Страница 8 из 19
Подруги показались на той стороне, принялись дергать ручку. К счастью, здесь дверь открылась сразу, выбивать ее не пришлось.
Быстро подсунув руки мужчине подмышку, попыталась его чуть подтолкнуть. Куда там, все равно, что сдвинуть мраморный монумент.
– Олесь, толкай его на нас! – Юлька, схватила за рукав, и тянула его вниз.
– Да я пытаюсь, кажется, ноги чем-то зажало, сейчас.
Пришлось отключить голову ровно настолько, чтобы волна паники не накрыла, окончательно лишив сил. Адреналина надолго не хватит, надо использовать, пока есть. Это как подзарядка, как самый лучший энергетик, какой только можно придумать.
Вчетвером, нам таки удалось сдвинуть достаточно тяжелое тело с места.
Думать было некогда, потому мы просто вывалили мужика в снег.
– Юль, Лен, тащите его в сторону, живее. Вот к той сосне, если что укроетесь за ней!
Сейчас я одна была внутри, и это ой как подстегивало к действиям: не понятно, сколько у нас времени, не ясно, взорвется ли эта махина, как показывают в киношках, или все это байки, и можно не спешить.
Важно лишь то, что очень хочется оказаться как можно дальше от этой шипящей жестянки, вот только надо кое-что захватить.
– А ты?! – Ленка крикнула с улицы, с трудом подхватывая пилота за рукав толстой куртки.
– Надо попытаться что-то вытащить!
– Дура, вылезай оттуда! Кому сказала! – это уже кричала Ольга, стуча по металлической раме.
Мозг лихорадочно перескакивал с одной мысли на другую, обдумать которые, не было времени.
– Оль, лови, что буду кидать и тащи к сосне!
Какие-то рюкзаки, огромные тюки, потом чехлы с бордами и лыжами, сумки с ботинками, все, до чего могла дотянуться, и хватало сил поднять, летело в некогда белый нетронутый снег. Сейчас же на нем отчетливо виделись следы крови, и много отпечатков наших туристических ботинок. Нащупав под сиденьем топорик, только и смогла, что вытащить его оттуда, когда послушался резкий хлопок. Сильный, и устрашающий.
– Вылезай!
Крик сестры заставил в секунду выскочить наружу, сжимая заветное оружие в замерзших пальцах. И в голове только одна мысль: выпущу, улетит в снег, и потом не найдем.
Удалось сделать всего несколько шагов в сторону, как за спиной что-то еще раз хлопнуло и на этот раз реально взорвалось. Да так громко, что уши тут же перестали различать звуки, только звон. От страха просто повалилась вперед, закрыв голову руками. Топорик все же выскользнул, может и хорошо, иначе оказался бы в моем черепе. Чувствуя лицом холодный мокрый снег и слыша только этот сводящий с ума звон, на секунду вдруг увидела лицо Родиона. Искаженное гримасой боли или ужаса, не поняла, но точно отчетливо его увидела. Где? Не понятно, то ли в голове, то ли реальности. По спине прошла волна жара, на миг появился страх, не вспыхнула ли следом и куртка.
Через секунду картинка пропала, зато меня начал кто-то тормошить, пытаясь перевернуть на спину. Именно тогда поняла, что не дышу и почти задыхаюсь от недостатка кислорода.
Перекатившись на спину, открыла глаза и уставилась на величественные сосны и небо над ними. Тут же нарисовалась Ольга. Она что-то говорила, губы двигались, но звук не шел. Она же помогла сесть, потом подскочили девчонки.
Глаза слезились от черного дыма, который столбом поднимался от нашего вертолета, превратившегося в минуту в горку обломков и искореженного металла.
Вот это жесть! Настоящая жесть!
Снег на несколько метров посерел от сажи, и как-то даже просел.
Мотая головой, попыталась продуть уши, как делают дайверы. Помнится, когда-то давно меня этому учили, когда ныряла, и в самолете это очень помогало. Сработало! Кроме ужасного звона, вызывающего приступ паники, а вдруг оглохла навсегда, появились звуки.
Вот передняя дверь отломилась от кабины и с диким скрежетом свалилась в снег. Вот Ольга все еще что-то кричит, осталось только разобрать слова:
– Дура! Ты почему не выпрыгнула раньше?! Блин, думала, уже придется твою башку снимать с какой-нибудь елки!
Отлично! Начинаю слышать!
– Мне надо было… топорик! Где топорик?!
– Тут, Олесь, тут он. – Юлька порылась в снегу и достала наше сокровище.
В данной ситуации, это действительно было сокровищем, так как единственное оружие.
– Офигеть!
Протянула Ленка, плюхнувшись прямо в снег. Руки с длинными пальцами были испачканы кровью, шапка тоже куда-то свалилась, темные волосы растрепались, лицо бледное.
Мда!
– Кажется, офигеть, это самое литературное слово, которое может описать нашу ситуацию. – Хмыкнула я в ответ, чувствуя, как глаза начинает щипать от слез. Мы живы, пока во всяком случае! Спасибо и на этом!
Наша четверка несколько минут не подавала признаков жизни, просто переваривая все случившееся. Еще бы! Когда ложишься спать в своей кровати, а просыпаешься в падающем вертолете! Есть над чем задуматься.
Только холод быстро вернул нас в реальность.
Пальцы уже заледенели так, что перестали чувствоваться, в задравшиеся штанины засыпался снег и сейчас старательно там таял, просачиваясь в ботинки.
– Народ, давайте осмотримся и хорошо бы зажечь костер.
– Тебе что мало этого? – Ольга кивнула в сторону догорающего вертолета, от которого до сих пор к небу поднимались клубы черного дыма.
– Вот именно, как только он погаснет, разжечь будет нечем и тогда все.
Пришлось несколько раз качнуться, чтобы проверить могу ли стоять. Ничего.
В ушах все так же звенело, но уже терпимо. Взяв топорик, срубила пару еловых веток у ближайшего дерева. Приближаться к искореженной машине не хотелось, но выбора не было. Сейчас догорали только остатки внутренней обшивки и панель, выпуская сквозь двери противный удушающий черный дым.
Сунув их в огонь, сначала слышала только шипение сырых иголок, а потом с радостью посмотрела на первый огонек. Ветки занялись, и к тому моменту как вернулась к нашим рюкзакам с этим импровизированным факелом, обнаружила уже кучу веток. Девчонки натащили все, что было в радиусе пары метров вокруг. Кое-как, а точнее благодаря горящему пластику на ветках, наш костер загорелся, вселяя искорки надежды.
– У кого-нибудь есть мобильник? – задала вопрос Ленка, роясь по карманам.
Девчонки тут же зашуршали куртками.
– У меня! – Юлька вытащила аппарат, но улыбка тут же угасла. – Нет сети!
– Не удивительно, это было бы слишком хорошо. – Я усмехнулась, понимая, что хуже уже просто некуда. Было бы странным, чтобы тут высоко в горах ловила сеть, которая в Москве то не везде есть. Понятно, что это не вариант спасения. Оставалось надеяться только на себя, точнее друг на друга.
Юлька сложила все, что мне удалось вытащить, в кучу, а Ольга копошилась у раненого пилота.
Поплелась к ней, с трудом передвигаясь в снегу. Он стал серым от дыма, даже сейчас сверху падали ошметки пепла, придавая всему вокруг графитовый оттенок. Картинка уж очень напоминала апокалипсис. Жесть!
– Как он там?
Сестра подняла свое чумазое лицо. Ресницы дрогнули, а губы утратили цвет и совсем потерялись на бледной коже.
– Без сознания, но он жив. Поможешь его осмотреть?
– Сначала вас. Ты сама как? – Это было сейчас важнее, так как потерять одну из них, было сродни умереть самой.
– Пока не поняла, все вроде на месте, все цело, даже не болит пока. А ты?
– Шею не могу повернуть влево, а так ничего. Там у Ленки кровь идет, есть чем остановить, давай посмотрим в коробках?
Мы принялись шарить в кучке уцелевших вещей. Немного, но хоть что-то.
Не успей вытащить, остались бы совсем без ничего. Руки отказывались двигаться, так как замерзшие пальцы словно разучились сгибаться. Быстро сообразив, что поиски могут затянуться, просто разгребла снег, выхватила в кулак более чистый и приложила к своему лицу, точнее там, где начинались волосы. Место отозвалось странным ощущением, будто это был не снег, а огненный шарик, который обжигал.
– Лен, прижми снег к лицу, так кровь остановится. – Во всяком случае, я надеюсь, пришлось добавить про себя. – Как себя чувствуешь? Болит где-то?