Страница 4 из 44
- Для чего? - пожал плечами Луис и вошел в кафе.
Моряк последовал за ним.
- Потому что я люблю моряков. Я когда-то тоже был моряком.
- Ты нашел, что искал? - переспросил Зип.
- Да, но там было закрыто.
- Это и я мог тебе сказать.
- Почему не сказал?
- Ты не спрашивал меня об этом.
- А ты, оказывается, один из таких парней, - сказал моряк.
- Каких? - Зип неожиданно напрягся, как бы готовясь к атаке.
- Парней, которых надо обязательно спрашивать.
- Вот именно. Я как раз один из таких. Ну и что из этого?
Увидев, что атмосфера накалилась и Зип готов сорваться, а может, просто для того, чтобы переключить разговор на себя, Луис сказал:
- Да, я служил в армии с 1923 по 1927 год. Вот так, сэр.
- Ты плавал на корабле? - спросил моряк. Даже почувствовав вызов в голосе Зипа, он старался не придавать этому большого значения. Но, скорее всего, он был слишком пьян, чтобы заметить что-либо.
- Кто не плавал на корабле, тот никогда не может называться моряком, Луис посмотрел на закипающий чайник. - Кофе почти готов.
- Какой это был корабль?
- Шаланда, - опередил Луиса Зип и усмехнулся.
- Не обращай внимания на этого шутника. Я плавал на эсминце.
- В каком звании? - с подозрением спросил моряк.
- Разве ты никогда не слышал о контр-адмирале Луисе Анандесе? удивился Зип, скрывая насмешку.
- Я был стюардом, - с достоинством ответил Луис. - А ты, щенок, заткнись.
- Он сказал, что тебя зовут Лиз?
- Совершенно верно, - захихикал Зип, - перед тобой тетушка Лиз.
- Лиз? Это верно?
- Нет. Луис. Луис.
- Нет, Лиз, - настаивал Зип.
- Ты мексиканец? - спросил моряк.
Луис покачал головой.
- Нет, пуэрториканец.
- Это одно и то же.
Подумав немного, Луис, как бы уступая, произнес:
- Si, одно и то же.
- Какая это часть Мексики? - рассеяно поинтересовался моряк.
- Район Карибского моря, - сухо произнес Луис.
- Это на юге, - вставил Зип.
- Примерно где?
- Город Кабо Ройо, слышал о таком?
- Я знаю только Тихуану, и то никогда не был там. Дальше Сан-Диего я нигде не был.
Луис налил в чашку кофе.
- Ну вот, можешь пить.
- А где мой кофе? - спросил Зип.
- У меня всего две руки. - Закончив с моряком, он налил кофе Зипу.
- Что заставило тебя уехать из Пуэрто-Рико?
- Работа, - ответил Луис. - Человек должен работать, надеюсь, ты согласишься с этим?
- А откуда ты, моряк? - спросил Зип.
- Флетчер. Это в Колорадо.
- Никогда не слышал о нем.
- Это далеко.
Все трое замолчали.
Зип и моряк не спеша пили кофе. Луис стоял за стойкой. Казалось, уже обо всем было сказано. В конце концов, между этими людьми было так мало общего. Одному не терпелось узнать, где находится бордель, другой показал ему это место. Третий приготовил кофе. Одному было пятьдесят с небольшим, другому, может быть, двадцать два, а третьему - семнадцать. Один родился в Пуэрто-Рико, другой - во Флетчере, что в штате Колорадо, а третий был коренным жителем этого города. Таким образом, разделенные пространством, временем и наклонностями, им было нечего сказать друг другу в данный момент, и поэтому они молчали.
И все же, не сказав друг другу ни слова, их мысли, казалось, совпадали, текли в одном направлении, так что, если бы их можно было озвучить, то каждый, наверное, понял бы друг друга или подумал, что поймет.
Луис думал о том, почему он покинул свою родину и переехал на материк. Он сказал моряку, что приехал сюда работать, и все же это было не совсем так. Он приехал сюда не просто работать, а начать все сначала. Он жил на острове с женой и тремя детьми, а остров - несмотря на всю любовь к нему прежде всего означал одну вещь и этой вещью был голод. Постоянный голод. Голод, длящийся весь сезон сбора сахарного тростника. Вы не могли истратить весь свой заработок, пока сезон был в разгаре, ведь кое-какие сбережения нужно было оставить на черный день. Впрочем, тратить было нечего, так же, как и копить. В свободное от сбора тростника время можно было ловить рыбу и улов иногда был богатым, - но все же чаще всего вам нечего было есть. Это постоянное чувство голода, даже зная, что кругом тоже все голодны, превращало вас в ничтожество. Многое нравилось ему на острове: врожденная гордость, порядочность и гостеприимство людей, уважительное отношение, автоматически передаваемое друг другу, уважение, порожденное солнцем и буйной тропической растительностью, где жестокости не оставалось места. Остров, казалось, теснее сплотил людей, укрепил человеческие связи. И каким противоречием на этом фоне казался ужасающий жизненный уровень людей, так что, с одной стороны, Луис всегда чувствовал себя человеком, у которого много друзей и которого любят, уважают, а с другой стороны, он был словно голодное животное.
Итак, ему пришлось покинуть родину. Он уехал с острова, чтобы начать все сначала. В кафе он работал не покладая рук. И хотя он выкупил его еще не до конца, Луис уже знал, что теперь он не умрет от голода. И если он что-то и потерял, очень дорогое и близкое ему, то здесь он приобрел другое, и это другое служило компенсацией его потери, оно, это другое, выражалось в удовлетворении потребности своего желудка, а это удовольствие, как известно, превыше всего для мужчины.
Что касается моряка, то он потягивал кофе и думал о своем родном городе Флетчере, что в штате Колорадо.
Он старался как можно меньше думать об этом городе, потому что мысли о нем навевали тоску. Он родился во Флетчере и рано узнал, что означает словосочетание "маленький город". Когда какое-нибудь место называют "маленький город", то не надо думать, что эти слова связаны с размерами. Огромная столица может быть небольшим городом, так же, как и некоторые большие города могут оказаться на самом деле маленькими городами.
Флетчер был похож на любой другой маленький городок.
Как и в любом другом городке, здесь были школа, церковь, магазины; а на углу, у аптеки, всегда околачивались подростки. В городе действовала организация бойскаутов и лига молодых, пел церковный хор и выходила по субботам вечерняя газета. Весна приносила с собой сочные краски распустившихся деревьев и цветов: от ярко-желтых нарциссов до нежно-розового цвета диких яблонь. Осенью с отцом и старшим братом он охотился на оленей, и лес опять поражал буйством красок. Зимой обычно выпадало много снега, и все катались на лыжах. В этом городе, окруженном горами, все знали друг друга в лицо.