Путь в никуда

— В таком случае я должен записать анамнез вашей болезни, — я сделал вид, что записываю сказанное пациенткой на лист бумаги. — Итак, когда вы в первый раз заинтересовались своей половой принадлежностью, начали изучать основное отличие от мальчиков, что вы при этом сделали?

Она явно покраснела и засмущалась от откровенности вопроса.

— Я смотрела фильм, где была эротическая сцена, где женщина трогала себя там.

— Порнография?

— Нет, просто эротика, без подробностей. Но она всколыхнула доселе спавший интерес и когда я мылась в душе неожиданно почувствовала, что прикосновения между ног доставляют приятные ощущения.

— И что же вы сделали?

Я прекрасно осознавал, что вытягиваю из девушки самые интимные сведения, то о чем никто и не догадывался, заставляя проговаривать вслух неприличные словечки, рассказывать самое сокровенное. Рискуя попасть на такую же ответную откровенность, к которой, сказать по-честному, был совершенно не готов. Но самому мне было чертовски интересно то, что она могла бы мне рассказать.

— У нас в ванной большое зеркало во весь рост. Я встала перед ним, разглядывая интересующее меня место. Но видно было не очень хорошо, тогда я взяла зеркало поменьше, села на скамейку и широко раздвинула ноги.

От одной картинки возникшей перед глазами, уровень моего возбуждения возрос неимоверно. Удерживать себя в образе, а не наброситься на девушку диким зверем, срывающим одежду, чтобы удовлетворить свою страсть, требовало определенных усилий.

— И что же вы увидели? Ваш рассказ должен быть максимально подробным, только тогда я смогу найти лучший ключ к решению вашей проблемы.

Алина хитро скользнула взглядом по моему телу, явно намекая, что ключ уже нашелся и явно выпирает в нужном месте. И сама при этом смотрелась невероятно соблазнительно. Горящие румянцем щеки, блестящие глаза, влажные губы, от которых взгляд было отвести сложнее всего, особенно когда шаловливый язычок скользнул между ними, смачивая и заставляя представлять совсем другое его применение.

— Я увидела большие половые губки и между ними складочки малых. Но мне этого стало недостаточно, и я дотронулась до них, обнаружив самое чувствительное место на котором несколько задержалась.

— Вам нравилось то, что вы делали? — уже донельзя хриплым, срывающимся голосом спросил я.

— Да, это было приятно.

— Но что же произошло далее? Когда вы начали массировать клитор, именно так по-научному называется то место, почему вы не довели свои действия до логического окончания?

— О, доктор, я даже и не знала, что может быть что-то еще кроме тех ощущений, что я уже получила. Я изучала реакции тела достаточно долго, но видимо недостаточно для получения наивысшего наслаждения. — Она опустила глаза и жалобно спросила: — Неужели я так и не смогу никогда получить оргазм?

— У вас очень серьезный и запущенный случай, — наигранно покачал головой я, отыгрывая роль. — Не буду утверждать, что смогу помочь. В любом случае мне нужно произвести осмотр.

— Но как же… Вы же мужчина.

— Сейчас я для вас доктор, тот, кто может помочь вам. Не надо меня стесняться. Вы должны разместиться в гинекологическом кресле, — положил на пол палатки два мешка с одеждой, играющих роль искомого. — Ложитесь, пожалуйста, а колени поставьте на подпорки.

— Мне нужно раздеться только снизу?

— Нет, для уточнения диагноза мне требуется произвести еще и осмотр молочных желез.

Алина, смущаясь под моим взглядом, начала стягивать с себя одежду. Легла так, как я сказал. Даже внешне было видно, какой она была влажной и возбужденной, меня так и притягивали скользкие от смазки складочки, но начал я, тем не менее, сверху. Накрыв руками полушария женской груди, поигрывая с сосками, обводя большими пальцами по ареоле, потирая напрягшиеся вершинки. Девушка так сильно не заводилась, когда мы просто занимались сексом, и не вздрагивала всем телом от подобных ласк. Все-таки подобные игры могут подарить много волнующих моментов обычному партнерскому сексу.

— Ваша реакция мне нравится, — честно сообщил я. — Грудь развита хорошо, упругая и чувствительная. А теперь я должен осмотреть вас здесь, — прикоснулся пальцами к предмету обсуждения. — Вы мне это позволите?

Дыхание пациентки стало еще чаще, и хриплый от волнения шепот:

— Да, вы можете сделать все, что посчитаете нужным.

Я снял сверху фонарик, направив луч света на самое сокровенное для любой женщины место, созерцая волнующую любого нормального мужчину картину.

— Смазка выделяется в достаточном для проникновения количестве, патологий физического развития нет, — прокомментировал я результаты своих действий. — Для полноты картины нужно еще определить уровень вашей чувствительности.

Вернув освещение на место, я раздвинул складочки ее плоти пальцами.

— Что вы сейчас чувствуете?

— Мне очень стыдно…

— Ну что вы, неприличного в этом ничего нет, чисто медицинская процедура. Как и то, что последует далее. Сейчас я специальным датчиком исследую чувствительность вашего клитора.

Я взял обыкновенную шариковую ручку, которой до этого якобы делал записи, и пощекотал колпачком озвученное место. Глаза девушки расширились, тело инстинктивно подалось вперед, потираясь о посторонний предмет сильнее, а с губ сорвался неконтролируемый стон.

— Нравится?

— Д-а-а… — хрипло выдохнула жертва научных экспериментов.

— А если вот так?

Я начал уже предметно кружить по чувствительному местечку, наблюдая за ее реакцией. Судя по тому, как девушка начала мелко подрагивать, дело уже опасно близится к логическому завершению, а я этого не хотел. Пока не хотел. Если уж есть такая возможность, хочу получить от ситуации все.

— А теперь мне нужно исследовать датчиком ваше влагалище.

Я пододвинул авторучку к входу в ее тело, вызвав разочарованный вздох. Провел по кругу и немного ввел предмет внутрь. Ее бедра двинулись вверх, стремясь заполучить еще несколько сантиметров, но я прижал живот девушки рукой. Это моя партия и только я решаю, как и когда все будет.

— Ну что ж, показания датчика свидетельствуют, что ваши реакции в пределах нормы. Теперь я произведу пальпацию, то есть буду обследовать вас руками.

Я получал почти физическое удовольствие от явно превышающего всяческие нормы возбуждения девушки. Меня никогда еще никто так сильно не хотел, как Алина в тот момент. Причем я старался не усердствовать с ласками непосредственно клитора, чувствуя, что девушка находится на грани оргазма. Заставлял балансировать на этой грани, не допуская разрядки.

Алина выгибалась и дрожала под моими ласками, но я опять разочаровал "пациентку", покинув гостеприимное место, чтобы продолжить уже снаружи. Ее глаза умоляли, губы шептали бессвязные слова: "Пожалуйста…, сделай это…, выше…, сильнее…, я уже не могу больше…", — перемежающиеся с громкими стонами. И когда я, наконец, нежно сжал твердый разгоряченный холмик между пальцами, она выгнулась с громким стоном, от накатывающих волн грандиозного по своей силе оргазма. Как только последние спазмы перестали сотрясать тело, девушка хотела поменять позу, но я жестом остановил ее.

— Итак, пациентка, от аноргазмии клиторального типа мои лечебные манипуляции вас вылечили. Предписанием на будущее может быть только как можно более частое повторение. Но осталось неизлеченной аноргазмия вагинального типа, поэтому покидать кресло для гинекологического осмотра пока рано.

И я начал опять возбуждать ее, обходя своим вниманием еще пока до болезненности чувствительный клитор.

— Доктор, но как вы собираетесь лечить меня дальше?

— Вообще-то, это врачебная тайна, но я вам расскажу. Я планирую произвести проникновение на всю длину вглубь вагинального отверстия и стимулировать вас изнутри.

— О, вы, наверное, будете использовать фалоимитатор? — заинтересованно спросила "пациентка".

— Что вы, у нас весьма продвинутая клиника и имитаторы мы в своей лечебной практике не используем. Все медицинские инструменты только из натуральных экологически чистых материалов. — Ответил я, выпуская, наконец, на волю исстрадавшийся от прилива крови и отсутствия стимуляции член.