Иммунитет

Гарри задумался. Может, Флитвик? Ему в любом случае особо ничего не угрожает — не настолько он повязан с директором, а гоблины… они же не вмешиваются, правда? И, к немалому удивлению Снейпа, позвал полугоблина посекретничать в соседнюю комнату.

Когда он спросил профессора о том, возможно ли поменять старшинство наставников, тот ответил просто:

— Гарри, вы же сами знаете, кто из нас вам больше по душе. И не думайте, что я этого не понимаю. Это ваша личная склонность, и она в любом случае скажется на ритуале. Как давно вы решили для себя, что Северус — ваш Учитель?

Гарри задумался.

После думосбора? Наверное, нет. Тогда… в Мунго это уже точно было. Он пожал плечами.

А профессор продолжил:

— Знаете, я ожидал этого вопроса и был бы рад согласиться — Северус давно стал для меня другом, а не учеником, но, как вы уже поняли, это просто невозможно. Вы уже не можете выбрать меня, к сожалению. Видимо, я все же слишком… гоблин.

Гарри открыл было рот, чтобы это оспорить, но Флитвик грустно улыбнулся:

— Мне следовало быть помягче с вами тогда, после вашего визита в банк. Но теперь — что есть, то и есть. Важней сам ваш выбор. И он уже сделан. Мне остается только поддержать вас обоих, для чего, собственно, и нужен договор. Он даст защиту — и вам, и Северусу.

— Хороша защита… которая может сжечь!

— Не защита, а данные ранее обеты и клятвы. Кстати, далеко не все…

— Профессор не хочет рассказывать мне обо всех. А я иначе не согласен.

— Он расскажет, Гарри. Мы все уже настолько повязаны, что не можем позволить, чтобы с кем-то из нас случилось непоправимое. Ведь так, Северус?

====== 25. Просто жить ======

— Неужели вы смогли за все простить меня, Поттер?..

— А… разве я вам судья? — прозвучало в ответ неожиданно горько…

— Кто же, кроме вас?

Он надеялся огорошить мальчишку и выяснить все разом? Что ж, мечтать не вредно, тот даже паузы не взял. А потом выдал в ответ и вовсе неожиданное:

— Вы сами. Кстати, судью было бы неплохо поменять, вы слишком пристрастны и не совсем справедливы.

— Я? Да что вы себе…

Но Гарри не дал договорить, протестующе вскинув руки.

— Раз вы сами сейчас дали мне это право, то сидите и слушайте.

И, не обращая внимания на то, что едва не загнал Снейпа в прострацию своим напором, продолжил:

— Я же вижу, что вы сами себе не прощаете и вам так… — Гарри вздохнул, — хреново, почему еще и я должен считать вас виноватым?.. Мне кажется, это чересчур. Неправильно. Давайте… — он замялся и посмотрел ему в глаза, — давайте просто жить, профессор. Со всем этим. Жил же я раньше как-то… фигово жил, если честно, не то, что теперь. Значит, дальше тем более смогу. Вы столько лет искупаете свои ошибки… Может, хватит?

— Драная легилименция… — прошипел Снейп, словно с него сдирали присохшую к ране повязку. Вот, значит, что тогда Поттер у него прочитал. И ведь молчал, стервец...

Гарри перевел дух. Ему очень хотелось достучаться до этого человека, он чувствовал его так ярко и четко, словно груз его вины давил на него самого. И он не хотел такого для Учителя. Вот просто ужас как не хотел! Мерлин, ну что же ему такое сказать, чтоб проняло-то?! В лоб дать? Отскочит, мало не покажется. Ножкой топнуть, ага… И тут на него снизошло.

— То, что прошло — прошло, и этого ничто не изменит. Ни то, что вы терзаете себя виной — я же все это чувствую! — ни то, кто из нас кого простит… Да какая разница! — он уже почти кричал. — Может, лучше, чтобы я совсем не родился, ведь, если бы маме не пришлось защищать меня, у нее был бы шанс? — голос мальчишки внезапно упал до болезненно-ломкого шепота. — Да на них вообще бы никто не напал, если бы меня не было.

«Вот так вот. Еще один виноватый нашелся», — подумал Северус, прикрывая глаза, наполняющиеся предательским жаром, и крепко стиснул зубы.

— Можно сколько угодно казнить себя, но ничего не изменится. А главное, кому это нужно? Изменить мы можем только то, как живем сейчас. Сделать все возможное, чтобы жить стало лучше. Интересней. И вам, и мне. У нас ведь уже стало здорово получаться! Вашу руку, профессор.

Нет, он не просил и не спрашивал. Он потребовал. И Снейп руку дал.

А куда бы он делся…

И руку дал, и наконец рассказал и показал все следы от обетов и клятв, охватывающие незримыми постороннему оку кандалами запястья и такими же удавками — шею… Поттер не жалел, не сочувствовал, не вздыхал, а просто внимательно слушал. Умница Поттер. Сто баллов Гриффиндору.

Они сидели друг напротив друга все в той же гостиной-библиотеке дома в Паучьем тупике. Даже позы были почти одинаковыми: оба опирались локтями на колени, только Гарри подпер кулаками подбородок, а Снейп просто сложил пальцы в замок.

— Это точно все, профессор?

— Да.

Эта исповедь, последняя, потому что больше скрывать было уже нечего, далась ему на удивление легко — видимо, потому, что все болевые точки были наконец-то пройдены. И можно было спокойно помолчать: оказывается, в компании этого мальчишки и такое возможно. Надо же.

В стекло, освещенное неяркой лампой, методично бился непонятно откуда взявшийся в промышленном районе с минимумом зелени толстый ночной мотылек. Глядя на него, Северус задумался, сколько раз поступал точно так же, несмотря на то, что, определенно, имело смысл поискать дверь…

Горячие мальчишечьи ладони внезапно легли на его переплетенные пальцы. Он удивленно перевел взгляд и встретился глазами с собранным и сосредоточенным Гарри.

— Неужели никак нельзя освободиться? Хотя бы от чего-нибудь? Я… А может… — в зеленых глазах мелькнули знакомые искры, и, не успел Снейп открыть рот, как мальчишка уже произносил формулу освобождения от клятвы, как наследник Поттер, и один из оплетающих его шею узоров бесследно исчез.

—  Получилось! Класс!  — парнишка расплылся в самодовольной улыбке, пока Снейп открывал и закрывал рот, тщетно пытаясь найти какие-то слова. — Так-то лучше. А у Дамблдора точно никаких наследников нет? Нигде-нигде? А если хорошенько поискать?

Северус только глаза выпучил и едва не расхохотался… Вот ведь… приходит же в эту голову!..

— Не смейтесь, профессор, я бы уговорил!

— Вы… — Северус уже не сдерживал нервный смех, — вы точно уговорите… Смею думать, вы бы даже нашли, если бы таковые были. Из-под земли бы достали, хоть некромантия, к счастью, не ваш конек.

— Что, точно нету? — улыбка сошла с лица мальчишки. — Вот заср… засада. Столько прожить и даже не любить никого!

Северус вздохнул. Если он сейчас перескажет слухи… Хотя они и так доберутся до мальчишки, чего уж там.

После его короткого замечания насчет содержания тех самых слухов, Гарри скривился:

— Вот ведь пи… эм, пипидастр бородатый! Что ж они все такие заразы, а? И Реддл, что ли, тоже… того?

— Насчет него не скажу. В те времена, когда мы получали метки, он пользовался немалым успехом у дам.

— Так, может быть, у этого поищем?..

— Поттер, мне открыть вам тайну о том, что можно, гм, любить, но не терять осторожности?

— А… Правда? Откры-ыть…

— Пот-тер… я… вы полагаете, мне… что я еще должен буду вашим, хм, половым воспитанием заниматься?

— А кто же еще? И что это у вас такие глаза большие стали? Кого мне еще спрашивать, тетю Петунью, что ли?

— Нахальный мальчишка… — фыркнул Снейп, понемногу приходя в себя. — У вас еще и дядя есть.

— А у волшебников все так же? Точно? Никаких особенностей там, нюансов?

— А вы свой, хм, инструмент рассматривали? Сильно с братом отличаетесь?

— Ну вы же понимаете, что я не об этом, — покраснел Гарри.

Снейп обреченно вздохнул.

И подумал, что есть еще Флитвик. У него уже опыт имеется, пусть отдувается.

Но этот Поттер… С ним любая драма рано или поздно превращается или в бред, или в фарс, а те, в свою очередь, в какое-нибудь исследование. Что-то скребло и подпрыгивало в душе, что-то теплое, странное и… родное. Мальчишка, что ли, там обустраивался? Клятву долга снял… Смешной. Как будто теперь ему нужна какая-то клятва.