Янтарные слезы Феникса

— Аскрин, по-моему, нам стоит притормозить, — выдал Волин, заражаясь тревогой младшенького племянничка и пытаясь окликнуть друга, потерявшего даже зачатки бдительности. — Очень уж меня настораживает поведение Чара.

Барс на это лишь согласно рыкнул, выдохнул с силой воздух и уши к голове прижал, что на кошачьем языке, явно гласило — плохи наши дела.

Волки, стоит признать, тоже почувствовали изменения раньше людей и нелюдей. Заметались, ощетинились и присоединились к глухо рычащему полукровке. Однако думалось Волину — одним рычанием положение они не спасут.

— А местность не так уж и не обитаема, как хочет казаться, — присвистнул нимфид, неосознанно принимая одну из защитных стоек.

— Она больше и не хочет, — мрачно процедил Волин, замечая две размытые тени, быстро приближающиеся к их дружной команде. — Ну, и как вам гости? — криво ухмыльнулся эльф, понимая, что встреча с ледяными крованэ, крованэ — сезонные духи леса. Ледяные соответственно принадлежат зиме. В это время они и бодрствуют. Обычно не предоставляют опасности и не показываются путникам. Но если уж появились — жди беды… Единственным уязвимым местом является ледяная пластина посередине груди, однако добраться до нее непросто, потому как духи быстры, и, двигаясь по принципу смерчей, не спешат подставляться под удар, не сулит им ничего хорошего.

Ивсил ответил на, в общем-то, риторический вопрос довольно односложно, но умудрился с помощью всего одного слова передать всю ту глубину незавидности их положения:

— Хреново, — весело изрек он, доставая из ножен родовой клинок, коим по собственному мнению, владел виртуозно.

— Может, удастся договориться? — был более оптимистичен Аскрин, досадуя на отсутствие весомой поддержки в бою — магии.

— Ну-ну, — скептичность тона Сейхери не давала и шанса такому мирному исходу дела.

А дальше, на разговоры времени не осталось. Приблизившиеся духи леса, грозно загудев, напали на путников, подымая своей волей нешуточный пласт снега, пытаясь без лишних усилий раздавить сопротивление вторженцев.

Мужчины, не раз бывавшие вместе в опасных ситуациях, очень слаженно сгруппировались, выставив вперед щиты, принимая мощный снежный удар на себя. Волки и пребывающий в звериной ипостаси Чар, вынуждены были укрыться за спинами товарищей.

— Чем же мы им не угодили? — просипел, переведя дыхание Ивсил, пытаясь приказать дрогнувшим рукам, продолжать держать защиту.

— Мордой не вышел, — рыкнул Волин, тоже мысленно уговаривая конечности не сдаваться.

— Это наш-то красавчик? — деланно изумился Аск. — Ох, — добавил сипло, когда очередной удар чуть не выбил щит из ладони. И некромант с прискорбием осознал — хоть защита и устояла, а вот пальцы… Указательный и большой явно недееспособны. — Ну, Зверь, если уж ты их не покорил своей неземной красотой, то у нас с Волом просто нет шансов, — прошипел в итоге Аскрин, стараясь абстрагироваться от боли.

На заднем плане недовольно рыкнул Чар, досадуя, что не может сейчас обернуться и помочь остальным. Однако его остроухий дядюшка перевел сей порыв на свой манер:

— Чарчер попросил тебя, дружище, не обобщать. Рыхт, — ругнулся, осознавая, что от натиска ноги вдавливаются в снег и грозятся спрятаться там от неприятностей полностью.

— Экий ты полиглот, — наигранно восхитился средний Фирсен, вжимая голову в плечи от очередного буйства природы.

— Мы, эльфы в стократ тоньше чувствуем мироздание, — не преминул похвастать не лишенный маленькой толики превосходства Сейхери.

— А, по-моему, вы просто снобы, — сказал, как отрезал нимфид, пресекая дальнейший обмен любезностями, который пусть и отвлекал от проблемы, однако и путей ее решения не добавил. — Харе остроумием блистать. Если не заметили, публика на редкость неблагодарная.

Мужчины поддержали сей выпад молчаливым согласием, поскольку в "публике" и сами отклика не нашли.

— Твои предложения? — невзначай гаркнул Аск, ибо говорить нормально уже бессмысленно. Буран глушил звуки столь тщательно, будто бы он и не буйство стихии, а какая-нибудь усердная мамаша, не дозволяющая нарушить сон ее дитяти.

— Думаю, есть шанс, — с сомнением откричался в ответ Ивсил, стараясь перехватить поудобнее щит, и приготовить другую руку для удара. А дальше заговорил военной терминологией, прекрасно знакомой и понятной остальным: — Применим квадрат Форета. Рассредоточимся и атакуем одновременно, используя эффект неожиданности.

— А ты не находишь, что с ним мы немного припозднились? — хохотнул Волин. — Да, и рассредоточиться, под таким натиском как-то сложновато.

— Стареешь, старина, — огрызнулся нимфид, — когда тебя стали пугать такие мелочи?

И больше не давая друзьям шанса оспорить решение, первым разомкнув защитный контур, резко ушел в сторону, перекувыркнулся через голову и оказавшись вблизи к одному из духов, не размениваясь на этикет, приличествующий началу поединка, саданул того клинком в спину, как раз на уровне слабого места. Сталь вошла в ледяную поверхность крованэ неохотно, и, к сожалению цели, не достигла. А Ивсил попал в весьма затруднительную ситуацию, ибо оружие, вошедшее в духа леса, застряло там наподобие крюка для скалолазания в горную породу, и нимф только и мог, что не оставлять попыток сие исправить. Однако дух зимы не дал ему такой возможности, и завертевшись волчком на месте, воспарил вверх, отбросив противника в сторону.

Свободный полет длился недолго, и, несмотря на довольно внушительный снежный настил, закончился неудачно. Голова мужчина встретилась с булыжником, торчащим из снега, словно последний зуб из пасти доживающего свои дни чудища.

— Вот, рыхтов нимф, — раздосадовано гаркнул ректор, следя за падением Зверя, и совсем уж некультурно сплюнул, заметив, что крованэ этого показалось мало, и он уже почти настиг бессознательного Ивсила, — Аск, на тебе эта ледышка, а я попробую вторую от нашего торопыги отогнать, — выкрикнул Волин, и кинулся на перевес зимнему, угрожающе гудящему духу.

— Без проблем, дружище, — возмущенно ответил Аскрин, приготовившись…

Нет, не бить врага на поражение, как приличествует доблестному воину, отправившемуся отведать всяческих тягот и препятствий, которые спустя много лет (если воину повезет) будут не только пылиться в памяти, но и вполне требовательно о себе напоминать ломотой суставов и вечно ноющей, отмороженной в свое время поясницей. Так вот в этой конкретной ситуации молодой мужчина собирался поступить, куда как не геройски, зато умнее — и стал петлять, словно заправский заяц, вгоняемый такой прытью противника в легкий ступор. Он, признаться, и сам удивился, сумев развить столь завидную скорость, при таких неприглядных обстоятельствах. Небось, именно последние, и помогли некроманту с задачей справиться.

Волки до этого усиленно делающие то же самое, дабы рассредоточить внимание духа, так же на несколько секунд зависли. На их разумных мордах вполне понятно читалось — и зачем нас собственно с собой звали? Вон, как чернушник резво рассекает снег. Сели бы к нему на хребтину, мигом бы домчал.

Что подумал Чар, для всех осталось тайной. Поскольку полукровка, воспользовавшись шумихой и дезориентацией духов, перевоплотился обратно в человека и, перехватив по удобней свой меч, вонзил его в крованэ.

Удар был метким, и к счастью для Чарчера, достаточно сильным, дабы угодив в пластину врага, разбить ее.

Принц так и застыл, пораженно глядя, как один из невероятно могущественных существ леса, медленно и не менее удивленно касается проломленной грудины. Неестественно голубые глаза духа зимы яростно суживаются, лапа, более напоминающая обледенелую елочную ветвь, заносится для очередного удара… Но крованэ не успевает довершить начатое, и с неприятным скрежетом разлетается на осколки, будто ледяная фигура, в основании которой оказался скол.

Если бы третьего рандийского принца не сбил с ног один из туманных волков за мгновение оказавшийся рядом, замешкавшийся от шока парень, сейчас напоминал подушечку для швейных мелочей. Ибо напоследок противник все же подгадил, и, развоплотившись, рассыпался острыми ледяными иглами, которые на себя приняла не уязвимая человеческая кожа, а дебелая шкура серого спасителя.