Страница 5 из 11
У большинства епископов содержались требования внесения таких изменений в государственные законы, которые бы охраняли церковную собственность от секуляризации, поскольку печальный опыт XVIII века мог у нас повториться в любой момент. Собственность Церкви, действительно, не была законодательно защищена от посягательств государства.
Таким образом, епархиальные архиереи не просто признали необходимость глубоких перемен, но во многом поддержали те идеи, которые были уже высказаны митрополитом Антонием, членами Синода и представителями церковной общественности. Победоносцев понял, что церковная иерархия не с ним, а против него. В это же время он переживал и еще одну, очень тяжелую для него, драму. Несмотря на его сопротивление, Император Николай II 17 октября 1905 года подписал составленный Витте манифест, который устанавливал не только множество свобод в различных сторонах государственной и общественной жизни, но и создавал орган, который ограничивал законодательные функции Императора – Государственную Думу. Победоносцев понял, что это первый шаг на пути к конституционному преобразованию Российской государственности.
Победоносцев видел, что епископы хотят ограничения функций самодержца в церковной жизни, потому что восстановление Поместных Соборов и патриаршества выведет Государя из того положения, в котором он находился, а он был главой иерархии. Будучи человеком принципиальным, Победоносцев этого принять не мог и подал в конце 1905 года в отставку, а в 1907 году скончался.
Итак, хотя Поместный Собор еще не собрался, главное препятствие было устранено – Победоносцев ушел, а Император Николай II в это время был настроен к Собору весьма благожелательно. Когда 16 января 1906 года к Императору обратился новый обер-прокурор Синода князь Оболенский, который полностью был солидарен с Синодом в его желании собрать Собор, Император подписал указ об учреждении Предсоборного Присутствия, органа, который должен был подготовить созыв Поместного Собора в ближайшее время.
Жизнеописание митрополита Антония (Вадковского)
Александр Вадковский родился 3 августа 1846 года в селе Царевка Кирсановского уезда Тамбовской губернии, в семье священника Василия Вадковского. Тамбовская губерния была чрезвычайно интересна: с одной стороны, там было много язычников, мордвинов, а, с другой – немало святых. В детстве, когда его отца, бедного провинциального священника, посетил правящий архиерей епископ Феофан Затворник, он сугубо благословил именно младенца Александра, и это стало в семье знамением, что его ожидает особая судьба.
В 1860 году Александр закончил Тамбовское Духовное училище и поступил в Тамбовскую Духовную Семинарию. Там он нередко читал часы на службах у святителя Феофана Затворника и окормлялся именно у него. Вообще, у них было что-то общее в характерах, а именно – духовная трезвость.
В 1866 году, будучи 20 лет от роду, Александр поступил в Казанскую Духовную Академию. Семья его была бедна, его приняли казенным стипендиатом. Учился он весьма успешно и в 1870, заканчивая Академию, защитил магистерскую диссертацию. Он написал курсовое сочинение, которое было выдвинуто, исходя из его основательности, сразу на соискание степени магистра богословия. Специализировался Александр Вадковский по кафедре гомилетики. В 1871 году он остался доцентом на этой кафедре. Одновременно Александр работает не только как преподаватель, но и как ученый, и как редактор солидного журнала «Православный собеседник». Начался его путь академического профессора. Большая часть профессоров тогда в Казанской Духовной Академии были мирянами. Это характерная особенность для Духовных школ того периода времени.
В 1872 году Александр Вадковский вступил в брак с Елизаветой Дмитриевной Пеньковской. Брак это был уникален. Молодой 28-летний доцент взял на себя тяжелый крест – его жена была тяжело больна туберкулезом, и он знал, что она обречена на смерть. Для благочестивого православного человека жениться на человеке смертельно больном – это тяжело еще и потому, что нормальный православный человек не думает, вступая в первый брак, о втором браке. Так что это был, действительно, поступок незаурядный. У него родилось двое детей, но через 7 лет его жена скончалась. Правда, его академическая карьера складывалась весьма неплохо, он к этому времени был уже экстраординарным профессором. Перечень ученых званий в Высших учебных заведениях в России был довольно многообразным: приват-доцент, адъюнкт-профессор, экстраординарный профессор, ординарный профессор, заслуженный ординарный профессор. Поскольку каждому профессорскому званию соответствовал определенный чин, то Александр в тот период времени должен был получить чин статского советника. За этим стоял определенный общественный статус и материальное обеспечение.
Александр Васильевич воспитывал двух детей, вел преподавательскую деятельность, но его постигло еще одно страшное испытание. Однажды вечером к нему пришел сотрудник журнала «Православный собеседник». Они беседовали о журнальных делах, журналист тот был очень грустный, сказал, что у него дома дети болеют дифтеритом. Он ушел, а через несколько дней оба ребенка Александра Васильевича Вадковского заболели дифтеритом, и один за другим умерли. Это случилось в 1882 году. Ему было всего лишь 36 лет, он уже вдовец и человек, потерявший детей. Александр Вадковский для себя сделал выбор очень определенный – он решил принять монашеский постриг. 4 марта 1883 года его постригли с именем Антония Печерского в память об очень уважаемом им Казанском архиерее Антонии (Амфитеатрове). Он остался преподавателем. 6 марта отец Антоний уже иеромонах.
Его пострижение в монашество было воспринято профессорско-преподавательской корпорацией как какое-то юродство; он был вторым монахом после ректора среди преподавателей Казанской Академии, большинство же были миряне. Им казалось странным, что освободившийся от пут семьи вдовец, который вполне может еще вступить во второй брак, статский советник, у которого весьма благополучно складывается карьера, вдруг обрек себя на такую жизненную стезю. Обратите внимание, как это характеризует ситуацию в Казанской Академии: профессора, которые преподают богословие, аскетику, не могут согласиться с тем, что один из коллег принимает монашество. Если мы вспомним митрополита Антония (Храповицкого), который побывал преподавателем в трех, а ректором в двух Академиях и вел нескончаемые битвы с профессорами, то поймем, почему они сформировали потом целую плеяду обновленчески настроенных священнослужителей.
14 ноября 1883 года иеромонах Антоний (Вадковский) был возведен в архимандриты и стал настоятелем Казанского Иоанновского монастыря, но продолжал оставаться профессором Духовной Академии. Это был прецедент, для Казанской Академии необычный. Хочется подчеркнуть, что Антоний не был монахом «условным», он действительно совершал в монастыре монастырскую службу, монашеское правило, и его монашество было своеобразным вызовом весьма секуляризованной профессуре Казанской Академии.
В 1884 году отец Антоний стал инспектором Казанской Духовной Академии, что было, безусловно, полезно, ибо он своим личным авторитетом человека аскетической жизни, своим монашеским саном подвигал студентов, к которым относился всегда весьма мягко, весьма терпимо, на действительно серьезную духовную жизнь. При этом он продолжал свою научную работу, но она, конечно, занимала меньше места в его жизни.
В 1885 году в Казань приехал Константин Петрович Победоносцев. Он познакомился с архимандритом Антонием. Архимандрит Антоний произвел на него очень хорошее впечатление. Победоносцев оценил не только благочестивого монаха, но и хорошего церковного администратора, просвещенного ученого. Уезжая из Казани, всесильный тогда Победоносцев сказал ему, что он должен ожидать в ближайшее время перемен в своей жизни.
В 1885 году стали поступать сведения о том, что отцу Антонию готовится назначение в Петербург. Действительно, вскоре он был назначен инспектором в СПбДА. Это был только первый шаг к его, оказавшейся впоследствии блестящей, петербургской карьере. Пробыв два года инспектором, он 3 мая 1887 года был поставлен в епископы Выборгские и назначен ректором СПбДА, которая переживала период удивительного расцвета. Достаточно сказать, что это было время, когда в Академии сформировались такие выдающиеся наши иерархи, как Михаил (Грибановский), Антоний (Храповицкий), Сергий (Страгородский), Тихон (Беллавин).