Опасная кукла

Иногда ей даже казалось, что она такая и есть. Но намного чаще хотелось как раз такой стать.

Чтобы уметь пробиваться любой ценой, даже заплатив за каждую мелочь, вырванную у судьбы, неимоверную плату.

Часто она лежала ночью без сна, слушая хриплое дыхание и храп соседок по мрачной комнате.

Она дрожала всем телом и пыталась предугадать, что ее ждет на этом конкурсе. А вдруг она даже победит? И ее действительно найдет спонсор… И он издаст сборник ее мелодий. А потом снимет квартиру, нет, лучше частный дом, где обязательно будет комната с огромным пианино. Или даже старым, что не так важно. А еще у нее будет много вкусной еды и, обязательно, шоколадных конфет.

А когда мечты о сладкой жизни знаменитости (а она верила, что обязательно прославится) достигали своего апогея и гнусная реальность холодной, сырой комнаты с отвратительными запахами отходила на задний план, — она могла закрыть глаза и погрузиться в блаженные сны.

Сны, где хрустальные мечты становились брильянтовой иллюзией. Где она видела себя хорошо одетой — как красотки по телевизору — в роскошной машине.

"У меня все будет хорошо" — эта уверенность однажды настигла ее ночью.

— Тебе нужно поговорить с Димой Ляпиным, — как-то неуверенно проговорила женщина, застыв возле играющей на пианино девочки. — Ты ведь говорила, что еще не сообщила директору о своем участии в конкурсе — а это неправильно. Ведь он должен официально тебя опустить. Со мной, конечно же. Ведь я тебя не брошу…

Сердце девочки ухнуло куда-то вниз, в темную пропасть. Она ведь совсем забыла о наличии в своей жизни противного директора, привыкнув, что его очень мало заботит то, что происходит в этих кошмарных стенах, словно в чудовищном фильме ужасов.

— На этот раз удрать через черный ход и забор не получится, — печально продолжила старая дева. — Ведь конкурс покажут по телевизору, и о нем наверняка напишет пару газет, особенно образовательных. Ты представляешь, что с тобой будет, когда он об этом узнает… таким образом? А журналисты обязательно сюда прибегут, даже если ты не выиграешь. В последнее время стало модным писать про детские дома… Хотя никому легче от этого не становится, — сердито добавила женщина. — В первую очередь деткам.

— Но я не знаю, — Лиза была готова заплакать. Она опустила голову, вцепившись дрожащими пальцами в юбку. — Когда я в прошлый раз к нему пришла, он на меня накричал.

— Ну, значит, ты должна найти к нему подход… Если хочешь попасть на конкурс.

— Я хочу, — быстрый взгляд серых глаз. — Я хочу туда попасть любой ценой, — пылко заявила девочка, резко вставая. — Хорошо, мне нужно подумать, — она выбежала из комнаты.

Сердце колотилось от адреналина. Отчаянье готово было поглотить ее, словно черное море.

Девочка прислонилась спиной к грязной стене, полузакрыв глаза: "Он никогда не разрешит мне участвовать в этом конкурсе. Дмитрий Петрович меня ненавидит".

Оставалось найти выход. Причем, такой, который позволил бы рассчитывать на стопроцентную гарантию.

Неожиданно в памяти всплыло то ужасное, что произошло с ней и с этим уродливым мужиком на крутой тачке. Который дал ей денег… Правда, их пришлось отработать.

Сглотнув, Лиза вспомнила ощущение бешенства, которое вдруг выплеснулось в не менее яростное сопротивление. На самом деле ей было безразлично, выжил ли тот мужчина после ее ударов или сдох.

"Неужели я смогу сделать это еще раз?" — неожиданная мысль заставила широко раскрыть глаза и уставиться в пустоту.

Розовый язычок облизал враз ставшие сухими губы. Взгляд стал пустым, как у мертвеца. Она поняла, что делать.

Лиза кинулась в комнату, где возле ее кровати стояла ветхая тумбочка. Конечно, если бы у нее там неожиданно оказались деньги или еда, то все это сразу бы украли.

Но она там хранила ту одежду, которую отдали ей девочки после ее неудачного дебюта в роли проститутки. Впрочем, они-то считали дебют удачным и постоянно предлагали ей продолжить торговлю собственным телом. Даже стали угрожать. Но Лиза стойко держалась, честно предупредив, что расскажет директору о том, чем они занимаются. На самом деле она не была уверена, как на подобное отреагирует директор, но девочек проняло и они оставили ее в покое, прожигая злыми взглядами. Ее радовало, что их кровати находились очень далеко друг от друга. Хотя это, конечно, не мешало им шарить в ее тумбочке.

Схватив дрожащими руками слегка смятую короткую юбочку и топик, она задумчиво посмотрела на них: "А почему бы и нет? Если так нужно для дела".

На самом деле ей было очень тяжело решиться на подобное. Она с трудом, очень медленно, надела эту куцую юбочку и еще более маленький топик, едва прикрывающий то, что у нее называлось грудью.

Подумав, она распустила волосы и расчесала их, сидя на кровати. Затем, воспользовавшись маленьким зеркальцем, накрасилась той самой косметикой, что оставили ей девочки. Легкий блеск для губ и тушь. Лиза пожалела, что у нее нет чего-то более яркого. Она вспомнила "роковой" макияж девочек из конкурса красоты — да, она на них явно не походила.

Девочка встала и направилась к директорскому кабинету, ощущая, как потеют ладони и под мышками.

Ужас и отвращение накатили на нее, заставив коленки подгибаться.

Ей вспомнились отвратительные прикосновения этого мужика, его ужасный орган, который ей пришлось взять в рот. Тошнота усилилась, Лиза даже почувствовала, как поднимается температура — тело начало гореть.

Нервно облизнув губы, она робко постучалась в дверь. Ей показалось, что сердце оборвалось, когда в ответ раздалось сердитое: "Войдите", сказанное тоном очень занятого человека, который разорвет на куски того, кто его потревожил.

— Простите, Дмитрий Петрович, можно? — в дверной проем робко протиснулась та самая блондинистая нахалка. У Димыча просто зачесались руки, чтобы как следует ей врезать. Словно у него больше дел никаких не было, чтобы выслушивать скуления этой жалкой дряни.

Да еще и его Наташка вроде бы забеременела и устраивала ему регулярные скандалы из-за порванного презерватива — словно это он их изготовлял.

К нему претензий быть не могло — ведь он всегда покупал самые дорогие презервативы, в аптеке или в торговом центре. Но попробуй это объясни взбешенной стерве.

— Что тебе нужно? — мужчина едва не сорвался на визг, с трудом сдержавшись от матов. А вдруг журналисты будут мимо проходить? Нет, ему вовсе не нужна такая слава.

Неожиданно его взгляд потеплел: Дима впервые заметил, что эта девушка… М-м-м, довольно-таки хорошенькая. Даже несмотря на то, что маленькая.

К тому же она, несмотря на его грозный голос — хотя и немного сжалась — продолжала призывно, хоть и нервно улыбаться, облизывать губы трепетным язычком.

Он присмотрелся: легкая косметика, голенький животик, стройные ножки, хоть и ужасные тряпки в виде одежды.

"Хм, а почему бы мне не завести любовницу тут? Она не такая отвратительная грязная тварь, как остальные приютские шлюхи", — внезапно мелькнуло у него в голове.

"По крайней мере, пару раз ее можно будет трахнуть. Даже несмотря на юный возраст, выглядит она неплохо. То, что грудь пока маленькая — это ничего, можно пережить. И, скорее всего, она — девственница. И денег можно на нее не тратить — эта дурочка не посмеет ничего попросить. В худшем случае куплю ей шоколадку".

— Заходи, ты что-то хотела? — немного приветливее проговорил он, пытаясь улыбнуться.

— Да, — девочка нерешительно закрыла за собой дверь, уставившись на него. Ему показалось, что он тонет в этих глазах. — Я хотела бы вас попросить… Помните, я говорила вам о конкурсе?

— У меня нет денег, — быстро отозвался он, разводя руками с притворным сожалением.

— А денег не надо. Нужно просто ваше согласие. Вы должны позвонить туда — вот телефон — и сказать, что вы не против моего участия, — девочка шустро подбежала, положив на стол лист бумаги и просительно уставившись на него.