Страница 45 из 145
27
Вопреки опасениям матушки, пока я добиралась до лавки господина Маффино, никто не приставал ко мне с расспросами. Смотрели на меня, правда, как на лесную фею-соблазнительницу, но дальше взглядов любопытство горожан не простиралось. Толкнув двери лавки, я вошла и замерла. Если бы не знакомый звон колокольчиков над моей головой, я бы подумала, что ошиблась дверью.
В лавке было полно народу — добрая дюжина девиц в белоснежных фартучках и колпачках сновали туда-сюда со ступками, формами для заливки и банками конфитюров и засахаренных вишен.
Между ними важно вышагивал господин Маффино, давая указания, как лучше приготовлять миндальную массу и сколько еще взбивать яичные белки. Я увидела среди помощниц дочку начальника городской стражи, и дочерей господина сборщика королевских налогов, были тут и другие девицы — менее знатные, но тоже из почтенных семейств.
— Это ты, Бланш? — оглянулся на меня Маффино. — О, простите! Миледи! Пришли проверить, как готовятся свадебные лакомства?
— Я еще не миледи, господин Маффино, — ответила я, продолжая с изумлением наблюдать за жизнью в лавке сладостей. — Что происходит? Я пришла, потому что боялась, что вы остались совсем один… А здесь…
— А я не один! — радостно хихикая, господин Маффино потер ладони. — Мне надо тебя благодарить… Вернее, благодарить вас!
— Оставьте условности, — сказала я, — я та же самая Бланш, которая работала у вас три года. За что благодарить?..
— Так после того, как милорд граф заявил, что выбрал невесту из-за ее искусства в приготовлении сладостей, все девицы мечтают научиться делать конфеты, воздушные пончики, безе и бисквиты! И они даже платят мне за это, — хозяин лавки понизил голос до таинственного шепота. — Платят мне, чтобы работать у меня! Можешь представить, Бланш?! Простите — миледи. Вы ведь знаете, что сердце мое обливается кровавыми слезами оттого, что я теряю вас, но эти девицы, — он горделиво повел рукой в сторону девушек, занятых приготовлением сладостей, — они недурная компенсация!
— Граф сказал нечто подобное? — пробормотала я, слыша только его слова о де Конморе
— А ты не знала? То есть — вы не знали?
Я покачала головой.
— Ну, об этом весь город только и говорит, — хихикнул господин Маффино. — Милорд сказал об этом днем, после того, как объявил, что берет вас в жены.
— Первый раз об этом слышу! — воскликнула я.
— Тогда я рад, что сообщаю вам об этом первым, — и господин Маффино поведал мне историю хвалебной речи, что граф де Конмор произнес в мою честь перед горожанами у моего дома.
Я слушала и не знала — верить или нет. Но даже если принять, что из рассказа господина Маффино всего лишь одна четверть была правдой, выходило все равно невероятно. Мне припомнились ошарашенные лица соседей. Неужели, граф в самом деле заявил, что его покорили мои способности шоколадницы? Несмотря на то, что щеки мои вспыхнули, я должна была признать благородство его поступка.
— Теперь они все хотят быть похожими на вас! — захлебывался от восторга господин Маффино. — Покорить мужчину изысканными кушаньями — это волшебно! Но что касается меня, я подозревал, что так все и закончится еще когда милорд первый раз заказал у нас конфеты. Видно, они так пришлись ему по душе, что…
— Это были конфеты для некой дамы, граф сам так говорил, — подсказала я, не зная еще, как мне относиться к подобной новости.
— Отговорки! Пустые отговорки! Он съел их сам, просто постеснялся признаться в этом. Знатные господа считают зазорным любить сладости, подобно нежным дамам, — и хозяин взмахнул передником, подняв облако душистой белой пыли, пахнущей ванилью.
Я несколько раз чихнула, и господин Маффино подхватил меня под локоть и увел в кладовую — где на полках стояли блюда и деревянные коробки с готовыми сладостями.
— Здесь мы сможем поговорить спокойно, — сказал господин Маффино, с гордостью демонстрируя мне ровные ряды круглых ликерных конфет. — Они еще неуклюжие, мои новые ученицы, но старательные!
— Да, очень неплохо, — признала я, рассматривая шоколадные треугольники, посыпанные молотыми орехами.
— Милорд граф опять заказал кучу сладостей, — заливался Маффино, — но даже без вас. Миледи, мы справимся с работой в срок…
— Я еще не жена графа, — напомнила я, — не надо называть меня…
— …а свадебным тортом я вижу трехслойный бисквит на загущенном молоке, залитый шоколадом, — продолжал рассказывать Маффино, — мы украсим его марципановыми фигурками птичек — на радость, рыбок — для богатства, и младенчиков! Будет красиво и…
— Нет, — перебила я его. — Никаких младенчиков и рыбок!
Мне даже стало страшно, когда я представила на свадебном торжестве это чудо.
— Вы готовите для графа, господин Маффино. Не знаю, что насчет остальных сладостей, но свадебный торт должен быть изысканным, не аляповатым, ни в коем случае не вульгарным.
— Ты намекаешь… — побагровел Маффино.
— Младенчиков оставьте для свадьбы дочери начальника городской стражи, — сказала я упрямо. — А на графской свадьбе нужно нечто иное.
— Ты всегда споришь со мной, Бланш! — возмутился Маффино, позабыв об уважительном «миледи». — Ну и что ты предлагаешь?
— Ангельский бисквит, — произнесла я и тут же поняла, чего я хотела от этой свадьбы.
— Ангельский бисквит? — изумился хозяин. — Но он слишком прост по составу и слишком сложен в приготовлении!
— Вот поэтому он и будет украшением стола. Ангельский бисквит — белоснежный, как сама зима, украшенный взбитыми сливками и драже из сусального серебра. Он лучше всего заявит о вас, как о мастере, способном удовлетворить даже изысканный вкус короля! И потом, — я посмотрела на господина Маффино и улыбнулась, — я хочу именно белый свадебный пирог. Это мой каприз, вы уж простите.
Лицо Маффино сразу разгладилось, и он тоже улыбнулся:
— Ты же Бланш! Как я сразу не подумал! Что ж, пусть будет ангельский бисквит! Сейчас же прикажу поставить белки на холод, чтобы их состарить! К субботе они будут как раз готовы!
Ангельский бисквит кажется простым — чтобы его приготовить нужны лишь яичные белки, сахар, мука, лимон и немного ванили, не надо ни масла, ни жирных сливок, но это видимая простота. Сначала надо поработать над яичными белками — поставить их на холод как минимум на пять дней, чтобы они приобрели нужную консистенцию, из свежих этот пирог получится вязким, а не воздушным, каким он должен стать после выпечки, оправдывая свое название. Вторая хитрость — в выпечке. После того, как бисквит готов, его нельзя вынимать из формы, а надо перевернуть кверху дном и повестить на специальные крюки, чтобы пирог «отвиселся». Он не вывалится из формы, а станет еще воздушнее, еще нежнее, и приобретет свой неповторимый, по-настоящему небесный вкус.
Именно такой свадебный торт я возмечтала увидеть на свадьбе. И вместе с мыслью об ангельском бисквите пришли мысли о свадебном платье. Теперь я точно знала, в каком наряде появлюсь перед женихом. И еще…
— Господин Маффино, — попросила я, — позволите ли напоследок воспользоваться вашими продуктами и лавкой, чтобы приготовить кое-что… для милорда графа?
— Зачем спрашиваете?! — возмутился хозяин. — Вся моя лавка к вашим услугам! — тут он хитро улыбнулся и добавил: — Ведь милорд платит полновесным золотом.