Спасти сказку!

Обычный, ничем не примечательный холм порос травой и мелким кустарником. Варя прислушалась, принюхалась. Ни запаха, ни шума. Не похоже, чтобы внутри находился легендарный трёхголовый летучий змей. Холм неожиданно зашевелился, откуда-то из его нутра вырвалось облачко пара.

– Ха-ха-ха! – раздалось со стороны холма.

Теперь из невидимых отверстий в холме вырывались язычки пара и пламени. Варя испуганно замерла, Лютик поднял хвост, вздыбил шерсть и приготовился напасть на неведомого врага.

– Испугались? – хихикнул Гром. – Пошли. Нечего трусить, я с вами. Это головы у Горыныча между собой ругаются. Скучно им, вот и тренируются в остроумии.

Вход в пещеру был огромный. Тёмное, беззвучное, страшное нутро. Казалось¸ стоит войти внутрь, оставить за спиной солнечный день, беззаботно поющих птиц, шум реки и больше никогда не вернёшься.

– Пусть кот первый идёт, – прошептал Гром. – Коты в темноте хорошо видят.

Лютик вышел вперёд, моргнул, и его глаза загорелись, как два маленьких ярких фонарика. Лютик покрутил головой: «фонарики» высветили неровные земляные стены, высокий потолок и мутную, страшную темноту впереди. Из глубины пещеры послышались голоса.

– Кого-то я сейчас сожгу! – закричал первый.

– Моя добыча! Я её поймаю! – завопил второй.

– Я раньше вас чужаков почуял! – хрипло возмутился третий.

Варя, Гром и Лютик выскочили из пещеры. За ними, тяжело пыхтя и отдуваясь, вылезло невиданное существо.

Змей Горыныч был мало похож на змея. Слишком большой, толстый и неповоротливый. Крылья Варя со страха сразу не заметила, зато все три головы уставились прямо на неё.

– Смотрите, девочка! – сказала первая, с кокетливо раскрашенным гребнем. – Ты, деточка, заблудилась, что ли?

– Родители не смотрят, вот и заблудилась, – проворчала вторая.

Её тёмно-зелёный гребень украшала широкая, с коротким козырьком, кепка. Похожую кепку Варя видела на чердаке, в старом, из почерневшего дерева, тяжёлом сундуке. Бабушка говорила, что кепка принадлежала её отцу, Вариному прадеду.

– Чего надо? – негостеприимно прохрипела третья.

Вокруг горла третьей головы был повязан толстый клетчатый шарф.

– Здравствуйте! – начала Варя. – Меня зовут Варя.

Головы слушали, не перебивая. Первая потребовала подробно рассказать историю, как Варя попала в сказочный мир, вторая удивилась Вариной смелости, третья молчала. Когда Варя закончила рассказ, две головы вопросительно посмотрели на третью, в шарфе.

– Ну, и? – хмыкнула первая.

– Что – ну? – обиделась третья. – Была у нас баба Яга, и что? Лечила! Гадость редкостная, а толку никакого!

Вздыхая и похрипывая, третья голова рассказала, что горло она простудила сама – в жаркий день напилась воды из подземного ключа. Вода была очень холодная, но вкусная и освежающая. Только на утро голова не могла не то, что огонь извергать, даже говорить не получалось. В горле как будто поселилось семейство колючих ежей. Пришлось звать Ягу, она в лесу главный доктор. Яга пришла, долго выговаривала Горынычу за глупость, сварила травяной отвар и велела полоскать горло три раза в день.

– Полбочки отвара выпила, всё равно болит, – пожаловалась голова. – А с огнём теперь и рассказывать стыдно, не Змей Горыныч, а кастрюля с супом!

Голова поднялась вверх, шумно выдохнула. Из неё вырвалось слабое белое облачко пара. Остальные две головы дружно засмеялись.

– Чего веселитесь? – обиделась голова с шарфом на остальных. – Вы, между прочим, тоже отвар пили, и как?

– Никак, – призналась голова в кепке. – Мы для тебя пили, чтобы быстрее помогло.

– Скажите, пожалуйста, – спросила Варя у всех трёх голов. – Вы когда лапу или хвост пораните, мазь куда прикладываете?

– К больному месту, конечно, – хором ответили головы.

– Зачем же вы отвар пили? Медицинские указания надо выполнять правильно, как доктор прописал. Сказано – полоскать, значит – полоскать! – сердито объяснила Варя.

– Какая разница-то? – удивилась вторая голова. – Всё равно внутрь.

– Тогда и мазь в следующий раз глотай, раз всё равно, – хихикнул Гром. – Вдруг поможет? Или вместо лапы на живот намажь, какая разница?

Головы смутились. Отвернулись от Вари, о чём-то тихо пошептались между собой.

– Баба Яга на меня обиделась, что в её лечении усомнился, и ушла, – призналась третья голова. – С тех пор мы её больше не видели.

Назад, через реку, Варю, Лютика и Грома перенёс на себе Горыныч. Чтобы гостям не пришлось далеко идти, он долетел до самого болота бабы Яги и высадил их на опушке леса. На прощание Варя посоветовала полоскать горло оставшимся отваром. Но не всем вместе, а только одной голове в клетчатом шарфике.

– Виноват я перед Ягой, – сокрушался Змей Горыныч. – Если вам помощь какая нужна, отвезти-привезти – вызывайте. Или припугнуть кого понадобится.

– Как тебя вызывать? Кричать что ли? У нас у троих столько голоса нет, – сказал Гром.

Змей Горыныч почесал когтистой лапой бок, огляделся, тихо свистнул. На одну из голов села крупная жёлтая пчела. Горыныч аккуратно взял её лапой, протянул Грому.

– Держи. Пчёлки у меня дрессированные, скажешь что надо, она за мной и прилетит.

Гром прижал уши и отступал в сторону.

– Не укусит, не бойся! – уверял Горыныч. – Меня же не кусает! Она умная!

– Тебя не прокусишь, – заметил Гром и на всякий случай отступил ещё на пару шагов.

Варя подставила ладонь, пчела переползла на её палец и замерла. Варя опустила пчелу в карман.

Они поблагодарили Горыныча и отправились в путь – крыша избушки бабы Яги виднелась недалеко, за соснами. По дороге Лютик то и дело останавливался, обнюхивал траву, пробовал её на вкус.

– Лютик, ты что, корова? Мы идём или нет? – рассердилась Варя. – Смотри, вот он, домик бабы Яги!

Кот поспешил за ней.

Избушка оказалась самая настоящая, сказочная, на курьих лапках и с двумя окнами, плотно закрытыми деревянными ставнями. Входа не было.

Варя вспомнила сказки и громко объявила:

– Избушка, избушка! Повернись к лесу задом, а ко мне передом!

Ставни со скипом раскрылись, избушка посмотрела на незваных гостей глазами-окнами, почесала одну курячью лапу об другую и с треском закрыла ставни. Лютик подошёл ближе, выгнул спину, поднял хвост и угрожающе зашипел. Избушка немного присела на своих лапках и, кажется, собралась убегать.

– От Лютика не сбежишь, – предупредил Гром. – Отрывай двери по-хорошему, кому говорят!

Избушка развернулась, покрутилась вокруг своей оси и, наконец, повернулась входом. От земли к входной двери вела узкая, шаткая лестница. Осторожно, глядя под ноги, друзья вошли в избу.

Внутри оказалось просторнее, чем Варя ожидала. За дверью спрятана ступа, как и полагается, с метлой. После узкого коридорчика – большая, светлая комната. У входа, в углу, бочка с водой, прикрытая круглой крышкой. На стенах пучки сухих трав, возле печи кастрюли и сковородки, в центре стол, накрытый белой, неожиданно нарядной, скатертью. Варя внимательно оглядела стол. Здесь явно были гости, точнее один гость, потому что на столе остались две тарелки, две чашки, две ложки и большая ваза с несколькими, без фантиков, разноцветными конфетами, похожими на пастилу.

– Баба Яга кого-то встречала. Угощала обедом и чаем, – задумчиво заметила Варя. – Потом так быстро ушла, что даже посуду не помыла.

Она взяла со стола жёлтую пастилку, понюхала. Пахло аппетитно. Немного лимоном, немного апельсином и ещё чем-то сладким и приятным. Лютик тревожно замяукал, закрутился вокруг Вари.

– Тебе что, конфетки жалко? – удивился Гром. – Пусть Варя попробует, все дети конфеты любят.

Варя положила пастилу в рот. Вкусно. Кисло-сладко и тает во рту. Только почему-то вдруг зачесалась спина. Варя почесала спину, с удивлением заметив, что спина стала быстро обрастать короткими жёсткими волосами, похожими на шерсть. Гром и Лютик замерли, глядя на Варю. Кот закатил глаза и жалобно замяукал, заяц икнул, покрутил ушами и упал на спину, вверх лапами.