Няня для тирана

— Оставайтесь, если ты, правда, без злого умысла это сказал. — снова удивила его Эльвира, и улыбнулась.

Он ликовал, не сдержался, и сгреб её в объятия. Вместе, в обнимку, они вышли на крыльцо. Соня весело носилась по двору, догоняя кота, и Вадик прижал к себе Элю.

— Простила меня? — снова задал он вопрос, который не давал покоя все прошедшие со дня их ссоры дни.

— Могу поспорить, что ты проверил камеры на следующий день, а не после моего ухода. — язвительно улыбнулась Эля.

— Я напился. — нехотя сознался Вадик.

— Почему ты такой сложный, господин дракон? — покачала она головой, и помахала Сонечке, бегущей к ним.

— А чёрт меня знает. Постараюсь впредь учиться прислушиваться к тебе, а не действовать импульсивно. — и кивнул на дочь, помчавшуюся за мячом. — Она жуткая непоседа. Что будем делать с ней, когда начнет взрослеть?

— Ну-у, как-нибудь справимся. — успокоила Эля, заглянув ему в лицо. — ты её здорово избаловал, Загорский! Придётся теперь исправлять это.

— И тут я виноват. — вздохнул мужчина, поцеловав её в висок.

— Поверь, это еще далеко не конец моего «черного» списка! — фыркнула Эльвира, и встала, опершись спиной о высокие резные перила. — скажи честно, Вадим. Зачем ты настаивал на фиктивном браке? Не только ведь затем, чтобы вывести меня на чистую воду. Что тобой двигало?

Он задумался, облокотившись на ограждение рядом с нею. На самом деле, он уже понял, что причина была не в том, чтобы выяснить правду о ней, хотя, и это играло роль. Он хотел заставить её признаться самой, почему она так рвалась к Сонечке, но было и другое. А ведь всё оказалось проще, чем могло казаться — Вадим банально стремился заполучить в свою собственность женщину, которая зацепила его с первых минут знакомства.

Эля поразила его смелостью, доселе ни одна из её предшественниц не была настолько дерзкой в отношении него. Да, что теперь-то врать себе, она была в его вкусе, и он сразу обратил на неё внимание. Как мужчина.

— Вадим! — пихнула его в бок Эльвира, требовательно прищурившись.

Ему нравилось смотреть в её глаза, было такое странное и волнующее ощущение, словно стоишь над бездной, вокруг ничего, кроме этих ясных озер нежного, небесного цвета. Взяв её изящную ладошку, олигарх неистово припал губами к ладошке.

— Ты же умница у меня. Догадалась уже, признавайся.

— Ты предсказуем, Загорский! — рассмеялась она, и погрозила ему пальцем. — вы, мужчины, все думаете сначала «второй» головой, и от этого у вас вечные проблемы.

— Но сейчас-то я думаю главной головой. — усмехнулся он. — ты нас кормить когда будешь? Я умираю с голоду.

— Уже бегу накрывать стол. Скажи Соне, чтобы руки мыла.

Улучив момент, когда дочка скрылась за углом дома, Вадим страстно захватил губами губы Эли, вовлекая в жаркий поцелуй. Она ответила пылко, обвила руками его шею, и он счастливо вздохнул, чувствуя себя впервые умиротворенным и беззаботным.

Эпилог

Это была её первая выставка такого крупного масштаба. Дэн потрудился на славу, арендовал помещение в самом центре города, и за пару недель вместе с нанятыми рабочими сотворил чудо — из оборудованного под офисы кирпичного монстра вылепили великолепные залы. У каждого было свое предназначение — в одном выстроились столы с легким угощением и прохладительными напитками, в другом зал для отдыха где Эльвира могла беседовать с гостями, а третий, конечно же, самый просторный и светлый, был выставочным.

Она подозревала, что Вадим принимал участие в этом сумасшествии, если не физически, то материально наверняка. Но ведь его не заставить признаться, а он категорически открещивался от её нападок. На самом деле, Эле было безумно приятно, что о ней теперь есть, кому заботиться, устраивать сюрпризы, и оказывать поддержку в любых начинаниях. Как же здорово опираться на мужское плечо, сбросить с себя ответственность и предоставить Загорскому право решающего слова.

Она оценила его вмешательство в подготовку вернисажа, но, естественно, для вида немного повздорила с ним. Впрочем, другой реакции он и не ожидал, хотя тоже не упустил случая подколоть её, мол, на всех толстосумов, приглашенных на выставку, картин наверняка не хватит.

— Ты уже уверен, что все мои творения вот прямо сегодня и раскупят? — смеялась, округлив глаза, молодая художница, в обнимку с Вадимом медленно шагая по украшенному воздушными шарами обеденному залу.

— Поверь моей интуиции, ты ж её так нахваливала. — хмыкнул он, и сорвал у неё мимолетный поцелуй. — они будут выть от восторга. Эти недалекие людишки, сколотившие состояние на спекуляции и коммерции, обожают пускать пыль в лицо своим конкурентам. Скупают полотна начинающих дарований, и с высоко задранным носом заявляют — «вот, любуйтесь, я первый, кто бросил в мошну юного художника счастливую монету, и через десяток лет вы будете мне завидовать, господа скупердяи!»

— Чего завидовать-то? — пихнула его локтем Эльвира, — сам же назвал меня пока неизвестным дарованием.

— В том и фишка, дорогая. — таинственно шепнул олигарх, подмигнув ей. — это сейчас ты юное дарование, а через десяток лет станешь на одну планку с известными экспрессионистами!

— По твоим словам, я могу переплюнуть, например, Винсента Ван Гога? — недоверчиво спросила она.

Вадим мягко толкнул её к стене, пряча от толпы, хлынувшей в выставочный зал, и зарылся пальцами в пушистые волосы, обрамлявшие обнаженные плечи.

— Запомни, ты добьешься признания самых отъявленных критиков, милая. И не спрашивай, почему. Просто потому, что я в тебя верю.

Тут-то и внесли громадную корзину её любимых цветов. Вадим деловито поблагодарил курьеров, и они осторожно водрузили великолепие к ногам ошеломленной художницы.

— О Бо-оже! — прижав кончики пальцев к губам, воскликнула она, и уставилась на Загорского. — у меня что, появился преданный поклонник?!

— Самый-самый преданный. — шепотом отозвался мужчина, и привлек её к себе. — ну, знаешь, я подумал, что должен за тобой поухаживать. Цветы, рестораны, романтические прогулки под луной, театр. А то у нас как-то началось…

— Не как у людей? — звонко рассмеялась Эльвира, — ты меня удивляешь, Загорский! Вот уж не подозревала, что под личиной огнедышащего скрывается нежный и сентиментальный романтик!

— Да нет, я… Просто… — впервые смутился Вадим, но она не дала ввернуть правдоподобное объяснение его поведению, и страстно захватила его губы.

— Ладно, поговорим об этом позже. Мне нужно встречать гостей.

— Чёрт, я уже жалею, что подписался на это безумное светопредставление, навязанное Дэном. — едва не застонал Вадик.

— Что такое? — невинно улыбнулась Эля, ведя его навстречу шумному людскому потоку.

Он лишь вздохнул, пытаясь натянуть приветливую улыбку, и нехотя выпустил Эльвиру из объятий, чтобы отдать «на растерзание» журналистам…

Эльвира была слегка обескуражена, глядя, как менялся тиран, находясь с нею рядом. Нет, Вадим оставался всё тем же, невыносимо ершистым и вздорным, но только не с Элей. Они, конечно, продолжали обмениваться взаимными колкостями, и всё же, в их отношениях уже проклевывалась и нежность. Но самой большой радостью была Сонечка. Для них обоих. Этот маленький жизнерадостный человечек буквально заряжал всех вокруг своей неуемной энергией, и мир казался ярче, добрее.

Вчера они все вместе навестили могилу Ярика. Решив не открывать Соне правду об её настоящем биологическом отце, Эля и Вадик впервые пришли к мирному согласию, даже не поспорив на эту тему. Пусть всё будет, как было, девчушка считает Вадима отцом, зачем разрушать её радужные детские грезы, омрачая горькой истиной, ведь Ярослав уже никогда не вернётся.

Пожалуй, основной ахиллесовой пятой для Эльвиры были её разногласия с будущей свекровью. Илона по-прежнему хранила нейтралитет, не желая сближаться или забыть о прошлом, но Эля особо не переживала по этому поводу. Она сроду ни перед кем не унижалась. Захочет эта вероломная женщина исправить свои ошибки, разве она прогонит её? Однако, идти на контакт первой тоже не станет, хватит и того, что Илона не единожды оскорбляла её и лишила пяти лет счастливой жизни.