Страница 3 из 10
В какие активы были переложены изъятые из американских облигаций 47,4 млрд, долл., мы в точности не знаем. По некоторым данным, более 26 млрд, долл, было размещено на депозитах различных иностранных банков (хотелось бы верить, что не американских). Еще, по оценочным данным, 17 млрд. долл, были размещены в долговых бумагах. Остальное – в зарубежных Центробанках, МВФ, Банке международных расчетов. Конечно, скажем откровенно, многие альтернативные виды размещения международных резервов также сопряжены с рисками. При сильном желании Вашингтон может дотянуться и до валюты на счетах иностранных банков, даже если это не американские, а, скажем, европейские банки. Вашингтон для давления на такие банки использует такой аргумент, как «вторичные» санкции и штрафы.
Более правильным является курс на наращивание «желтого металла» в составе международных резервов. Слава Богу, он начат и продолжается. В начале прошлого года доля золота в резервах была равна 15,1 %, а к началу этого она уже выросла до 17,2 %. Этот курс надо продолжать. Этот резерв имеет 100-процентный иммунитет от заморозок и иных санкций Запада (естественно при условии, что металл находится на территории Российской Федерации).
Совершенно правильно, что в состав резервов РФ стал включаться китайский юань. Еще в позапрошлом году его доля была чисто символической – 0,1 %. Затем в начале 2017 года показатель вырос до 1 %, а в конце прошлого года – до 2,8 %. Это уже близко к доле доллара Канады, которая была равна 3,1 %. Примечательно, что по данным МВФ, доля китайского юаня в совокупных международных резервах всех стран-членов в конце прошлого года была равна 1,4 %. Следовательно, у России этот показатель в два раза выше среднемирового.
Хотелось бы обратить на критику со стороны некоторых экспертов по поводу выхода ЦБ РФ из казначейских бумаг США. Такой выход они называют «ошибочным». Почему? – Потому, что, мол, доллар с весны этого года пошел резко в гору. И при пересчете международных резервов в доллары США получается, что Банк России за последние месяцы (после апреля) понес «ужасные» убытки. Да, действительно, величина резервов несколько сократилась. Так, 24 апреля они были равны 460,4 млрд., а 29 июня – 455,5 млрд. долл. Сокращение на величину 4,9 млрд. долл. Сокращение, вызванное преимущественно переоценкой валютных активов Банка России.
Но, уважаемые господа. Мы с вами должны понимать, что речь идет не об активах коммерческой организации. Речь идет о международных резервах Российской Федерации. А это стратегический ресурс. К его оценке с обычных бухгалтерских позиций и с позиций коммерческой доходности подходить нельзя. Управление международными резервами РФ требует долгосрочных оценок, и доверять его следует не бухгалтерам и коммерсантам, а людям с геополитическим видением мира.
Трансграничное движение капитала: Банк России лишь наблюдает и фиксирует, но не контролирует
Банк России обнародовал предварительные данные по ключевым показателям платежного баланса Российской Федерации за первое полугодие 2018 года. Некоторые чиновники Центробанка и Правительства РФ уже воспользовались свежей цифрой положительного сальдо по операциям в сфере внешней торговли для того, чтобы с гордостью заявить о достигнутых в сфере экономики «достижениях». Цифра, действительно, впечатляющая: сальдо платежей по внешней торговле за первое полугодие составило 90,6 млрд. долл. Это примерно в полтора раза превышает положительное сальдо за первое полугодие прошлого года. Правда, к этому достижению денежные власти и правительство никакого отношения не имеют. В наши паруса дул ветер благоприятной конъюнктуры на мировом рынке «черного золота». Цена на нефть марки «Brent» 30 июня 2018 года составила 79,23 долл, за баррель, а ровно за год до этого она была равна 47,91 долл.
Правда, возникает вопрос: а какова судьба это гигантского профицита? – Наверняка, немалая часть его пошла на то, чтобы закрыть отрицательное сальдо по торговле услугами (оно у нас традиционно отрицательное). Правда, цифры этого сальдо пока Банк России не опубликовал.
Также вырученная валюта пошла на то, чтобы закрыть отрицательное сальдо по инвестиционным доходам (доходы, выводимые иностранными инвесторами из России, устойчиво превышают доходы, получаемые российскими инвесторами от зарубежных активов). Центробанк общую величину этого показателя за первое полугодие не обнародовал. Но имеются некоторые цифры, дающие представление о масштабах вывода средств за рубеж в виде выплат по внешним долгам. Согласно данным макроэкономической статистики в I и II кварталах 2018 года сумма платежей по внешнему долгу нефинансовых организаций, включая основной долг и проценты, составляет 28,7 и 15,3 млрд. долл, соответственно. Итого за полугодие круглая сумма 44,0 млрд. долл. Понятно, что инвестиционные доходы и страны выводились также в виде погашения основного долга и процента по линии финансовых организаций, в виде дивидендов и т. д. Но по этим позициям цифр за полугодие пока нет.
Часть гигантского профицита пошла на пополнение международных резервов Российской Федерации. Согласно данным Центробанка, эти резервы в I полугодии 2018 года выросли на 30,6 млрд, долларов США (против 18,9 млрд. долл, в январе-июне 2017 года). Правда, для чего Центробанк России с таким упорством продолжает наращивать резервы, он не разъясняет (об этом я писал в статье «Международные резервы страны: Доходный актив или стратегический ресурс?»[1]).
Наконец, еще часть гигантского профицита платежного баланса от внешней торговли пошла на то, чтобы подпитать ускоренный вывод капитала из страны. Чистый вывоз капитала частным сектором в январе-июне 2018 года, по оценке Банка России, составил 17,3 млрд долларов США (14,4 млрд, долларов США годом ранее). На птичьем языке Центробанка это называется «чистым кредитованием остального мира». И мы этим занимается постоянно в течение всей истории существования Российской Федерации. Как сообщается в пресс-релизе Центробанка, «в отличие от ситуации годом ранее динамику чистого кредитования остального мира частным сектором определял спрос на иностранные активы со стороны прочих секторов при менее значимом вкладе в вывоз капитала операций банков».
Как известно из любого учебника по экономике, состояние платежного баланса страны определяет валютный курс национальной денежной единицы. Применительно к России – нашего рубля. Казалось бы, при столь большом положительном сальдо платежного баланса по текущим операциям (оно составило в первом полугодии 53,2 млрд, долларов США по сравнению с 23,9 млрд, долларов в январе-июне 2017 года) курс рубля к доллару должен был стремительно расти. А он, как мы помним, в начале апреля даже обвалился. Правда, потом несколько реабилитировался, но не полностью. Если на 1 января 2018 года курс был 1 долл. США = 57,02 руб., то на 30 июня 2018 года -1 долл. США = 62,76 руб. Ослабление по отношению к доллару США составило 9,2 %.
Никакого парадокса тут нет: все «валютные достижения» российской экономики стремительно утекают за пределы страны, опуская национальную валюту. И ключевую роль в этом играет Центробанк. Отчасти потому, что он проявляет избыточную активность на таком направлении как накопление валютных резервов (тем самым искусственно поднимая доллар США и другие резервные валюты). Центробанк у нас уже давно стал главным экспортером капитала из России, но предпочитает эту деятельность называть благообразным термином «накопление международных резервов».
И одновременно на других направлениях ЦБ проявляет полное бездействие. Я имею в виду, что он мог бы и должен контролировать трансграничное движение частного капитала. Я не случайно использовал слово «должен», поскольку в статье 75 Конституции РФ прямо записано: «Защита и обеспечение устойчивости рубля – основная функция Центрального банка Российской Федерации». В том числе обеспечение устойчивости валютного курса рубля. А для этого, как показывает мировой опыт, имеется два основных инструмента: валютные интервенции и валютные ограничения (валютное регулирование трансграничных потоков капитала).
1
https://tsargrad.tv/articles/mezhdunarodnye-rezervy-strany-dohodnyj – aktiv- ili – strategicheski j – resurs_144643