Плохие привычки

— Х-х-х… то? — растерянный наркоман не очень хорошо понимал, откуда взялся этот крепыш: площадь минуту назад была абсолютно пуста. Он вжал голову в плечи и не очень-то ориентировался в происходящем.

— А это уже не важно. Кража, совершенная с незаконным проникновением в жилище, статья 158, часть 3… — Серый, увидев семенящего на помощь Аркаше рыжего пьяницу с ножкой от кухонного стола наперевес, тут же поправился:

— Вру, статья 158, часть 4 — кража, совершенная организованной группой!

Грязный Гарри понял, что немного не успевает, побежал, заранее замахнувшись своей дубинкой, метрах в десяти от Серого резко остановился и, не меняя выражения лица, столь же стремительно рванул в обратную сторону. Если втроем — он, дубинка, Аркаша — еще имели какой-то шанс отбиться от этого случайного прохожего качка, то с появлением прообраза Годзиллы в лице подходящего Белого игра свечей не стоила. Ни свечей, ни калачей.

Для Серого и Аркаши такое поведение Игоря выглядело одинаково странным — распахнутая дверь закрывала от них подходящего Белого. Но неожиданное бегство напарника вора подействовало на участников конфликта совершенно по-разному. Серый немного расслабился, понимая, что работа выполнена и драться с двумя инвалидами не придется. А до вора наконец-то дошло — тюрьма близка, как никогда, и наркоману в тюрьме очень плохо.

Аркаша кулем рухнул вниз, выскальзывая из крепких рук охранника и отступая спиной за дверь. Снаряженный ствол сам по себе оказался в руке взбешенного наркомана, готовящегося дорого отдать свою свободу. Теперь была очередь Сергея приходить в замешательство, и он зачарованно смотрел на вороненую сталь — а она тупо косилась своим единственным и смертоносным глазом на него.

Стрелять не было никакой необходимости — человек его не преследовал и был безоружен. Но небывалая волна злости и раздражительности, нахлынувшая на торчка, полностью подавила Аркашу, и телом марионетки всецело завладел его настоящий хозяин — какой-то мерзкий опийный демон. Абсолютно не контролируя свои действия, наркоман щелкнул предохранителем пистолета и, поймав смертоносным оком Макарова растерянные глаза Серого, нажал на спусковой крючок…

ГЛАВА 27

Про кисло-сочный помпадур

— Сегодня на ужин я могу предложить сардины и… сардины.

— Ну, я не знаю. Пожалуй, я выберу сардины.

— Отличный выбор.

Спускаясь от Гуру в лифте редкой чистоты, я достал из кармана телефон — тот был скорее мертв, чем жив. «Предатель, — подумал я, — хоть бы пикнул на прощание». И стал лихорадочно вспоминать, есть ли в машине зарядка.

Было около десяти вечера, когда я выруливал из Володькиного двора. Пробки все уже давным-давно просочились и рассосались, мне досталась полупустая дорога, блестящая мокрым асфальтом снизу и запускавшая через равные промежутки солнышки фонарей несколько повыше. Дорога вела в направлении заслуженного отдыха…

Скорость реакции человека составляет примерно 0,2 секунды — с момента принятия решения до наступления мышечной реакции. Возможно, у наркоманов эта величина несколько больше — а может быть, в конкретном случае, меньше — учитывая то, что это была чисто рефлекторная реакция без привлечения головного мозга.

Когда от рецептора сигнал по нервному волокну идет в спинной мозг и затем прямиком к мышце, побывав всего в трех нервных клетках — чувствительном нейроне, вставочном нейроне из спинного мозга и двигательном нейроне, то время синаптической передачи составляет порядка 0,1 секунды.

В любом случае, этих долей секунды до вылета пули вполне хватило Белому, чтобы уронить свой кулак сзади на макушку худенькому наркоману, и тот моментально скомкался, как перевернутый бумажный стаканчик, прихлопнутый сверху ладонью. Единственное различие — Аркаша не издал громкого хлопающего звука. Он с легким шорохом сложился на асфальте в кучку неопрятного тряпья и неожиданно запах дорогими женскими духами из повредившегося при падении украденного флакона.

Друзья посмотрели друг на друга — Белый развел руками, как бы извиняясь за опоздание, а Серый произвел глубочайший в своей жизни выдох, избавляясь от некрасивой бледности…

Как и просил шеф, Кулешова впутывать не стали — вскрытую дверь захлопнули и набрали «02». Наличие у этого наркомана воровских отмычек и огнестрельного оружия, очень смахивающего на табельное полицейское, было достаточным фактором для того, чтобы гарантировать Аркаше весьма серьезные неприятности…

Свет в окнах моей квартиры не горел — что было довольно странным. Я припарковал машину на ночную газонную стоянку и поболтал пару минут со сторожем. Потом зашел в магазинчик возле дома: очень хотелось яблок. На самом деле подобные желания — стопроцентные последствия 3-х дней без никотина.

Ну что ж, организм нужно было порадовать тем, что ему хотелось. С ним сейчас спорить нельзя — как с беременной женщиной, нужно старательно исполнять все его прихоти и желания. Все, кроме предательски вклинивающихся время от времени провокаций умирающей привычки — по поводу «давай закурим, товарищ, по одной». Слова песни я находчиво заканчивал чем-то вроде «давай закурим, и гробик — твой», и привычка, обнаруженная и разоблаченная, ненадолго отставала.

Я четко помнил опасные вехи на пути к здоровой жизни. Очень настойчивые желания закурить проявлялись обычно в первые три дня после отказа от сигарет, потом где-то на седьмой день, потом к концу второй недели — и к концу четвертой. Когда вы перевалите первый месяц, становится проще. Но и тут расслабляться не надо — прошла только физиологическая привычка, а психологическая — если она вообще пройдет когда-нибудь — то уж точно не через месяц после того, как вы перестанете ей потакать.

Да, чуть не забыл. Примерно на сороковой день призрак убиенной вами привычки припрется и устроит настоящее театрализованное представление — с заламыванием рук, звяканьем цепями и с ритуальными танцами эротического содержания… Все это будет очень соблазнительно, но нужно найти в себе силы не поддаться искушению.

Яблок в магазине было мало — всего два сорта: «Семеренко» и нелюбимые. Нелюбимые — это такие темно-красные, красивые, крупные, но рыхлые и на вкус, словно весенний чернозем. Таким образом, вроде бы имеющийся выбор для меня был лишь выбором кажущимся. Так как красные яблоки забытого сорта я отказался бы жевать и под пытками, взор мой благосклонно улегся на живительную зелень «Семеренко». Я уже было собирался нагрузить в пакетик с полдюжины плодов покрупнее, как до меня дошла некоторая несостыковочка.

Любой магазин пахнет по-своему. В крупных дорогих центрах не обойдется без запаха кофе — говорят, этот аромат способствует быстрейшему освобождению собственного кошелька от наличности реальной и магнитных карт — от наличности виртуальной.

В деревенских магазинах пахнет недорогим мылом, сладким печеньем и резиновыми сапогами, потому что тут хоть распространяй запах кофе, хоть не распространяй — все равно, кроме самого необходимого и водки, ничего не купят.

Магазинчик около моего дома был маленьким и очень тесным, и в нем обычно пахло тем, что недавно разлили или разбили. В этот раз уборщице определенно повезло, поскольку никакой аромат с пола не распространялся. Запахи аккуратненько построились по отделам и пахли по очереди, лишь слегка смешиваясь в районе границ.

Яблоки тоже пахли, наверное. Мне даже показалось, что я различил аромат красных и красивых, но когда перешел к ящику с зелеными и вкусными, запаха там не обнаружил. Зато нестройный хор голосов, надышавшихся гелия, начал прямо в левое мое ухо повторять одну и ту же фразу: «Кисло-сочный помпадур… кисло-сочный помпадур…»

При чем здесь известная куртизанка, я рассуждать не стал, просто отметил начало очередного приступа синестезии, набирая в пакетик яблоки посимпатичнее. Синестезия завершилась на кассе, когда, едва звякнув внутренностями, касса лишилась звукового ряда, а беззвучное выползание чека стало сопровождаться запахом зеленых кисло-сладких и очень сочных яблок. Я расплатился за этот «помпадур» и поспешил домой, слегка обеспокоенный темными окнами, которые диагностировали отсутствие Ирины.