Дети богов. Академия

По второму пункту я особо не волновался - примерно через десяту должен начаться древолом. Время потепления посередине зимы, когда деревья, не в силах стряхнуть с себя мокрый липкий снег, ломались под его тяжестью. После древолома с сильными ветрами возвращались морозы, добивая повреждённые деревья, щедро обеспечивая деревни дровами и валежником.

Лестница в часовой башне встретила меня тишиной и запахом пыли вперемешку с запахом старых углей. Узкая протоптанная в пыли дорожка жалась к краю лестницы, поближе к стене. Студенты "поселили" призрак старого ректора в выгоревшем кабинете и щекотали себе нервы, поднимаясь к нему на порог, чтобы при малейшем шорохе с криками и колотящимся сердцем сбежать обратно, в спасительный шум жизни. Легенду о призраке поддерживало нежелание нынешнего ректора Марка отремонтировать и восстановить кабинет. Студенты шептались, что Марк боится призрака, будто если тот лишиться дома, то со злости разнесёт всю Академию. Сам Марк объяснял это заботой о финансах. Зачем тратить деньги, если помещений и так хватает с лихвой?

Сгоревшая комната так же была покрыта неровным слоем пыли. Большинство следов любопытствующих оставалось за порогом. Видимо, не многие осмеливались войти в пугающее помещение. Некоторые следы доходили почти до середины комнаты. Где-то там и было найдено обгоревшее тело ночного грабителя, похороненного вместо меня.

На первый взгляд комната ничем не отличалась от остальных заброшенных после пожара домов, которые я когда-либо видел. Вскользь мазнуло смутное чувство тревоги, на мгновение сменилось чем-то знакомым и пропало.

Внезапно в тишине раздался тихий скрежет и сразу за ним тоскливый протяжный вздох. Звуки появились столь внезапно, что я чуть не подскочил на месте, с трудом удержав желание убежать из своего бывшего кабинета. Напряжённо замерев, я вслушивался во вновь наступившую тишину. Прошло, наверно, около минуты, когда я позволил себе слегка расслабиться и вновь заняться осмотром пожарища. Но теперь я постоянно вслушивался в тишину, ожидая повторения звуков или появления их источника.

Второй раз странные звуки не застали меня врасплох, и я рассмеялся своим страхам, определив, откуда они доносятся. Я же сам отключил бой башенных часов каждую четверть часа, посчитав, что боя раз в полчаса больше, чем достаточно. Шум работы механизма не проходил через защищённые магией перекрытия, но тихий скрежет отключенного боя где-то нашёл себе лазейку. В мою бытность ректора я не обращал внимания на эти звуки и успел забыть про них. Неудивительно, что студенты не задерживались здесь надолго. Они приходили заранее напуганные слухами о привидении, и напугать их могло всё, что угодно, а не только звук, очень похожий на тоскливый вздох.

Я прошёл по комнате, изучая редкие одинокие следы не испугавшегося посетителя. Жаль, я не следопыт, и моих познаний хватает только понять, что этот человек не просто так пришёл, а обходил комнату, останавливаясь у стен и шкафов. Скорее всего, эти следы принадлежат Септиму, и он что-то смог здесь найти или очень надеялся найти.

Так ничего и не выяснив, я снова оглядел комнату, вспоминая, как она раньше выглядела. Провёл пальцем по оплавившейся шкатулке на остатке стола. Да... неплохо здесь всё пропекли. Удивительно, что никто не надорвался, туша пожар. В комнате целыми остались только стены, всё остальное как минимум обуглилось, даже несмотря на заклинания защиты от огня. Жилая часть пострадала меньше, но и там пожар оставил явственные следы.

Немного порывшись в остатках шкафа и разобрав испорченные тряпки, бывшие когда-то мантиями, я вытащил свой старый посох. Бережно стёр с него пепел и ненадолго предался воспоминаниям почти двадцатилетней давности, когда я создавал этот посох, скрываясь от преследования. Пользоваться им способны только обладающие силой, сопоставимой с богами. Пожалуй, на земле только Дарий и Левий могли бы что-нибудь наколдовать с его помощью. И то, если снимут свои камни-близнецы, передающие и блокирующие их силу.

Я улыбнулся воспоминаниям, погладил гладкое дерево посоха и покинул выгоревший кабинет. Что именно искал или нашёл здесь Септим, я так и не понял, но времени у меня много, ещё вернусь и обязательно найду ответ.

// Лика

Лика сидела на подоконнике третьего этажа и рассеянно смотрела в раскрытый конспект. Со стороны казалось, что она увлечена решением какого-нибудь задания по многочисленным предметам. Но мысли были далеки от учёбы. Девушка пыталась разобраться с собственными ощущениями. То, что в Академии происходит что-то не то, она почувствовала ещё осенью, но не придала значению - мало ли что может случиться в месте, где собралось столько магически одарённых людей, активно использующих свою силу. Ощущение неправильности усилилось к зимней сессии и преобразовалось в смутную тревогу после внезапного отъезда Септима. Лике не верилось, что артефактор, столь увлечённый поисками источника силы, может внезапно собрать и уехать, не сообщив об этом своим ученикам.

Лика пыталась свести вместе все свои тревоги и подозрения, сформулировать волнующую её проблему и спросить обо всём куратора группы учителя Ирвина. Из всех учителей и преподавателей Академии только он и Аверий казались заслуживающими доверия, но девушка даже от мысли о разговоре с молодым стихийником смущалась и начинала краснеть.

Нет, она не собиралась рассказывать куратору о своих ощущениях и подозрениях. Для этого есть подруги и однокурсники. Лика хотела выяснить подробности про Септима: как уехал, куда уехал, когда вернётся. А по ответам можно сделать некоторые выводы. Повод спросить тоже был - взятая у артефактора перед каникулами книга уже давно изучена, надо бы её вернуть, редкий экземпляр.

Лика перевела взгляд на широкую винтовую лестницу, по которой как раз спускался учитель Ирвин с посохом в руках. Первым порывом девушки было подойти к маг с вопросами, пока есть возможность, но Лика осталась тихо сидеть на подоконнике. Поведение Ирвина тоже попадало под понятие "странности". Он спускался. Но там, вверх по лестнице, был только выгоревший три с половиной года назад кабинет ректора. Да туда никто не ходил после похорон. Только студенты иногда поднимались пощекотать нервы. А тут идёт спокойно, даже посох стащил. В том, что посох взят именно из башни, Лика не сомневалось. Слишком много эмоций отражалось на лице мага, когда он нёс добычу, будто этот посох ему очень важен. Маловероятно было и то, что посох принадлежал Ирвину и он только забрал своё.

Посохи, в отличие от жезлов, почти не использовались магами Академии, для них требовалось много больше магических сил и они вызывали ненужные споры и выяснения, кто же из учителей сильнее. А вот жезлы начинали изготавливать для себя сами студенты уже на четвёртом курсе, когда изучаемые заклинания становились сложнее и более силоёмкими. Учителя Ирвина же никто за прошедшие полгода не видел даже с жезлом, не то, что с посохом. Да и как его посох мог оказаться в кабинете прежнего ректора, если маг только два триместра, как в Академии.

Лика тихо вздохнула. Учитель Ирвин тоже попал под странности происходящего, значит, спрашивать о Септиме у него должно быть бесполезно. А вот немного понаблюдать за ним... Девушка соскользнула с подоконника и пошла следом за магом. Прятаться и как-то скрываться она не стала - студенты постоянно ходят по Академии, кто обратит внимание на ещё одного, чей маршрут случайно совпал? Однако ничего интересного Лика не увидела - Ирвин, не заметив слежки, принёс посох в свою комнату.

- Лика, ты чего такая грустная?

- К тебе опять Бутч приставал?

- Ты только скажи, мы его быстро отвадим. Правда, Лёва?

- Правда-правда!

- Да Бутч тут не при чём, - отмахнулась Лика от наседавших парней. - Я его сегодня даже не видела.