Окуляр магии

Окуляр магии

Кристина Воронова

Божена Новицкая слегка увеличила скорость бега, пребывая в глубокой задумчивости, чему не мешала даже начавшаяся одышка. В боку закололо, и девушка была вынуждена через несколько метров значительно убавить скорость.

Собственное тело казалось неприятно влажным, словно упавшее в раковину скользкое мыло, а ухудшившееся самочувствие не улучшало настроение.

Двадцатилетняя девушка пришла к выводу, что занятие бегом — это не самая лучшая ее идея за последнее время. Тем более, в сентябре, когда неожиданно вернулось бабье лето, но нити прохлады уже дотрагивались до лица и тела твердыми ледяными пальцами.

И это при том, что она отметила большое количество любителей бега. К ее изумлению, большинство таких спортсменов и спортсменок оказались молодыми, стройными и привлекательными. На миг ей пригрезилось, что она находится где-нибудь в США, где почти все состоятельные люди бегали с наушниками в ушах, а местные ленивые нищеброды сидели перед телевизорами и жрали фастфуд, отращивая животы и задницы.

— Мда, осталось только заболеть после сегодняшнего забега к лучшей судьбе, — хмыкнув, сказала сама себе стройная девушка и направилась к одному из пластиковых сидений нового стадиона.

В основном на стадионе занимались фанатичные команды футболистов, а также приходили мамаши с детьми, которые устраивали веселую возню на металлических тренажерах, мешая заниматься тем, кто действительно запланировал улучшить состояние здоровья и физическую форму.

Некоторые, особенно "одаренные" люди, вообще использовали тренажеры в качестве скамеек. Разве что спиртное не употребляли, восседая на них, так как проход в тренажерную зону со спиртным запрещался.

Впрочем, Божена считала, что тренажеры из металла на улице — это изощренные орудия пыток. Летом они раскалялись, а осенью и зимой — отмораживали зад.

Устроившись поудобнее на пластиковом сидении, как жертва инквизиции прошлого на кресле с шипами, девушка уставилась на старый дом, расположенный практически сразу же за новым стадионом. Этот дом они с сестрой всегда называли старым новым домом.

Дело в том, что строительство здания началось практически в день рождения младшей сестры Зои, но до сих пор, за все девятнадцать лет, дом так и не был достроен, несмотря на то, что в этом районе за это время успело "вырасти" множество высоток и несколько торговых центров.

Здание чем-то притягивало и даже пугало пустым взглядом черных оконных провалов. Казалось, что дом смотрит на тебя, пристально и слепо, словно мертвец.

Кроме того, Божена слышала, что в этот дом тайком пробираются не только бомжи, но и подростки для самых разных целей, и уже не раз в здании происходили несчастные случаи. До чей-либо гибели еще не дошло, но девушка была уверена, что это только вопрос времени.

И все-таки ей безумно хотелось хоть раз посетить это здание, приблизиться к нему, чтобы узнать, наконец, его темную тайну.

Чтобы отвлечься от странных и пугающих мыслей, которые нагоняли больше страха, чем созерцание недостроенной высотки, огороженной деревянным забором, исписанным неприличными словами на разных языках и буйно разукрашенным граффити, она достала из кармана куртки мобильный.

— Привет, Зайка, — с улыбкой обратилась она к сестре. Божена почти увидела, как симпатичная блондинка закатывает глаза.

— Не Зайка, а Зойка уже тогда, — с усмешкой ответила сестра.

— Такого слова не существует, — твердо произнесла Божена, стараясь не смотреть на пустые окна мертвого дома, которые, казалось, гипнотизировали ее.

— Это будет только наш суржик, — задумчиво ответила жертва искажения родного языка. — Кстати, недавно со скуки прочла в Интернете, что Зоя — это вариант имени Ева. И мой Адам, как и тот, библейский, тоже оказался бабником и сволочью, — она вздохнула.

— Что, Андрей так и не пришел? — осторожно спросила Божена, зная, насколько непростые отношения у ее сестры с парнем.

— Нет, даже и не позвонил, только написал СМС, что не любит больниц, — с грустью ответила девушка.

— Жаль, — отозвалась она, не зная, что еще можно сказать в такой щекотливой ситуации. — А как ты сама? Врачи не слишком достали?

— Это же платная клиника, хотя тут тоже идиотов хватает, — она тяжело вздохнула. — Главное, что у меня тут нетбук и мобилка, а также ты меня часто навещаешь. Так что мне не скучно.

— Это намек? — поинтересовалась Божена.

— Да нет, я еще не успела слишком сильно по тебе соскучиться. По крайней мере, не до такой степени, чтобы умолять тебя приехать. У тебя-то как дела?

— Пыталась бегать, — мрачно сообщила Божена. — Не получилось. Наверное, это не мое. Жаль, а костюмчик спортивный на мне просто обалденно сидит. Наверное, если бы за мной игриво бегал какой-нибудь красавчик, делая вид, что хочет поймать, дело бы спорилось.

Они рассмеялись.

— Попробуй заняться плаванием, — деланно-серьезным тоном с оттенком смеха предложила Зоя. — Уверена, парни оценят твое появление в купальнике. И они точно попытаются тебя догнать.

— Ага, и все дружно утонут. И меня сразу же выгонят, — не менее серьезно отозвалась Божена. — Ладно, пошла-ка я к тебе домой, приму душ и буду нагло жрать твои печеньки.

— Вперед, — Зоя, судя по звуку, широко зевнула. — Я тоже попробую поспать. В отдельной палате это проще, но все равно постоянно какие-то звуки слышатся.

— Ну да. Речка движется — и не движется, звуки слышатся — и не слышатся, — съязвила Божена, поднимаясь с нагретого ее телом сидения. Ей на миг показалось, что недостроенный дом нахмурил брови — образно выражаясь, конечно.

Девушка спрятала мобильный в чехол, а затем запихнула его в карман, стараясь не зацикливаться на неприятной мысли, что жуткая постройка выразила ей неодобрение. В последние годы ей казалось, что она вот-вот рехнется. С такими-то родными. Точнее, с такой-то младшей сестрой.

То, что Зоя будущая ведьма, Божена знала практически с самого детства. Точнее, с восьми лет, когда отец наконец-то доверил ей тайну, рассказав о том, что младшая сестричка от не слишком любимой мачехи вырастет особенной. Не такой, как она. Правда, в подробности он не вдавался. Да и никто другой не выдал ей инструкцию на тему различий между ней и сестрой.

Впрочем, Божена сначала над этим вообще мало задумывалась, потому что и так считала Зою особенной. Во-первых, та была ее сестрой только по отцу, во-вторых, мачеха ей не слишком нравилась, их отношения были натянутыми. Гораздо большую заботу о маленькой девочке проявляла старшая сестра матери по имени Марина.

Можно даже сказать, что с восьми лет, когда она узнала правду о том, что через год после ее рождения родная мать быстренько ушла из семьи, выскочила замуж за американца и со скоростью летящей пули покинула страну, именно тетя Марина стала ее самым близким человеком, надежным покровителем и спонсором.

Когда она была маленькой, то инстинктивно чувствовала, что Елена не являлась ее матерью, но считала, что ее родная мать умерла. Впрочем, несмотря на то, что Елена всегда ставила свою дочь на первое место, бить, морить голодом или обижать Божену она и не думала, так что до сих пор у них сохранялся вооруженный нейтралитет, не переходящий в открытые военные действия.

Божена радовалась про себя, что Елена, словно истинная Снежная Королева, выражала свои негативные эмоции холодным молчанием и игнорированием, а не обычной "крестьянской" руганью и мордобоем. По крайней мере, благодаря идеальному воспитанию мачехи, она сама не была похожа на традиционную падчерицу со сломанной судьбой и с испорченными нервами.

Отец не слишком сильно препятствовал желанию Марины Николаевны забрать девочку к себе. Это даже показалось ему неплохим вариантом из-за традиционно злой мачехи и одновременно любимой второй жены. Ссориться с красивой женой ему не хотелось, к тому же, Зою, родившуюся через девять месяцев после медового месяца, он тоже очень любил.