Мир на двоих

Милана принялась исполнять более быстрые, но не менее плавные и изящные финты с выкидываниями, взмахами, вращениями руками и ногами, чередуя всё это с покруживаниями и различными изгибами всего тела. И как только заиграл первый припев её темп ещё более ускорился. Она обернулась к нему спиной и привлекательно, провокационно закачала попой в темп песне, грациозно извиваясь спиной, а её руки так и сновали по задней поверхности бёдер и таза…

А потом Милана резко оказалась на полу. Ох, что она на нём выделывала! У вас не хватит никаких фантазий, чтобы нарисовать такое в голове! Она изгибалась на нём, переворачивалась и снова изгибалась. И выстреливала ножками то вправо, то влево, вверх и разводила в стороны, скрещивала их. Она вращалась, стоя на коленях, плавно привскакивала и снова падала на пол. А поднималась в различных покачивающихся и вращательных движениях. Её руки не опускались ни на минуту: они вырисовывали всевозможные быстрые танцевальные навороты. Милана реально отжигала. Она слилась с музыкой и танце в едином порыве. Она и была самим танцем.

При следующем припеве она вновь ушла в отрыв. Приспустилась на полушпагат, выгнулась из этого положения спиною на пол, а ноги приподняла сверху. Прорисовала ножками круги, вновь изогнулась и снова пустилась в вихрь всевозможных изгибательных, плавающих, вскидывающих движений. Её различные полушпагаты, полумосты, падения на колени и изящные поднимания, приседания, взмахи, кружения – всё слилось в один непрерывный изящный поток, который беспощадно обрушился на бедного парня и затопил его с головой. Если бы не её просторный зал, в котором было, где развернутся танцу, она бы посшибала собою половину интерьера:-). Он уже не знал, как на всё это нормально реагировать: его челюсть была опущена ниже плинтуса, а глаза раздулись до размеров кратеров на луне; член безжалостно гудел осиновым роем, грозился изорвать джинсы и вырваться наружу. Вполне обычная реакция полового центра мозга на столь мощный визуальный стимул. Но как завораживающе этот стимул танцует! Как задирает колени, отводит их в стороны! Как выгибается и уводит тело то вправо, то влево! Как устремляется вниз и снова вспархивает наверх! Как выбрасывает вверх ноги, вырисовывая ими круги в воздухе! Как соблазнительно играют её розовые трусики на последнем припеве, демонстрируя офигительную тряску этих аппетитных ягодиц! Как она улыбается, мимолётно вскидывая следящий взгляд на его реакции!

«…The world needs wa

Let’s get some more wa

Песня закончилась и Милана, сбавив обороты, приняла сногсшибательную, улыбающуюся позу, показывая этим: «Ну, разве я не хороша))? Видишь, как я умею))?» А его изумлённое лицо словно говорило в ответ: «Вижу:-0. Хороша:-0. Умеешь:-0». Девушка изрядно потрудилась. Об этом говорило тяжёлое дыхание и испарина на лбу и теле. И ему даже стало жаль Милану и её потуги ради него. Он думал, что не стоит того. Однако, видимо, у неё было другой мнение относительно его. Он вновь хотел вскочить со стула, но она и на этот раз его попридержала, давая этим понять, что представление ещё не окончено:-0!

– А теперь финал)), – тихо произнесла она. – И его-то ты точно не скоро забудешь;-).

Вслед за её словами заиграла очередная и последняя песня. «Ооо, дааа!», – чуть не вырвалось у Ярослава, потому что это была песня «Papa Roach» – «Reckless», ещё одна из его коллекционных эксклюзивов, каких было сотни. Но именно эта песня прекрасно подходила для интимного, чувственного стрип-танца. И она тоже была со смыслом. Милана знала, что подобрать.

И как только заиграла мелодия, Милана спокойно, медленно, в такт принялась волнообразно вращать и покачивать бёдрами, тазом, откинув руки за голову. Её темп вернулся к дебютному и даже более замедлился, стал ещё чувственнее и эротичнее. Потом она неспеша подалась к нему ближе и упала на колени перед самыми его ногам… как символично, она была перед ним на коленях. Она извивалась, подавалась вперёд, грациозно выгибаясь в спине, и отступала назад – это был эротический танец в партере.

«Please forgive me when I turn out the lights,

Watch this haunted day turn into a wasted night.

So cut me off throw me out,

Cause I’m a reckless, I’m a reckless god damn son of a bitc!..»

(Не обессудь, но я выключу свет,

Посмотри, как этот призрачный день превращается в тёмную ночь.

Ну заставь же меня замолчать, можешь меня прогнать,

Ведь я отчаянный, я отчаянный чёртов сукин сын!).

А потом случилось то самое незабывающееся. Не сбавляя темпа, она завела руки за спину и расстегнула лифчик… И тут у Ярослава всё обмерло, застыло, остановилось, окаменело, онемело. Он словно превратился в статую, созданную лишь для того, чтобы вечно, неотрывно лицезреть за этим завораживающим моментом. Лямки лифчика заскользили по её плечам, чашечки сползли, обнажая то самое восхитительное, что под ними скрывалось. ОНИ были великолепны. Яр видел манящие силуэты её верхней интимной зоны в полумраке – он лишь немного наводил на груди теней, немного смазывал их с фоном тела Миланы. Девушка на то и рассчитывала – создать атмосферу полускрытности, пускай он вглядывается в неё, выискивая те самые оголённые контуры тела, пускай рассматривает её более внимательно, ловя жадным взглядом её прелести, съедая их глазами. Пускай едва различает её в полутьме. И припев песни ознаменовался демонстрацией именно верха, в партере…

«I’m reckless. So reckless! God save me from this madness.

I’m reckless. So reckless! God save me from this madness…»

(Я отчаянный. Такой отчаянный! Боже, спаси меня от этого безумия).

Она по кошачьи подползла прямо к нему, облокотилась ладонями о его колени и провокационно начала извиваться между его широко расставленными ногами. А он не мог оторвать взгляд от её грудей, лишь с трудом переводил глаза на её улыбку и тут же сползал ими обратно. Она его намеренно дразнила. Ещё немного и руки парня не выдержат такой мучительной пытки и облапают девушку за что-нибудь мягкое. Но она запретными жестами дала понять – без рук, пока только глазами:-). Лапай её глазами, ешь её глазами, желай её глазами, раздевай полностью, утоляй свой ненасытный сексуальный инстинкт… но только глазами! Она плавно поднялась с колен, приподняла ножку и поставила её прямо у него возле ног, прикоснувшись к его зудящему, извергающему огонь жезлу. От такого контакта инструмент загорелся ещё сильнее. А трогать её нельзя! Это было уже издевательство! Она это знала… и улыбалась. Но всё же взяла его за руку и положила его ладонь себе на колено. И он гладил её нежную поверхность. А она продолжала свой танец…

«I’m walking on broken glass from the wreckage of my past,

I’m locked up in a cage ‘cause I’m a prisoner of my ways.

So cut me off throw me out,

‘Cause I’m a reckless, I’m a reckless god damn of a bitch!..»

(Я хожу по осколкам своего безумного прошлого,

Я заперт в клетке, потому что я узник собственной жизни.

Так что можешь закрыть мне рот, можешь меня прогнать,

Но я ведь отчаянный, я отчаянный чёртов сукин сын!).

Милана медленно зашла ему за спину, проведя рукой по его груди, плечу, шее, заставив парня затрепетать в гормональном угаре. Он чувствовал, как её груди гуляют по его спине, чувствовал жар её тела. Её волосы опадали то на его правое плечо, то на левое. Он не видел движения девушки позади, но интуитивно ощущал, как она покачивается. Руки Миланы обхватывали его шею, скользили по его груди вниз – к животу – и обратно, поглаживали руки и плечи. Обхватывали его голову, гладили волосы. А он вдыхал её возбуждающий запах, её несбиваемый аромат. Наслаждался её прикосновениями, ласками, жаром её живота, бёдер, её дыханием, лёгкими нажимами её грудей…