Уштарец

Ночью, когда Менар крепко заснул и выдавал гортанью звук работающего дизеля, я подрезал задний средний шов на его штанах. Сразу штаны не разъедутся на две половины, но как только он наклонится, чтобы взять ведро с землёй, получит сюрприз. Менар вообще был человеком странным, говорил мало и только по делу, наезжать на меня не пытался, но и в друзья не навязывался, одним словом он сам по себе, и не друг, и не враг. Мелкие шалости, а именно кража двух пар шнурков, особого вреда мне не нанесли, да, было неприятно, и возникли временные трудности, но не более.

Надрезав ему шов, я лёг на свою кровать и задумался, — а надо ли было его штанов лишать, за дверью нашего жилища уже ни фига не лето, без штанов замёрзнешь на раз. Мне этого медведе-подобного мужика с носом как картошка стало жалко, но дело сделано, уже не исправить. Своё лезвие я выбросил в печку, оно мне больше не пригодится, а там его искать никто не додумается.

Утром сюрприз ждал не только Менара, а всех нас, ночью выпал первый снег. Люди жались от холода, но на работу пошли, пока работаешь, не замёрзнешь. Менар всё утро смотрел на меня с подозрением, видимо понимал, что я ему что-то сделал, но он пока не понимал что именно. Я делал вид, что ничего такого не делал, спал всю ночь, потому что устал.

Вскоре все ушли копать землю, а я пошёл закапывать баню, чтобы тепло внутри сохранялось как можно дольше. Чистый первый снег с крыши будущей бани я собрал в ведро и затопил печь. Пока баню утепляю, закапывая, вода согреется и можно будет произвести пробный заход. Только от одной мысли, что сегодня пойду в баню, я работал лопатой как вентилятор лопастями. Через полтора часа на месте старого контейнера появился холм, с дымящейся трубой на вершине. Посмотрев на творение рук своих, остался доволен, а заглянув внутрь, был немного разочарован. С потолка капала грязная вода, пахло гарью, труба в двух местах пропускала дым и задохнуться в бане можно было в два счёта. Пришлось устранять недочёты, дыры в трубе были небольшими, их удалось заткнуть прутиками, а вот с водой с потолка, ничего сделать не мог, земля на крыше просто должна была высохнуть. Пока устранял недочёты, баня проветрилась, дымом не пахло, угарного газа я тоже не почувствовал, а потолок почти перестал плакать.

— Ну, что, пора испытать на себе, как это, сходить в баню собственными руками построенную, да ещё и в другом мире.

Я побежал домой, то есть в тот железный ящик, где жил с соседом по имени Менар. Мне нужна была мочалка, а остатки джинсовой ткани вполне могли её заменить. Под удивлённый взгляд охраны посёлка, я как окончательно спятивший человек, вприпрыжку вбежал в дом и увидел там Менара. Он сидел и пытался зашить порванные штаны, увидев радостного меня, его взгляд стал звериным. Видимо он подумал, что я радуюсь тому, что он теперь ходит с голым задом. Ремонт штанов был для него почти невыполнимой задачей, так как ни ниток, ни иголок тут, ни у меня, ни у него не было.

— Послушай Менар, я сожалею о том, что у тебя штаны порвались, но я в этом не виноват. — Если он подумал, что я сознаюсь в содеянном преступлении, то он сильно заблуждался. — Ты можешь использовать те два комплекта шнурков, что у меня спёр, думаю, что шнуровка на заднице не сильно осложнит тебе жизнь, но так станет гораздо теплее, — я подошёл к своей кровати и взял остатки джинсов. — Закончишь с этим делом, приходи в баню, погреемся, — я весело подмигнул и вышел.

Спустя каких-то пять минут, уже находясь в бане, услышал знакомый и приятный звук — пшшшш, вода, попавшая на разогретые камни, превратилась в пар. Я быстро стянул с себя всю одежду и плеснул ещё на камни. Стало как-то по-домашнему тепло, я прикрыл глаза и представил, что сейчас нахожусь дома, в своей родной бане. Для полного соответствия не хватало только запаха берёзового веника. Я скучал по дому, хотел вернуться туда, но не мог, от этого стало настолько грустно, что я запел. Никогда в жизни не пел, а тут меня прорвало — ой ты степь ши-ро-ка-я, — металлические стены и потолок сработали отражателем звука усилив и без того громкий голос. Всех слов песни я не помнил, поэтому дальше пел, придумывая на ходу, — пшшшш, — а страна да-лё-ка-я, — пшшшш. Спустя пару минут почувствовал, как с меня стекает пот вместе с грязью, а уши начинает жечь. С паром я немного перестарался и чтобы совсем не свариться заживо, решил растереться снегом, благо он ещё пока не покрылся пылью.

— Ааааа! — Хорошоооооо! — кричал я, натирая себя снегом под обалдевшие взгляды охранников, которые подтянулись поближе к бане, чтобы узнать, что тут вообще происходит. Получив порцию удовольствия, вернулся в баню и добавил пару. Полноценно попариться, конечно, было нельзя, но удовольствие я получил просто сказочное, особенно после натирания снегом. Когда я в третий раз выбежал из бани, чтобы растереться снегом, увидел, что возле бани собрался, чуть ли не весь посёлок. Никто и ни о чём меня не спрашивал, все стояли, смотрели и ждали, чем в итоге дело закончится.

— Хорошоооооо! — вскоре я наконец-то вышел из бани уже одетый и довольный. От меня шёл пар, грязная одежда противно прилипала к распаренному телу, но я всё равно был счастлив. Постояв с закрытыми от удовольствия глазами несколько секунд, услышал не знакомый мне и чуть подхриповатый голос.

— Это чё за придурок?

Я открыл глаза и увидел говорившего. Мужик средних лет, одетый в шкуры как пещерный человек, стоял в компании пятерых таких же неандертальцев и смотрел на меня.

— Это ты придурок, а я в бане был, — ответил я, рассматривая его в ответ. Мой ответ мужику не понравился, видимо до этого момента с ним так ещё никто не разговаривал. Скрипнув зубами, он попытался подойти ко мне, но между нами неожиданно встал Менар. Он был ниже этого дикаря на пол головы, но чуть ли не вдвое шире в плечах.

— Уйди Менар, мне тут кое-кому надо пару зубов выбить!

Менар даже с места не сдвинулся, продолжая стоять между нами.

— Не понял, ты это чего? Ты кого защищаешь? Ты с ним что ли?

— Этот парень Нодро можно сказать, на себе принёс, еле живого, тронешь его хоть пальцем, голову оторву — понял?

Менар тут, конечно, немного соврал, я никого на себе не нёс, мы на паровозе приехали. По большому счёту это было не так уж и важно, а вот то, что Менар так резко встал на мою сторону, было странно. Мы вроде бы мелко воевали с ним, делая мелкие пакости друг другу, но как оказалось, это ничего не значило, это у нас шутки такие, не более. Мужик ещё некоторое время сверлил глазами Менара, но ничего этим не добился.

— Ладно, идёмте, — он махнул рукой своим товарищам и они ушли.

— Спасибо, но я и сам мог бы ему зубы проредить, — сказал я Менару, после того как компания одетая в шкуры ушла. Менар мне на это ничего не сказал, лишь посмотрел как-то странно, словно прикидывая, насколько я сумасшедший.

— Это вообще кто был-то?

— Хес Охотник, привёз первую партию мяса. Будь с ним осторожнее, он не кулаки в ход пускает, а сразу нож. Хес за пятнадцать лет настолько привык зверя бить, что сам зверем стал. В Уштар ему дорога закрыта, туши он привозит сюда, получает за них то, что причитается и уходит обратно. У нас с ним договор, который и мы, и он стараемся не нарушать. Тем не менее, случаи разные бывают и вообще, ты мне предлагал погреться, обещание ещё в силе?

— Разумеется, но только после того, как ты скажешь кто ты такой?

— Я Менар, тебе что, память отшибло?

— Я не в этом смысле как тебя зовут, а в том, почему тебя Хес послушался?

— Ты много хочешь и сразу, сначала обещанное, остальное потом, — он показал на баню. Я второй раз пошёл в баню, но уже с ним, чтобы пояснить, как и что там нужно делать. Он долго не мог понять, зачем нужно бить себя веником, если, пришёл просто помыться. Я пообещал как-нибудь для сравнения попариться, если конечно, веник найду, любой, лишь бы с листьями. На мой вопрос кто он, Менар так и не ответил, выставив очередное условие — сначала рассказываю о себе я и только потом он.