном сказал я, как попало запихивая вытащенные вещи.

— Что случилось? — Обеспокоенно спросила девушка, удивленная такой резкой переменой.

— Рядом с нами старое кладбище. Ты же не хочешь ночевать в компании упырей и вурдалаков. — Полушутливо ответил на вопрос я, пытаясь скрыть собственное беспокойство и беспричинный страх.

— Ух ты. Дим, а можно я погляжу, ну хоть одним глазком?

Я даже опешил о такого ее предложения. Наступающие сумерки, безлюдное место, мрачный погост. Неужто не страшно? Вот дите цивилизации-то. И вдруг я краем глаза заметил какое-то движение среди леса, как будто бы серая тень перебежками двигалась в нашу сторону.

— Нет, мы уплываем сейчас же.

Подхватив одну из герм, я обернулся к байдарке и похолодел от ужаса. Надежно привязанное судно дрейфовало в русле на самой середине, со все возрастающей скоростью, явно превышающей скорость течения, увеличивая расстояние между нами.

На раздумье не больше секунды, сбросить ботинки и куртку, и прыгнуть в ледяную воду, тут же холодными щупальцами обнявшую тело. Быстрыми гребками я пустился вслед за беглянкой, но, казалось, расстояние между нами не только не сокращалось, а даже увеличилось.

На берегу испуганно вскрикнула девушка, оглянулся в ту сторону, и тут у меня свело мышцы икры. Острая боль прострелила до самого позвоночника, и нога сразу стала как не своя. Подтянул ее к себе, нажимая на большой палец, пытаясь снять спазм. Вгляделся в оставленный позади берег, решая, что в данный момент важнее, вернуться Алине на помощь или в экстренном порядке догонять уплывающее средство дальнейшего передвижения.

Нога тем временем немного обрела чувствительность, но тут же свело вторую. Что за хрень? У меня такого вообще никогда не было, даже когда зимой в прорубь влез. Первую ногу еще не отпустило, как следует, а тут и вторая недвижима оказалась. Я начал тонуть, поскольку заполошные движения руками на плавание не тянули совершенно. Голова ушла под воду подозрительно быстро, к нижней части туловища как будто пудовую гирю вместе с якорем прицепили.

Вот никогда бы не мог даже предположить, что вода может таить для меня опасность, всегда хорошо плавал. А теперь вся борьба сосредоточилась за возможность глотнуть воздуха. Вдруг что-то потянуло наверх, в руки уткнулась плотная ткань. "Спасжилет", — отстраненно подумал я, жадно, рывками вдыхая такой необходимый сейчас воздух.

— Как ты?

На меня смотрели обеспокоенные глаза девушки.

— Нормально. Байдарку лови.

Она кивнула и, не мешкая, поплыла вслед уплывающей беглянке. Через несколько секунд и я пришел на помощь, все-таки догнав своевольную байдарку. Потом больших усилий стоило протащить лодку обратно за веревку против течения к оставленным вещам.

— Может, переоденемся? — жалобным голосом спросила дрожащая замерзшая девушка.

Да и у меня самого зуб на зуб не попадал. По-хорошему здоровьем только недавно чудом спасшейся девушки стоило озаботиться серьезно. Тем более плавать и переохлаждаться ей сейчас категорически возбранялось. Но не отпускала какая-то иррациональная тревога на грани паники. Мне совсем не нравилась окружающая обстановка, кладбище, наступающая темнота, неясные, как будто плотоядно скалящиеся тени среди деревьев, все эти непонятки, вымершая тишина вокруг — ничего не нравилось в этом месте. Поэтому наотрез отказался.

Кое-как покидав вещи, мы забрались внутрь, уже не обращая внимания, что с одежды текло, а холодный ветер пробирал до костей. Мне хотелось как можно дальше оказаться от этого неприветливого места. Остановились мы, когда уже совсем стемнело и на берегу противоположном прошлому.

Сразу же переоделись в сухое. Но этого было явно не достаточно, чтобы согреться. Промерзли, казалось, до самого нутра за время этого марш-броска до теперешней стоянки. Идти за дровами по полному опасностей ночному лесу уже было поздно, но выгнать из тела стылый холод было просто жизненно необходимо, иначе сляжем с простудой оба не позже завтрашнего утра. Поэтому нацепил на лоб фонарь и отправился за сушняком, собирая все, что попадало под ноги.

Сложив собранное на месте предполагаемого костра, наломал сверху тонких сухих еловых веток и, скомкав какую-то завалявшуюся в кармане бумажку, попытался разжечь костер. Крутанул колесико зажигалки, но вместо ожидаемого язычка пламени получил пшик. Неужели еще и топливо в ней закончилось? Ну откуда все эти напасти?

Я раз за разом крутил колесико, но вылетали только искры. Отчаявшись, прижал бумажку совсем близко и, о чудо, от какой-то из искр она начала тлеть. Я никогда так бережно не раздувал костер, как в этот вечер, замерзшими руками держа драгоценный бумажный комок с маленьким язычком пламени, ладонями закрывая его от ветра. И вздохнул облегченно, только когда занялись тонкие веточки.