Страница 18 из 103
Впрочем, хватало и других точек напряжения. Тех моментов, по которым нам с Алешем предстояло искать компромисс.
Однажды в субботу вечером мы заболтались допоздна, и он сказал с сожалением:
- Извини, Анна, пойду спать. Завтра вставать рано.
- Воскресенье же, - удивилась я.
- Мы с Мартой ходим в церковь. На мессу.
До этого темы религии мы не касались ни разу. Ну да, я знала – по фотографиям, - что он венчался в церкви и крестил дочь, но это ведь могло быть данью традиции, как у многих. И вдруг выяснилось, что он вполне так практикующий добросовестный католик. На мессу ходит по воскресеньям. Надо думать, исповедуется в грехах и причащается.
Я – по факту крещения – считала себя православной, однако с большой натяжкой. Нет, атеисткой я не была. Однако христианская церковь как институт – неважно, православная, католическая или протестантская – вызывала у меня слишком много вопросов и недоумения. Казалось, что некоторые вещи в ней можно принимать, лишь полностью отключив критическое мышление. Но «здесь верю, здесь не верю» выглядело еще большим лицемерием. Поэтому в церковь я ходила редко и не на службу, а просто подумать в тишине. Прикоснуться к чему-то, что выходило за пределы человеческого разума. Не делая разницы между православным храмом и католическим костелом. Независимо от конфессии, общее устремление к высшей силе пропитывало насквозь любую церковь – и настраивало на определенный лад.
Вопросы религиозного плана я отложила на следующий день.
- Я плохой католик, Анна, - пожал плечами Алеш. – Да, в костел хожу, причащаюсь, но… Наверно, Марта более религиозна, чем я.
- Интересно… - хмыкнула я.
- Ты ведь имеешь в виду секс?
Я даже вздрогнула от неожиданности. Впервые мы затронули эту тему прямо, в лоб, а не намеками.
- Да, - так же откровенно ответила я. – Почему это не должно меня интересовать?
- Было бы печально, если б не интересовало. Успокойся, у нас с тобой не будет религиозных войн. Если только ты не агрессивная атеистка или что-то в этом роде. Я не собираюсь навязывать свои взгляды и жду того же от тебя. А что касается секса… Те грехи, о которых я говорю на исповеди, все равно повторяю снова и снова. И даже не все из них считаю грехами. Скорее, вообще не считаю. Хотя и должен считать. Так что можешь не волноваться.
Вот тут мне лучше было заткнуться. Тема, конечно, интересная. Животрепещущая. Но хотела ли я знать о его «грехах» подобного рода? Вряд ли. Он уже больше двух лет вдовец, и наверняка у него тоже была «личная жизнь». Или все еще есть – откуда мне знать?
И все же это были мелочи по сравнению с главной проблемой – Мартой. Вот как раз тут мы и зависли. Мне не стоило с ним встречаться оффлайн, пока мы не решили хоть что-то. А что могло быть решено, если мы упорно обходили эту тему? Я задавала самые простые вопросы: о том, что она любит, чем интересуется, как у нее дела в школе. И каждый раз замечала на лице Алеша выражение… растерянности, что ли. И в голосе чувствовалось напряжение.
В конце концов терпение у меня лопнуло, и я пошла ва-банк.
- Послушай… Неужели ты не понимаешь, что ничего не сдвинется с мертвой точки, пока мы все не обсудим? Я знаю, что-то не так у тебя с Мартой. И ты сказал, что мы поговорим об этом позже.
Он молча кусал губы, потом кивнул: