Страница 13 из 30
Руки Альвии уперлись в грудь высокородному и почти сразу безвольно скользнули вниз, повиснув вдоль тела.
– Ты пришла, – услышала Перворожденная срывающийся шепот.
– Я хотела поговорить, – негромко ответила лиори.
– Ложь, – усмехнулся высокородный.
Альвия медленно открыла глаза и встретилась со взглядом Тиена. Она вновь уперлась ему в грудь и несильно толкнула. Дин-Таль отшатнулся и замер, чуть склонив вперед голову. Его взгляд исподлобья остановился на губах лиори, еще влажных после поцелуя.
– Ты забываешься, риор, – холодно произнесла Перворожденная.
– Забываюсь, – не стал спорить адер. – Когда ты так близко я забываю самого себя.
Лиори приподняла уголки губ в улыбке и неспешно шагнула к риору. Гибкая, грациозная, опасная… Альвия скользнула взглядом по открытой части мужской груди, видневшейся в распахнувшейся в вороте рубашки, затем посмотрела в глаза и ухватила пальцами за подбородок.
– Почему ты еще не спишь?
– Я спал, – хрипло ответил высокородный, продолжая смотреть на губы лиори.
– Сидя?
– Сидя, стоя, во время беседы с Дин-Варом, пока шел по Боргу, и когда отдавал распоряжения. Ты отправила меня в нескончаемый кошмар, лиори.
– А сейчас? Ты всё еще в кошмаре, Тиен?
– Кошмар прервался сладкой грезой, я получил отдохновение.
– Сладкие грезы слишком быстро тают, риор.
Ладони высокородного сжались на талии Альвии.
– Я удержу свою грезу подольше, раз уж она явилась ко мне.
– А если я прикажу отпустить?
Дин-Таль ухмыльнулся одним уголком губ, и правая его ладонь накрыла затылок Перворожденной.
– Ослушаюсь.
– Новолуние лишает мужчин разума? – изломила бровь лиори.
– Ты, Али, ты, – с вымученной улыбкой ответил риор и вновь завладел ее губами.
Альвия не сопротивлялась. Она подалась навстречу мужчине, с жаром прижалась к крепкому сильному телу, оплела руками шею и прерывисто вздохнула под напором губ высокородного.
– Мучительница, – застонал Тиен, отрываясь от податливого рта. Его жадный взгляд блуждал по лицу госпожи. – Жестокая… моя…
Альвия закрыла глаза, прячась от взгляда риора, слишком много всего таилось за зеленью пронзительных глаз высокородного: мука, жажда, боль и нежность. Его чувства будоражили, пугали, подавляли и… манили.
– Али…
Ресницы Перворожденной дрогнули, и глаза открылись. Лицо Дин-Таля вдруг исказилось:
– Я не смогу без тебя, – сдавленно выдохнул он.
Альвия порывисто подалась ему навстречу, сжала голову риора ладонями и прижалась к губам, не давая ему продолжить. Она целовала его с ожесточенной отчаянностью, словно приняла вызов на битву, выплескивая напряжение, ярость и тоску, которая пригнала ее в покои адера в ночной час. И он, поддавшись порыву безумства госпожи, забыл о нежности. Пальцы Тиена, до этого покоившиеся в волосах лиори, сжались в кулак. Он оттянул голову Альвии, заглянул в глаза и вновь набросился на нее, теперь целуя шею. На коже госпожи заалели пятна засосов.
Дин-Таль опустился к ключицам…
– Ах! – вскрикнула Альвия, когда риор укусил ее.
Она ухватила риора за волосы, рывком оторвала его голову от себя и криво ухмыльнулась. Дин-Таль ответил такой же усмешкой, больше похожей на оскал. Ему тоже было что выплеснуть, и эта скрытая ярость и боль, которые он испытал, услышав приказ о женитьбе, сейчас отразились в его глазах обжигающими всполохами.
– Злишься, – удовлетворенно произнесла лиори.
– Убил бы, – признался адер Эли-Борга.
– И что потом?
– Потом сдох бы, скуля над твоим трупом, как шелудивая дворняга, – закончил Дин-Таль.
– Хорошо, что ты не осмелишься тронуть меня.
Усмехнувшись, Альвия с силой толкнула риора в грудь. Он отшатнулся и упал на стол. Тут же выпрямился и снова хищно ухмыльнулся, когда она шагнула к нему и сжала в кулаках ткань рубахи на широкой мужской груди.
– Потому что ты нужен мне живым, Тиен Дин-Таль.
– Я тебе нужен, – ответил он, обхватил лиори за талию и, развернувшись, усадил на стол…
А когда всё закончилось, и сладкая судорога отступила, лиори отвела волосы Дин-Таля, сжала его голову ладонями и улыбнулась, глядя ему в глаза. После притянула к себе и затихла, ощущая опустошение, легкость и… покой. Ей было хорошо, уютно. Альвия вновь улыбнулась своим мыслям и провела пальцами по спутанным волосам любовника. Он поднял голову, посмотрел на лиори и все-таки произнес то, что ему так и не дала договорить Перворожденная:
– Я люблю тебя.
– Я знаю, – негромко ответила Альвия, продолжая улыбаться.
Чуть позже, когда она лежала на постели Тиена, куда любовники успели перебраться, лиори смотрела на своего адера и продолжала о чем-то думать. Дин-Таль, лежа на боку, подпер голову кулаком. Он поглаживал второй рукой обнаженное бедро Перворожденной и, кажется, тоже думал. Только его мысли была заметно тяжелей. Мужчина немного хмурился, и Альвия, протянув руку, разгладила кончиком пальца складку, залегшую между бровей любовника. После блаженно потянулась и села, подтянув колени к груди.
– Тиен, я все-таки нарушила слово, – сказала она.
Дин-Таль поднял на госпожу вопросительный взгляд.
– Я нашла тебе невесту, Тиен. Но, раз я нарушила свое слово, то ты можешь отказаться от моего выбора.
Глаза риора сердито сверкнули. Он тоже сел и теперь сверлил взглядом лиори.
– Почему сейчас? – глухо спросил Тиен. – Почему не днем, когда я вновь стану только твоим приближенным?
– Я хочу сейчас, – пожала плечами лиори.
– Тогда я воспользуюсь данным мне правом и откажусь, – резко ответил высокородный и встал с кровати.
– Даже не узнаешь про мою избранницу для тебя? – насмешливо Альвия. – Возможно, мой выбор не так плох. К тому же оглашение и свадьба – это дело не пары дней.
– Нет, – твердо произнес адер Эли-Борга.
– Даже не любопытно узнать ее имя?
– Мне плевать на имя той курицы, которую ты хочешь мне подсунуть, – раздраженно отмахнулся Дин-Таль, направляясь на выход из опочивальни.
– Высокородный риор, – ледяной тон лиори заставил мужчину остановиться и обернуться. Перворожденная поднялась с ложа, гордая и величественная, несмотря на отсутствие одежды. Она вздернула подбородок и сухо закончила: – Если вы считаете свою лиори курицей, то я, пожалуй, прикажу вас казнить за оскорбление достоинства повелительницы риората.
После прошла мимо остолбеневшего адера и направилась к остаткам своего платья. Накинула его и удрученно покачала головой, так идти по собственному замку было нельзя. Альвия обернулась, в поисках плаща риора и встретилась с ним взглядом.
– Плащ, – потребовала Перворожденная, Дин-Таль, молча, указал на гардеробную. – Принеси.
Риор поднял свои штаны, натянул их и отправился исполнять приказание, но, уже накинув плащ на плечи лиори, развернул ее к себе лицо и заглянул в глаза:
– Почему не сказала, как есть, сразу? – хрипловато спросил Дин-Таль.
– Какой смысл говорить о том, от чего ты отказался? – пожала плечами Альвия.
– Я не знал имени невесты…
– Ты не хотел его знать.
– Это несправедливо! – воскликнул риор. – Ты убедила меня в том, что о тебе не стоит даже мечтать, потом приказала найти себе невесту в указанный срок. Как мне могло прийти в голову, что ты сейчас говоришь о себе?
Альвия склонила голову к плечу, с подчеркнутым интересом рассматривая своего адера, наконец, поцокала языком:
– Того ли риора я поставила во главе своей рати? – вопросила она. – Не выслушав и не обдумав, вы, высокородный, принимаете решение и объявляете о нем. Так в чем же несправедливость, риор Дин-Таль? В том, что вы отмахнулись от сведений и поспешили вынести суждение? Или же в том, что, узнав суть дела, осознали, что собственным языком произнесли решительное – нет?
– Проклятый Архон, – пробормотал мужчина с досадой. После вновь поднял взгляд на Перворожденную: – Моя госпожа во всем права, и я поступил глупо и неосмотрительно. Но на то у меня имелись причины, и лиори о них прекрасно известно.