Семь сестер. Сестра ветра

Мой ноутбук раскапризничался и сообщил мне, что он решил отключиться, не успев открыться. Пришлось снова ждать, пока он осуществит перезагрузку. Я поднялась с кресла и подошла к CD-проигрывателю. Все мы, сестры, многократно уговаривали отца купить себе более современную технику, перейти на айпод, к примеру. Но отец, несмотря на то что его кабинет был оснащен самыми современными компьютерами и новейшими электронными системами связи, был непреклонен. Говорил, что уже слишком стар, чтобы менять свои привычки. К тому же, по его словам, он привык не столько слушать, сколько «видеть» исполняемую музыку. Я включила проигрыватель. Интересно, что папа слушал в последний раз, незадолго до своей смерти? Комната тотчас же наполнилась величественными аккордами начальных тактов пьесы Грига «Утреннее настроение» из его музыки к драме Ибсена «Пер Гюнт».

Я замерла на месте. Волна воспоминаний накрыла меня с головой. Эта пьеса была одной из самых любимых папиных мелодий, и он часто просил меня наиграть ее на флейте. Собственно, тема «Утреннего настроения» стала сквозной темой всего моего детства. И вот эта изумительная музыка снова напомнила мне о тех незабываемых рассветах и восходах солнца, которые мы встречали вместе с отцом, когда отправлялись плавать по озеру и Па Солт учил меня, как надо управлять яхтой.

Как же мне сегодня не хватает отца!

И как мне не хватает еще одного человека.

Между тем музыка росла и ширилась, заполняя все пространство комнаты своими прекрасными звуками. Я инстинктивно сняла трубку с папиного телефона, стоявшего на письменном столе, намереваясь позвонить.

Прежде чем начать набирать номер, я поднесла трубку к уху и поняла, что кто-то уже разговаривает по телефону на другом конце дома. Линия занята.

И в ту же минуту испытала самый настоящий шок, услышав интонации, знакомые мне с детства. Не может быть! Тот же самый голос, который, можно сказать, с колыбели утешал и успокаивал меня. Сама не понимая, что делаю, я вклинилась в чужой разговор.

– Алло! – громко крикнула я в трубку и тут же отключила проигрыватель, чтобы окончательно убедиться в том, что это был его голос.

Но на другом конце провода послышались лишь короткие гудки, и я поняла, что он ушел.

Я плюхнулась в кресло, тяжело дыша, потом вскочила с места и ринулась в холл, стала громко звать Ма. На мои крики из кухни выбежала Клавдия. При виде экономки я истерично разрыдалась, а когда на лестнице появилась переполошившаяся Ма, опрометью бросилась к ней.

– Алли, милая! Ради бога! Что случилось?

– Я… я только что слышала его! Ма, я слышала его!

– Кого, милая?

– Па Солта! Он разговаривал по телефону. А я в этот момент сняла трубку, чтобы набрать один номер. О боже! Папа не умер! Он жив!

– Алли! – Я перехватила испуганные взгляды, которыми обменялись Марина и Клавдия. Потом Ма обняла меня за плечи и повела в гостиную. – Дитя мое, пожалуйста! Попытайся успокоиться.

– Как я могу успокоиться? Я всегда знала… я чувствовала, что папа не умер. Что он сейчас где-то скрывается, и кто-то из тех, кто обитает в этом доме, разговаривал с ним… Да! Разговаривал! – Я бросила на Ма обличающий взгляд.

– Алли, поверь мне. Я не сомневаюсь в том, что ты слышала папин голос, но этому есть вполне простое объяснение.

– Какое объяснение, хотела бы я знать?

– Действительно несколько минут тому назад раздался звонок, но я услышала его слишком поздно и не успела снять трубку, чтобы ответить. А потому включился автоответчик. Ты услышала папин голос, но это было то сообщение, которое он оставил на своем автоответчике. Только и всего.

– Но я же сидела рядом с телефоном и не слышала никакого звонка!

– Да у тебя музыка гремела на всю мощь, Алли! Слышно было даже в моей комнате наверху. Неудивительно, что ты не расслышала обычный телефонный звонок.

– То есть это не ты разговаривала с ним, да? А может, Клавдия? – ухватилась я за последнюю надежду.

– Алли, понимаю, тебе сейчас хочется услышать от меня совсем другие слова, но я, к великому огорчению, вынуждена еще раз повторить: это был автоответчик. Не веришь? Убедись в этом сама. Позвони на наш домашний номер со своего мобильника, и ты услышишь папин голос. Ну же! Ступай! – почти в приказном порядке обратилась ко мне Марина.

Я смутилась. Мое смущение еще более усилилось при мысли о том, как бестактно я себя повела, фактически обвинив Марину и Клавдию в том, что они мне солгали.

– Нет, зачем же? Я тебе верю, Ма, – виновато пробормотала я. – Просто… просто мне хотелось, чтобы это был папа. Чтобы он был жив… А вся эта ужасная ситуация оказалась обычной ошибкой… недоразумением…

– О, как нам всем, Алли, хотелось бы, чтобы это была всего лишь ошибка. Увы-увы! Но папы больше нет, и никому из нас не под силу воскресить его.

– Знаю… да… это так. Прости меня, Ма.

– Тебе не за что извиняться, милая. Что я могу для тебя сделать?

– Ничего не надо, – проговорила я убитым голосом, поднимаясь со своего места. – Пойду позвоню.

Марина улыбнулась мне, проводив сочувственным взглядом. А я снова вернулась в папин кабинет. Уселась за его письменный стол и стала пристально разглядывать телефонный аппарат. Потом сняла трубку и набрала номер мобильника Тео. Там был включен режим голосовой почты. Я не стала оставлять сообщений. Хотелось поговорить с живым человеком, а не с машиной. Я положила трубку на рычаг и уже собралась уходить.

Но тут вспомнила, что хотела поискать ту книгу, которую рекомендовал мне почитать Па Солт. Поднялась с кресла, быстро пробежала глазами корешки книг на букву H и буквально за считаные секунды отыскала на полке нужную мне книгу.

Grieg, Solveig og Jeg

En biografi av A