Страница 2 из 16
Когда дети бегунов подрастали, их испытывали, чтобы проверить, способны ли они бегать сами. У Тенны ноги перестали расти, когда ей минуло полных пятнадцать Оборотов. Тогда ее представили бегуну из другого рода. Тенна очень волновалась, но мать, окинув свою долговязую дочку долгим понимающим взглядом, сказала в своей обычной небрежной манере:
- Девять детей я родила Федри, твоему отцу, и четверо уже бегают. Ты тоже побежишь, не бойся.
- А Седра?
- Да, твоя сестра вышла замуж и рожает детей, но она сделала два Перехода до того, как встретила своего суженого. Поэтому она тоже считается. Чтобы рожать хороших бегунов, надо самой быть бегуньей. Сесила помолчала и продолжила, видя, что Тенна ее больше не прерывает: - В моем холде было двенадцать таких родов. Ты побежишь, девочка, можешь не сомневаться. Ты побежишь. - И мать засмеялась. - Весь вопрос в том, долго ли ты будешь бегать.
Тенна давно уже - с тех самых пор, как ей доверили нянчить младших, - решила, что лучше будет бегать, чем рожать бегунов. Будет бегать, пока ноги несут. Одна ее тетка так и не вышла замуж и бегала, пока не стала старше Сесилы, а тогда стала управлять соседней с ними станцией по пути на Иген. Тенна тоже была не прочь содержать станцию, если придется уйти на покой. Мать вела свою образцово, всегда имела наготове горячую воду для усталых бегунов, хорошую еду, мягкие постели, а лечебную помощь могла оказать не хуже, чем в холде. На станции не бывает скучно - никогда ведь не знаешь, кто прибежит сегодня и куда он направится дальше. Бегуны регулярно пересекали континент, принося новости со всего Перна. Они рассказывали много поучительного о трудностях на трассе и о том, как с ними справляться. От них узнавали о жизни холдов, цехов и единственного вейра, а также о том, что касается одних скороходов; каковы условия на дороге и где трасса нуждается в починке после сильных дождей или оползня.
Тенна испытала большое облегчение, когда отец сказал, что попросил Маллума с Телгарской станции ввести ее в бегуны. С ним она уже встречалась, когда он пробегал через Керунскую равнину. Как и другие скороходы, он был долговяз, длиннолиц и седеющие волосы связывал позади.
Родители Тенны не сказали, когда ждут Маллума, но в одно ясное утро он явился с сумкой на боку. Его прибытие отметили на доске у двери, и он с трудом доковылял до ближайшего сиденья.
- Ушиб пятку. Надо будет снова очистить южную трассу от камней. Могу поклясться, с каждым Оборотом на ней прорастают новые. - Он промокнул лоб оранжевой повязкой и поблагодарил Тенну, подавшую ему чашу с водой. - Сесила, сделаешь мне свою волшебную припарку?
- А то как же. Я поставила чайник, как только увидела, как ты плетешься по трассе.
- Я не плелся - просто старался не наступать на пятку.
- Не пытайся меня надуть, охромевший одер. - Сесила обмакнула мешочек с травами в кипяток и попробовала воду пальцем.
- Кто побежит дальше? Есть письма, которые надо срочно доставить на юг. - Я их возьму. - Федри вышел из своей комнаты и закрепил повязку на голове. Скороходский пояс висел у него через плечо. Насколько они срочные? У меня есть и другие, пришли утром с восточного перегона.
- Надо бы успеть к Игенскому Собранию.
- Ха! Туда-то я успею. - Федри взял сумку и добавил туда другие письма, прежде чем продеть в нее пояс. Сдвинув сумку на поясницу, он записал на доске время обмена. - До скорого.
Он вышел за дверь и устремился на юг аллюром, рассчитанным на долгую дистанцию, как только его ноги коснулись моховой дорожки.
Тенна, зная, что от нее требуется, уже поставила Маллуму под ноги скамеечку. Он кивнул, и она сняла с него правый башмак из отменно хорошей кожи. Маллум сам шил себе обувь, делая красивые, прочные швы.
Сесила опустилась на колени рядом с дочерью и склонила набок голову, разглядывая ушиб.
- Ого! С утра пораньше стукнулся, да?
- Да. - Маллум со свистом втянул в себя воздух, когда Сесила шлепнула припарку ему на пятку. - О-ох! Слушай, она у тебя не слишком горячая?
Сесила только фыркнула, ловко привязывая припарку к ноге.
- Это и есть твоя дочка, которую надо испытать? - Гримаса на лице Маллума постепенно разгладилась. - Самая красивая из всего выводка, сказал он, усмехнувшись Тенне.
- С лица воду не пить. Ноги - вот что главное, - заявила Сесила. Ее Тонной зовут.
- Ну, красота тоже не помешает. Я вижу, эта дочка в тебя пошла.
Сесила снова фыркнула, но Тенна заметила, что мать не возражает против таких слов. Сесила и правда была красива: все еще гибкая и стройная, с изящными руками и ногами. Тенне хотелось бы еще больше походить на мать.
- Хорошая нога, длинная. - Маллум сделал Тенне знак подойти поближе и осмотрел ее мускулы, потом попросил показать ступню. Скороходы много ходят босиком, а некоторые даже и бегают. - Хорошие кости и линии правильные. Мякоти бы только побольше, девочка, - не то ведь замерзнешь зимой. - Это была старая скороходская шуточка, но веселость Маллума ободряла, и Тенна радовалась, что это он ее экзаменует. Он всегда был очень мил во время своих кратких посещений станции 97. - Пробежимся немного завтра, когда ноге полегчает.
Прибыли новые бегуны, и Сесила с Тонной занялись делом, принимая почту, сортируя письма для обмена, подавая еду, грея воду для ванн, леча пострадавшие ноги. Была весна, а скороходы, как правило, надевали гетры только в сильные холода.
Довольно много народу осталось на ночь, так что было с кем поболтать, и Тенне недосуг было беспокоиться о завтрашнем дне.
Поздно ночью прибыла бегунья, следующая на север. Несколько ее писем следовало передать на восток. Маллуму стало намного легче, и он решил, что возьмет их.
- Как раз сгодится для испытания, - сказал он и велел Тенне прицепить почтовую сумку к поясу. - Я побегу налегке, девочка. - Это делалось больше для виду - сумка весила немногим больше, чем кожа, из которой была сделана. - Теперь покажи, как ты обута.
Она показала ему башмаки - самую важную часть снаряжения бегуна. Тенна пользовалась особыми фамильными маслами для смягчения кожи и кроила обувь по колодке, которую для нее сделал дядя - он обеспечивал ими всю семью. Швы у Тенны получались аккуратные, но не такие красивые, как у Маллума. Она намеревалась добиться большего совершенства, но и эти башмачки были неплохи и сидели на ноге как перчатки. Шипы были средней длины ввиду сухого сезона. Почти все бегуны на длинные дистанции брали с собой вторую пару с более короткими шипами для более твердой почвы, особенно весной и летом. Тенна сейчас трудилась над зимней парой, надеясь, что она ей понадобится. Зимние сапожки доходили до половины икры и требовали утепления - но даже они были легче обуви, которую носили холдеры. Поступь у холдеров, как правило, тяжелая, и кожа им нужна гораздо более толстая, чем бегунам.