Госпожа чародейка

- Лорелея, ты составишь мне компанию?

- Я почту за честь, - ответила почти с благоговением глядя на пригласительный.

- Вот и ладненько, - Ротен хлопнул в ладоши, и магические проекции тут же растворились в коже наших с мастером рук.

Такое колдовство я уже видела. Теперь чтобы пройти на закрытую вечеринку ИОМ, будет достаточно провести ладонью над специальным считывающим устройством.

Следующие полчаса наш гость расспрашивал меня о стажировке: как мне тут живется, чем я занимаюсь и куда думаю податься в будущем. Время от времени он хитро посматривал на моего наставника, тот же молча пил кофе и на эти взгляды никак не реагировал.

Когда чашки опустели, и было доедено последнее пирожное, господин Ротен взглянул на часы и поспешил откланяться.

- Провожать меня не нужно, - сказал он, создавая мини-портал, очевидно, чтобы сократить путь до подвала. – Жду вас двоих в эту субботу. Обязательно приходите.

Когда голубая воронка за ним захлопнулась, Дорн как-то обреченно вздохнул и откинулся на спинку кресла.

- Вы не хотите идти на вечеринку, мастер? – спросила я.

- Ну почему же, - ответил он. – Я с удовольствием пообщаюсь со старыми приятелями. Видишь ли, Лея, очень грустно, что на «тихие семейные встречи» нужно входить по пригласительному билету. Лично мне было гораздо приятнее, когда на такой день рождения можно было явиться просто так, в заляпанном зельями лабораторном халате, и никто не обратил бы на это внимания.

- А теперь там дресс-код? – внутренне содрогнувшись, уточнила я.

- В некотором роде, - кивнул мастер. – Не пугайся, шикарных нарядов и бриллиантов от тебя никто не потребует, но и в джинсах приходить туда не стоит. Члены общества скорее обратят внимание на твой магический потенциал, чем на одежду, а вот их жены и любовницы – те еще змеи, обшипят с ног до головы. Впрочем, - он посмотрел на меня таким взглядом, что мои щеки невольно порозовели, - тебе волноваться не о чем. Ты хороша во всех нарядах.

Маг щелкнул пальцами, и столик с грязной посудой растаял в воздухе.

- Как тебе Филипп? – сменил тему разговора Дорн.

- Странно, - честно ответила я. – Он очень обаятельный, веселый и бесконечно симпатичный, но… Не так я себе представляла главного начальника ИОМ.

- Ты думала, что он – мрачный тип в строгом костюме?

- Вроде того. Господин Ротен мне, конечно, очень понравился, вот только он совсем не производит впечатления сильного серьезный мага. И в этом есть что-то неправильное и преувеличенное. Мне показалось, что вся его веселость, непринужденность – это… это…

- Игра, - с улыбкой закончил Дорн. – И ты совершенно права. Филипп очень любит эту маску добрячка-простачка, рубахи-парня и клоуна. Мало кто знает, какой он на самом деле.

- А вы знаете?

- Как тебе сказать, - мастер задумчиво пожевал губами. – Я видел, как этот кудрявый улыбчивый человечек хладнокровно сравнял с землей деревню, в которой все жители были заражены волчьей кровянкой, то есть, по сути, были вурдалаками. Еще я видел, как он почти сутки без перерыва удерживал в питающем коконе новорожденного младенца, которого кто-то бросил зимой в лесу на съедение нечисти. Филипп, кстати, потом этого младенца усыновил. Мы с Ротеном дружим давно, много лет вместе работали. И я могу тебе уверенно сказать, Лорелея, что он какой угодно, но только не такой, каким хочет казаться.

- Но почему? – удивилась я. – Для чего это нужно? Разве не лучше оставаться таким, какой ты есть?

- Суть свою изменить все равно не получится, - пожал плечами чародей. – А играем мы всегда. Обрати внимание, с друзьями мы одни, с родными – другие, с учителями или начальниками – третьи. И это все мы – все это разные стороны одной и той же личности. Просто, Лея, в какой-то момент одна из таких сторон становится наиболее комфортной. По каким-то определенным причинам. Филиппу вот удобно, когда его не воспринимают всерьез. Кому-то еще удобно, чтобы о нем все думали, как о злобном неприятном типе. И ведь это касается не только чародеев, многие люди ведут себя именно так. Выбирают определенную роль и играют.

- И вы?

- И я. Мне последние двадцать лет было удобно считаться холодным высокомерным сухарем. С таким человеком люди обычно стараются общаться как можно реже, а мне как раз это и было нужно. Впрочем, я тебе об этом уже рассказывал.

- Но ведь вы не высокомерный сухарь, - сказала я. – Значит, сейчас вы не играете?

Он снова посмотрел на так, что моя спина покрылась мурашками и тихо сказал:

- Сейчас – нет.

***

Следующий день прошел мимо меня. Я, конечно, и провела прием, и сварила в лаборатории мастера какой-то эликсир, и даже сделала на своей половине дома генеральную уборку. При всем при этом мысли мои были далеко-далеко – в Синерии на праздновании годовщины ИОМ.

Не то чтобы я особенно волновалась перед предстоящим выходом в свет – с манерами у меня вроде бы все в порядке, да и обсудить с именитыми магами, если кто-то из них решит до меня снизойти, тоже что-нибудь да смогу - спасибо Дорну и моей стажировке. Меня больше волновал внешний вид. То, что мастер сказал про придирчивых спутниц его коллег по цеху, меня всерьез обеспокоило. Дорогущих нарядов у меня нет, из украшений практически одна только бижутерия. И пусть я нравлюсь наставнику, как он изволил давеча сказать, в любом наряде, только очень уж не хотелось ударить на вечеринке лицом в грязь и опозорить своего мастера. В какой-то момент я представила, как столичные сплетники рассказывают друг другу, что Эрик Дорн явился на праздник общества магов в компании никому не известной замухрыжки, и от этого мне ощутимо поплохело.

Впрочем, тщательная проверка содержимого платяного шкафа и его скрытых резервов показала, что волноваться рано – сначала я извлекла на белый свет свое выпускное платье, а потом еще одно, совсем забытое. Куплено оно было, что называется сдуру, во время одной из самых первых моих вылазок в большой мир, когда Дорн еще общался со мной, как с мебелью. После примерки этого наряда, по поводу своего внешнего вида я больше не переживала.

- Я смотрю, ты вся в предвкушении праздника, - сказал мне наставник, когда мы вечером пили на моей веранде чай.

Я улыбнулась и кивнула.

- Послушай, - вдруг напрягся волшебник, – может быть, тебе нужно посетить какой-нибудь магазин? Я снова заработался и забыл, что мы живем в глуши. Если тебе нужно платье или еще что-то, можно завтра или даже прямо сейчас пойти и купить.

- Ничего не нужно, мастер, - уверила я его, тронутая такой милой заботой. – У меня все есть.

Он улыбнулся, а мне внезапно очень захотелось, чтобы мой завтрашний наряд ему понравился. Вернее, не сам наряд, а я в нем. Чтобы он снова посмотрел на меня тем же обжигающим волнующим взглядом. Я вдруг поняла, что наряжаться буду не для каких-то там незнакомых волшебников, а для одного конкретного.

Поэтому на следующий день постаралась от души. Мои рыжие непослушные кудри легли аккуратными локонами, легкий макияж получился удачным, а новое темно-синее уходящее в фиолетовый цвет платье до середины колена, сидело, как влитое. Из обуви я выбрала нежные черные босоножки на тонком невысоком каблучке, а из украшений - браслет из темно-фиолетовых полудрагоценных карваритов.

Когда, перед выходом, я посмотрела на себя в зеркало, то осталась увиденным довольна. 

И своего достигла тоже - мастеру мой праздничный образ тоже понравился.

Дорн ждал меня в подвале возле рамки телепорта. Когда я появилась на лестнице, его глаза вспыхнули, а взгляд стал таким жадным и цепким, что в первый момент вместе с чисто женским чувством триумфа я испытала некоторое смущение. Сам чародей был одет в темно-синий костюм, практически под цвет моего платья, и белоснежную рубашку. Элегантен и безупречен, как и всегда.

Дорн молча смотрел, как я спускаюсь с лестницы, потом подошел и протянул руку, а когда я вложила в нее свою ладошку, наклонился и нежно поцеловал мои пальцы.