Страница 6 из 12
— Вот и договорились! — хлопнул я ладонью по столешнице. — Приходи ко мне в особняк вечером, я вас девочки — познакомлю.
— Что? Я же не соглашалась!
— Заодно, поговорите про «зверушек»…
— Но…
— Ну и спросишь, кто её такую «диковатую» там чему учил!
— А вот и спрошу! — выпятила отсутствующую грудь Эрунвиэль. — А теперь — марш в класс, а то, опоздаешь, а я потом — виновата буду!
Учебное помещение, моей «тридцать первой» группы, оказалось обычной университетской аудиторией, с кафедрой лектора и лесенкой поднимающимися друг над другом рядами парт, разделёнными двумя проходами. Ничего не обычного.
Правда само здание, где собственно мне и предстояло учиться, пришлось ещё поискать, но хоть много времени это не заняло, пришёл я одним из последних, заняв первое попавшееся свободное место рядом с необычайно грудастой брюнеткой, на смазливом личике которой была явственно написана всё мощь её природного интеллекта.
Ну… не первое конечно — тут я немного приврал. Можно было сесть и поудобнее, но как по мне, соседство с такой вот тёлочкой было предпочтительнее, нежели с надутыми спесивыми хлыщами, или группой явного мажористого хулиганья, оккупировавшего верхние парты, в дальнем конце аудитории.
Как здесь говорится: «Каждый выбирает к своему портрету рамку по душе».
Почувствовав рядом чьё-то присутствие, соседка повернулась в мою сторону, похлопала на меня и длиннющими ресницами и улыбнулась. А вот её подружка — высокая сухощавая девушка с не шибко приятным лицом и волосами, смотанными в пучок на затылке, была не шибко то рада моему появлению.
Из таких как она, «забывших» расцвести в молодости, на старости лет получаются первосортные старые грымзы, ведьмы и вечные девственницы, считающие что все мужики «козлы», потому как не нашлось идиота готового жениться на таком чуде.
— Привет! — сказал мне сисярик на ножках очень мягким, грудным голоском, слегка растягивая гласные звуки, от чего ещё больше складывалось ощущение могучего интеллекта его обладательницы. — Это ведь ты на собрании факультета выступал?
Впрочем, я знал, что такой говорок очень распространён юго-западнее моего феода, на океаническом побережье и прилегающих к нему принадлежащих Империи островах. И пусть поговаривали об их жителях как русские об эстонцах, глупыми аборигенов тех мест, как и островитян — я бы не назвал. Вот «хитрозадыми» — да!
— Приветствую юные Леди — я улыбнулся и слегка склонил голову, поднося левую руку ко лбу, как было принято приветствовать благородных дам, если у тебя на голове нету шляпы, после чего — отрекомендовался. — Маркиз Эсток д'Вергри, к вашим услугам!
— Баронета Эйдра Ольдер, — представилась в свою очередь грудастенькая, — с Фендорских островов, а эту невежливую буку, зовут баронета Фин-Фин…
— Я сама могу представиться, — перебила соседку звонким обрывистым голосом, которым хорошо отдавать команды солдатам, хотя она так же растягивала некоторые буквы. — Баронета Фин-Фин-Фенда-Фендала Циммермёдхен Вайнерштиген фон Уэльзер! Поморско-океаническая город-крепость Уэльзер! Прошу помнить и не л…
Видимо она хотела сказать «и не лезть», но вовремя заткнулась и отвернулась от нас.
«Хм… поморско-океаническими крепостями, назывались своеобразные морские укрепления, чем-то отдалённо напоминающие знаменитый «форт Боярд», выстроенные на скальных островках посреди бескрайних вод, но в отличии от подобных укреплений на Земле, ещё и имеющие под собой целый многоуровневый город.
Вообще, насколько я помнил, изначально их строили амрийцы — своеобразные «морские люди», промышлявшие пиратством на побережьях. Сделать с ними Империя ничего не могла, и долгое время вынуждена была терпеть эти безобразия, а затем в поморских крепостях разразилась страшная эпидемия и когда она сошла на нет, воевать уже было по сути не с кем.
Немногочисленные выжившие, быстренько согласились на все условия, а в опустевшие бастионы начали заселять отбывших свой срок каторжан, ссыльных и прочих неугодных, но готовых встать на путь служения стране, наказав им держать водные границы государства на замке.
Два в одном. Одновременно и тюрьма, бежать из которой практически невозможно, и государева служба.
Ну а что бы куча мужиков не скучала в одиночестве, туда стали отправлять совсем уже падших женщин, а также заёмщиц, которых не соглашались брать в рабство в счёт уплаты долга.
Было всё это давно. За прошедшие века у амрийцев, появились собственные флотилии, а получившаяся человеческая солянка переварилась в эдакое лояльное Империи пиратско-робингудское братство, весело пощипывающее побережья более южных стран, в которых была не наша псевдоевропейская, а чуть более арабско-османской культура.
В общем можно сказать, что эти люди сидели на своих камнях с голым задом, но делали это гордо и с осознанием стоящих за их спинами десятков и сотен поколений славных предков.
Больше в разговор сухощавая не лезла, а вот с островным сисяриком, мы очень мило разговорились, так что я даже не заметил, когда у меня за спиной кто-то остановился и отреагировал только на удивлённо приподнятые брови девушки.
На плечо мне легла рука, а чей-то незнакомый голос, произнёс.
— Слышь, паря, это моё место, так что уматывай от… Уй…
С взятой в зажим кистью и вывернутым суставом, продолжать парень не смог, креветкой согнувшись над моей партой. Я же, подавив в себе внезапно вспыхнувшую злость, как и желание приложить хама мордой об стол, вежливо поинтересовался у грудастенькой Эйдры.
— Твой приятель?
— Первый раз вижу, — немного по-детски помотала она головой. — Может Фин-Фин?
— С идиотами не знаюсь, — бросила та мельком взгляд на парня.
— Пусти Сука, заколю нах… — заорал он на всю аудиторию. — Я тебя на ду…
А… не — не подавил я в себе полностью последних желаний! Поняв это, я быстренько исполнил их, намотав на кулак его длинные волосы и несколько раз с чувством приложив его лицом о столешницу. Жалея, что это не бортик моего фонтана, после чего просто скинул бесчувственное тело в проход под одобрительный гул большей части группы. Только мажоры на своей жёрдочке как-то притихли.
— Он там живой? — поинтересовалась у меня соседка.
Вообще-то, как по мне, так мог бы и сдохнуть, вряд ли у меня из-за этого было бы много проблем в будущем, но ради приличия, я наклонился над ним, а заодно, позаимствовал из кармана белый платочек, с вышитыми инициалами «Л.С.», которым вытер парту от крови и скомкав, бросил на тело парня.
— Дышит, — ответил я грудастенькой и она, удовлетворённо кивнув, явно выбросила незнакомца из головы.
Ну а что? Простые времена, простые нравы. Кто кому морду набил — тот и прав, а со всем остальным — потом разобраться можно.
Минут через пять, в аудиторию медленно вполз древний старичок которого поддерживали под руки двое крепких парней в форме обслуги Академикума.
Наткнувшись взглядом на всё ещё бессознательное тело, а сидел я прямо около прохода, он немедленно принялся ругаться на нынешнюю молодёжь несдержанную в потреблении вина и предпочитающую получению знаний, нажраться вусмерть и валяться как свиньи в грязи.
Вот, мол, в его время, вино они пили цистернами и не пьянели, а только и делали что гонялись за знаниями и за юбками. И куда нынешняя деканша только смотрит!
Закончил же он сакраментальным вопросом: зачем его вообще сюда привели и как скоро ему подадут обед?
Один из поддерживающих его парней, немедленно что-то зашептал ему на ухо. Препод покивал, вновь увидел «тело», опять поругался на нынешнюю молодёжь и приказав утащить «негодяя» в холодную, чтоб тот поскорее протрезвел, был отведён к кафедре, в бортик которой вцепился словно голодающий в жирный свиной окорок.
И тут дедулю, будто подменили! Обновлённый Могучий Старец — Имперский паладин Эллидии, Охтин-Альберт фон Цюльман, расправил плечи, осмотрел молодым, острым взглядом аудиторию, и забабахал такую вводную лекцию, что под конец мы все дружно аплодировали. Причём — стоя!