Страница 109 из 145
64
— Это… мох? — произнесла леди Симила.
— Торт называется «Моховая борода», — сказала я, поднимаясь с креслица, в котором так уютно устроилась всего пять минут назад. — Попробуйте, очень вкусно.
Но гости не торопились пробовать торт, который подали слуги. Он и в самом деле выглядел впечатляюще.
На огромном серебряном блюде лежала гора зеленого мха, словно только что принесенного с мороза, распространяя терпкую свежесть смеси пряностей — кардамона, аниса и душистого перца. Красноватые полупрозрачные зимние ягоды прятались между зеленой пушистостью, создавая яркую, по-настоящему новогоднюю картину.
— Это можно есть? — леди Чендлей смотрела на угощение во все глаза.
— Совершенно верно, — ответила я, делая знак, чтобы мне подали серебряный нож и лопатку.
Я взрезала пушистую поверхность и поддела первый кусочек торта на лопатку. Дамы ахнули, увидев торт в разрезе — зеленый корж бисквита, облако взбитых сливок и мох с ягодами сверху. Мох я сделала из бисквитных крошек, и на расстоянии он смотрелся, как настоящий.
Первую порцию я преподнесла матушке, вторую — леди Симиле, как самой старшей даме из присутствующих. Остальные получали угощение от слуг. Леди Чендлей осторожно подцепила первый кусочек — с ягодой, и положила его в рот. Глаза ее расширились, губы округлились, а ложечка словно сама собой почерпнула второй кусочек.
— Совсем не мох! — воскликнула она, когда смогла говорить. — Что это за чудо, миледи?!
Остальные дамы и господа, попробовав лакомство, тоже оценили его. Серебряные ложечки застучали о фарфоровые блюдца, и зал наполнился вздохами блаженства.
— Это бисквит с добавлением шпината, — сказала я небрежно.
— Шпинат?! Как необычно!.. — прошептала леди Невиль. — Ваша кухарка непременно должна дать рецепт моей Маго.
— Кухарка не знает рецепта, — сказала я. — Торт приготовлен мною. И у него есть один секрет…
Дамы невольно потянулись ближе, а я продолжала, таинственно понизив голос:
— Все дело в особом сорте. Его выращивает один старик в Ренне. Говорят, он поливает шпинат сладкой водой, и знает какие-то тайные слова, чтобы листья стали такими же сочными, как южные фрукты.
Дамы слушали, словно дети рождественскую сказку. Можно было не сомневаться, что завтра же все запасы сухого шпината будут раскуплены — и по самой дорогой цене.
Распорядитель праздника пригласил всех подняться в танцевальный зал, где уже играла музыка. Хозяину полагалось идти первым, и в пару он выбрал матушку, подмигнув мне на ходу.
— Боже, мама разрумянилась, как девица на выданье, — сказала Анна, обнимая меня за талию. — А твой муж поступил очень благородно, выказав теще такое почтение.
— Да, он очень галантен, — произнесла я тихо.
Дамы и кавалеры поднимались по лестнице, а мы с Анной стояли рядом, провожая их взглядами.
— Сколько раз замечала, что рядом с тобой всё преображается, — продолжала сестра. — Стоит появиться тебе — и воцаряются радость, покой и уют. Я здесь впервые, но у меня такое чувство, будто я попала в сказку. Ты не фея, Бланш? Мне все больше кажется, что ты прилетела к нам из другого мира.
— Конечно, я — фея! Дай стряхну пыльцу с крыльев! — сказала я, и мы с сестрой весело рассмеялись над этой шуткой
— Ты удивительная, — произнесла Анна тепло.
— Согласна, вы такая удивительная, леди Бланш, — сказала Алария, оказавшаяся рядом, хотя ей полагалось быть в кругу девиц. — Вы не только преобразили графа, но еще и накормили гостей мхом, а тем показалось, что они вкушают нечто божественное… Как по мне, тут попахивает колдовством.
— Это волшебство нового года, леди Алария, — ответила я с улыбкой, ощущая себя в этот момент, поистине, могущественной феей. — Вы же знаете, что на стыке годов происходят чудеса? Время преломляется, и небеса слышат добрые молитвы особенно отчетливо. Я помолилась, прося устроить мою судьбу — и вот, получила то, что вы видите. Почему бы и вам не помолиться о том же?
— О! Боюсь только, что время уже потекло своим обычным потоком, — подхватила мои слова Анна, — и милой Аларии придется подождать с молитвами о муже до следующего нового года.
— Я найду такого мужа, что вам и не снилось! — фыркнула Алария и гордо поплыла к лестнице.
— Она явно тебя не любит, — сказала Анна.
— Ты была крайне неделикатна, — сказала я.
— Но я же не гостеприимная хозяйка, — ответила сестра. — Мне можно высказать то, что на душе.
Мы поднялись последними и когда вошли в зал, кавалеры уже приглашали дам на первый танец. По традиции, первый танец был для незамужних девушек. У меня был единственный шанс станцевать его — на приеме в доме графа, но и этот шанс я упустила, отправившись помогать господину Маффино со сломанными безе. А теперь мне полагалось смотреть на пляску холостяков со стороны. И с тем большим волнением я следила за падчерицей. Кто пригласит ее?..
Желтое платье Гюнебрет было подобно солнечному лучу, и сама она так и засветилась, когда к ней подошел высокий юноша. Я вздохнула с облегчением — хороший знак. Теперь главное, чтобы Гюнебрет не забыла движений и не слишком волновалась.
— Позволь тебя пригласить, — раздался вдруг тихий голос над самым моим ухом.
Я вздрогнула, узнав графа, но даже не оглянулась.
— Супруги не могут танцевать первый танец, милорд, — ответила я так же тихо. — Это танец холостяков.
— А мы нарушим все правила, — продолжал нашептывать он. — Да и не слишком уж нарушим. Верно, Бланш?
И словно какая-то магическая сила заставила меня вложить руку в его ладонь, и он повел меня в круг танцующих, а они расступались перед нами. Ален вел меня левой рукой, по-прежнему, но сейчас правая не была прижата к телу. Он упер кулак правой руки в бок и выглядел бодро и молодцевато. Я осмелилась посмотреть ему в лицо — и в первую секунду не узнала. Сколько времени пройдет, прежде чем я привыкну к новому облику своего мужа?
Глаза остались прежними, и черные волосы, волнами лежавшие до плеч, и гордый разлет темных бровей, а в остальном он был незнакомым, совсем другим и… очень красивым. Раньше борода скрывала его лицо наполовину, а теперь стали видны высокие скулы, резко очерченные губы, твердый подбородок с ямочкой, и крохотный шрам на подбородке.
Наше появление вызвало легкое замешательство в рядах танцующих, но смутить графа было попросту невозможно.
— Не робей, Бланш, — шепнул он, наклоняясь ко мне гораздо ближе, чем требовал танец. — Ты такая серьезная, как будто задумала ограбить бедного Чендлея.
Я не сдержалась и прыснула, еще больше переполошив замужних дам, с неодобрением взирающих на нас с мужем. В танце мы разошлись, и после нескольких смен партнеров встретились снова. Граф явно ждал продолжения разговора, и я со вздохом сказала:
— Как вы любите шокировать людей, милорд…
— Шокировать? Это мой дом, я делаю здесь все, что захочу.
— О да, — согласилась я. — Только вы везде чувствуете себя, как дома.
— Язвочка Бланш! — сказал он, схватил меня левой рукой поперек талии и закружил вокруг себя.
Когда он поставил меня на ноги, я могла только смеяться — так захватило дух. Зато зрители, сначала с удивлением и даже с неодобрением наблюдавшие за нами, оттаяли и захлопали в ладоши.
— Теперь вы довольны? — спросила я у мужа, когда музыка смолкла, и мы остановились посреди зала. — Сейчас только и будет разговоров о том, как мы с вами отплясывали с молодежью.