Мой капитан - киборг

— Девушка, вам плохо? — окликнул кто-то сзади.

— Да-да, — развернулась я на голос, и тут же обнаружила, что за мной бодрым шагом идут несколько человек.

Один поднял смарт к уху и отчетливо доложил:

— Подействовало, она у нас.

Добрая бабушка… с печеньем.

Я упрямо сцепила зубы — отъезжать пока не собиралась. Трепыхнулись тревожные мысли про почку — черт его знает, что именно мне подсыпали, и справится ли организм с этим. Сразу стал понятным на первый взгляд милый ритуал, когда мать Курта давала ребенку печенье и просила нести и угощать маму. Только зачем? Приползу на коленях, он сказал?

— У вас? — вздернула я брови и рывком бросилась к ограждению, чтобы не окружили.

Уроды рванули следом, но я развернулась и долбанула ближайшего рюкзаком наотмашь, а потом добавила бутылкой. А когда он рефлекторно сжался, опустив голову, засадила носком кроссовка в нос. Послышался хруст и вопль. Остальные от неожиданности замерли вокруг меня, пока пострадавший крыл матом на всю округу.

— Помогите! — заорала я с надрывом.

Мудаки встрепенулись и кинулись ко мне. Один схватил за руки, но тут же получил коленом под дых, упав мне в приветливые пальцы, которыми беспрепятственно вцепилась в лицо. Воплей добавилось. Кто-то дернул вбок и обхватил за горло, пытаясь оторвать меня от земли. Я хоть и засадила локтем ему в живот, но недостаточно сильно. Второй уже больно крутил мне руки за спиной…

Вдруг послышался звук удара, и горло перестали удерживать. На руки тоже претендовать долго не стали. Крики множились и были уже не столь удивленные, как в исполнении моих жертв. Я вжалась в стенку, пытаясь рассмотреть, что происходит.

В двух шагах продолжалась слаженная раздача двумя незнакомцами моим преследователям. Голосов пришедших на помощь я не слышала за руганью, воплями и всхлипами бандитов. Когда последние достали оружие, стало оживлённее. Я упала на землю, то ли с трезвым расчетом не поймать шальную пулю, то ли уже просто не могла стоять — адреналин гулял в крови, не позволяя дряни доминировать, но, видимо, сдавал позиции.

— Грейв! — послышался знакомый голос, потом прогремело два выстрела.

И, как вишенка на торте, сочный хруст и оборвавшийся вопль.

Среди суматохи я не сразу поняла, что кто-то оказался рядом. Вздрогнула, когда сильные руки обхватили за плечи и развернули лицом вверх. Только разглядеть спасителя было сложно, хотя он и склонился почти вплотную. Кажется, что-то спрашивал. Но перед глазами плыло все сильнее, во рту пересохло, а в ушах звенело.

— Мне… плохо… — успела прохрипеть и отключилась.

9_Даррен

Еще одна бессонная ночь.

Я щурился на восходящее солнце, стоя с планшетом в руках, и силился не запустить его в стену. Позади мерно пикали приборы, еще недавно успокаивая, теперь — раздражая до зубовного скрежета.

Уж не знаю на каких правах — наверняка Грейв поспособствовал, но меня впустили к ней после реанимации. И даже оставили одного. Да я бы и не заметил, если бы попытались выгнать. Когда она прошептала «мне плохо», внутри все перевернулось от осознания, что я опоздал. Флайер скорой помощи, казалось, еле полз по небу, направляясь в больницу. Я держал ее ладонь со сбитыми костяшками и считал слабый пульс. Врач ничего не мог сказать, но уже на подлете девчонка задышала четче — капельницы, что он сменял одну за другой, работали.

Я еще никогда так не боялся за кого-то. Час, что она провела в реанимации, показался сутками. И вот теперь, когда можно выдохнуть, я забыл, как дышать, получив информацию от Кайла.

В свои двадцать пять Лакиша Мэйлин успела наворотить дел. По данным департамента, бывший муж — окружной прокурор Западного района Курт Харрес, развелся с ней из-за ее наркозависимости. От передозировки наркотиков чуть больше полугода назад ей отказали почки, но ее откачали. Странно только, почему восстановили только одну.

Я все же обернулся, не выдержав.

«Прозрачно тебе все было прошлой ночью? Идиот!»

Но даже сейчас не мог поверить. Смотрел на нее и не видел всего этого послужного списка, несмотря на то, что и вчерашнее обследование нашло в крови остатки сильнодействующего вещества. Девчонка лежала в подушках, больше похожая на ангела во плоти. Бледная, с синяками под глазами, и такая хрупкая, что хотелось касаться исключительно в перчатках для дорогого фарфора.

А по факту — наркоманка с одной почкой. Ей жить надоело? Хотя разве наша ночь тому не подтверждение? И ведь у нее дочь есть, но, кажется, этой любительнице адреналина все равно.

Лакиша… А имя-то какое приторное. Так и хочется рот прополоскать.

Каким-то далеким участком мозга я понимал, что меня несет, что даю волю эмоциям. С чего только взял, что имею на них право? Из-за одной ночи?

А с другой стороны, позволял их себе с садомазохистским удовольствием. Давно меня так не цепляло. Признаваться себе, что никогда, было страшно.

Я не сразу осознал, что «ангел» смотрит на меня своими ядовитыми глазами, не мигая. В груди плеснул адреналин, когда усталая голова с чего-то решила, что девчонка умерла, и я бросился к кушетке. При этом мысль, что приборы завопили бы раньше, что вообще-то состояние у нее стабильное для такого крутого поворота, даже не мелькнула в голове. Нет, я, как дебил, подскочил к ней и уже успел склониться, когда она моргнула и вздохнула глубже.

И мир растворился, оставив нас наедине. Я молча смотрел на нее, она — на меня. Только лицо девушки мрачнело все больше, брови сдвигались, а кожа бледнела.

— Тебе плохо? — нарушил я молчание.

— Бывало похуже, — прошептала она, тяжело сглатывая.

Я схватил с тумбочки бутылку и подал ей. Она молча воззрилась на бутылку, потом снова глянула в глаза.

— Что?! — рявкнул я.

— Я встать не могу.

Только тут понял, для чего у бутылки трубочка сбоку. Победив хитрую конструкцию, предоставил ей новый вариант. Может, пить ей и не хотелось, но она не рискнула после этого цирка мне возразить. Надо же! То есть чувство самосохранения имеется, просто не развито. Я проследил, как она обхватила трубку сухими губами и втянула в себя немного воды:

— Спасибо, — облизала губы.

— Не за что, — прорычал и отвернулся.

Ладони зудели в едва преодолимом желании сжаться на тонкой шее, но не сильно. Так, чтобы знала, как сбегать по утрам. Черт, мне надо мозги проверить! Может, импланты ржавеют от морской воды?

— Не хочешь ничего спросить? — начал заводиться.

— Я, кажется, многое уже поняла, — она не спускала с меня взгляда. — Ты примчался за мной вчера и спас от ублюдков.

Я сузил глаза:

— И как я тебя нашел, тоже поняла?

— Я бы искала по камерам, — пожала она плечами. — У тебя есть доступ к таким возможностям.

— Нет на камерах ничего.

— Это нашей ночи с тобой нет, — глянула на меня в упор, и стоило усилий выдержать этот взгляд.

В мозгу мелькнула догадка:

— Это ты все подтерла.

Ее специализации вполне хватило бы, чтобы углубиться в тему, я хорошо помнил ее досье. Она молчала. А хорошая идея — искать по камерам. Я бы сам не догадался. Но Грейв — не я.

— Давно на наркотиках сидишь? — Вышло жестче, чем хотелось, и не так равнодушно.

Она сначала округлила глаза, потом на ее лице появилось такое сочувствующее выражение, что ярость ударила в виски с новой силой.

— У меня в крови нашли наркотики? — спросила так, будто ей неизвестно, что она принимала.

— Да, — не нашелся с более пространным ответом.

Девчонка прикрыла глаза и болезненно поморщилась, тонкие брови собрали мучительную складку на лбу, а челюсти сжались, обрисовывая линию скул.

— Мне могут дать заключение?

— Зачем? — опешил я. Она не спешила объяснять, все также хмурясь и будто не замечая меня. — Поговори со мной! — рявкнул так, что она вздрогнула и открыла глаза. — Какого черта?! Что произошло вчера?! Где ты была весь день?!

Конец ознакомительного фрагмента.