Страница 17 из 104
Огромное пространство просторного кабинета упиралось одной своей стороной в стену с дверным проемом, на против входа, противоположная часть продолговатого зала имела овальную стену, плотно усеянную большими окнами. Через эти окна открывался вид на торговую площадь и часть города, где проживали граждане посостоятельней. Под этими окнами расположился красивый резной стол со столешницей из мрамора, а за самим столом столь же изящное резное кресло с высокой спинкой. Прочей мебели для гостей в комнате не имелось, видимо, рядовой пташка никого здесь не принимал. Наши герои поудобнее расположились, кто как смог, и принялись ожидать уважаемого кланлидера. Татарин уселся в позу лотоса в уголке рядом с входной дверью, а Олег Евгеньевич, напротив, расселся в высоком кресле. Командор, игнорируя все правила культурного поведения развалился в кресле закинув ноги на каменную столешницу, на голову его был накинут капюшон, а в руках он держал вчерашнюю газету, забытую здесь хозяином кабинета. Такая идиллия длилась уже полтора часа, с периодическими исчезновениями самого Командора, двухминутные ограничения монетки не позволяли нашему герою расслабиться. Но вот дверь наконец открылась и бодрый кланлидер попал в свой кабинет, не смотря на ранний час в самом кабинете было еще довольно сумрачно и Вивальди не сразу обратил внимание на гостей, он притворил за собой дверь и дошел почти до центра кабинета, когда ему бросился в глаза появившийся из ниоткуда человек нагло рассевшийся в его любимом кресле. Глаза кланлидера полыхнули яростью. Вивальди кинулся в сторону гостя, выхватив из-за пояса острый трёхгранный клинок. И в этот момент ярости его банально сбили подсечкой с ног. Бедняга даже не понял, как это могло произойти, он успел сделать только шаг, когда на периферии зрения мелькнула какая-то вспышка и по ногам прошел удар, а дальше жесткий удар физиономией о пол, резко завернутые за спину руки и повязка на глаза и кляп в рот. Такой наглости от незваных гостей, да еще и в своей цитадели Вивальди не ожидал, он придерживался принципа «Мой дом — моя крепость», он защитил основу своего могущества со всех сторон, усиленная стража, артефакты блокирующие порталы и многое другое должны были хотя бы задержать супостата. А нет. Теперь какой-то наглец сидел в его любимом кресле, а он сам с разбитой физиономией стоял на коленях перед этим столом. И самое обидное, что на колени, против своей воли, Вивальди поставил здоровяк сбивший его с ног, его просто нагнули, словно куклу не прилагая особых усилий, а после подсобили по ногам с обратной стороны колен. После здоровяк еще довольно неприятно наступили на ногу у самого колена, что не позволяло хотя бы принять подобающий вид. Два непонятных наемника молчали примерно две минуты, ничего не требуя и не объясняя, Вивальди судорожно прикидывал в уме, кто из наемников мог так просто проникнуть в его защищённый дом и самое главное с какой целью. Бедняга перебирал в уме всех своих врагов способных на нечто подобное, их было не много и самое интересное, что Командор не входил в их число.
А меж тем, ход размышлений и тишина были нарушены неизвестным, занявшим любимое кресло. Негодяй шлепнул газетой по столу и недовольно произнес:
— Вот сволочи! Нет, ну ты видел это? Эти сволочи журналюги выставили меня каким-то чудовищем!
Голос наглеца показался Вивальди до боли знакомым и холодные мурашки пробежались по его спине.
— Да сними ты уже ему повязку с глаз, — потребовал наглец.
И Вивальди прозрел. Нет, он не ошибся, голос и в самом деле принадлежал человеку, которого лидер «Безликих» четно пытался уничтожить или изолировать. Наглец сидел в кресле и внимательно изучал его сквозь свое зеленое стеклышко.
Вивальди хотел было что-то сказать, видимо нечто угрожающее, вот только рот его надежно заткнут кляпом, а то мычание что удавалось воспроизвести ассоциаций с угрозами не вызывало. Командор еще раз внимательно поглядел на пленного, а после написал что-то на краешке газеты, непонятно откуда взявшаяся бабочка приземлилась к нему на плечо. Складывалось стойкое ощущение что насекомое изучает сделанную запись. Джин убрал ногу с голени кланлидера и сделал несколько шагов назад, затем Татарин закопошился, изучая карту и нанося на нее полученные только что координаты. Копошение продолжалось примерно с минуту, а затем скрипучий голос отчитался:
— Это здесь. В одной из соседних комнат, правда стоит учесть высоту здания и возможное наличие подвала.
— Ну тогда действу, — распорядился Олег, — только повязку нашему другу на глазки накинь.
Татарин завязал повязку и сделав несколько шагов назад пропал, видимо переместившись к одной из своих товарок, из хозяйского кресла пропал и Олег. А хозяин кабинета остался один совершенно лишенный возможностей видеть и говорить. И опять настала эта гнетущая тишина. Не было слышно ни шороха, ни звука, ни даже дыхания. У лидера «Безликих» складывалось ощущение, что он один в кабинете. Вот только спустя какое-то время это ощущение пропало, Олег вновь принялся говорить:
— Ты, наверное, думаешь, как я сюда попал и когда я тебя убью? — Командор поднялся из-за стола и подойдя к Вивальди вынул кляп изо рта, — так, вот, сегодня я тебя мучать не буду. Я здесь чтоб поговорить.
Пташка облизал языком верхнюю разбитую губу:
— Не о чем нам разговаривать? — поднявшись на ноги с гордым видом заявил кланлидер, — ты, мразь, напал на меня в день великой скорби. Топы тебе этого не простят.
— Ну, нет! — поспешил не согласиться Олег, — я тебя и пальцем не тронул. Единственное что я сделал — это вытащил кляп. Я даже могу поклясться перед ликом богов, что никаким образом физически тебе не навредил.
— Ты вторгся в мою цитадель. Заметь, без разрешения.
— Ты, так же бывал у меня в гостях без разрешения, но я же на тебя не обижаюсь, Сережа.
Сергей Семенович Птах даже закашлялся, услыхав свое имя, но тут же принял мужественный вид, словно не понимает, о чем идет речь.
— Удивлен, Серега?
— Какой, нафиг, Серега? — возмутился Вивальди, — чего ты мелишь?
— Птаха, не строй из меня дурака, — спокойным менторским тоном попросил Олег, — Ты же в курсе, что у меня с недавних пор имеется собственный банк? Так вот, благодаря этому я в состоянии просматривать любую закрытую информацию, про любого человека зарегистрированного в банковской системе. А это, как ты понимаешь, вообще все люди. Я знаю о тебе все, Сережа, сколько ты тратишь на каждый день, в каких магазинах, какие у тебя налоги и твое нынешнее место проживания, да я даже знаю марку туалетной бумаги, которой ты подтираешься. Банки знают о тебе все. Я знаю о тебе все.
— Ну и что? — с наигранным безразличием ответил Птах, — а дальше-то, чего, продашь мою личную информацию моим врагам? Ну попробуй. Рискни. И я завалю банковскую систему судебными исками. Твой банк пока не трогают, но, если мы запустим ряд судебных производств у банкиров не останется выхода. Так что, давай, сделай мне одолжение!
Лидер «Безликих» действовал разумно, делать плохую мину при хорошей игре это единственное, что ему оставалось, Птах принялся угрожать, сулить и запугивать, правда весь его треп слышали лишь стены кабинета, потому как очередные две минуты истекли и нужно было вернуться в подворотню. Когда наш герой в следующий раз оказался в кабинете, Сергей Семенович Птах уже заканчивал свой длинный монолог, а за его спиной стоял довольный джин. В одной своей руке Татарин держал оторванную голову шамана орка, а во второй странного вида елку, сильно напоминающую елку. Судя по тому, что голова не исчезла, превратившись в пепел, шаман был местным.
— Я нашел, — скрипучим голосом радостно отчитался джин.
Легкие нотки озабоченности промелькнули в голосе бывшего рядового Птаха и он замолк в ожидании грядущего. Дело усугублял тот факт, что повязка на глазах не позволяла хотя бы смутно понять, что творится кругом и оставалось ждать своей участи со связанными за спиной руками. Наш герой поднялся из-за стола и проследовал за спину кланлидеру на звук скрипучего голоса. Следующую минуту Олег перебирал кольца в поисках нужного. Как только колечко было выбрано довольный голос бывшего сослуживца разорвал напряженное молчание: