Путешествие Чандры

– Не надо вам находиться здесь, ещё наступит кто-нибудь, – с этими словами Чандра начал аккуратно собирать улиток и относить их подальше, пристраивать на такие листья, какие они любят.

Собрав улиток с тропинки и рассадив по растениям, Чандра обратил внимание на ручеёк, вокруг которого суетились муравьи – струйка воды, возникшая, видимо, после недавнего ночного дождя, размыла муравьиную тропу, и теперь муравьи не могли попасть на другой берег широкой быстрой реки, с их точки зрения. Покачав головой, дэв собрал травинки и палочки и принялся сооружать мост для муравьёв.

– Да что ж это такое, опять отвлёкся, – проворчал Индра-дэв. – Как дитё, право слово – каждая букашка его сбивает.

– Важно не только идти к цели, а замечать, кто вокруг нуждается в помощи, – твёрдо заявила Чхая. Оглянувшись, Индра и Сурья увидели, что не только Чхая придерживается такого мнения – с ней рядом молча, но решительно стояли Ями и Дхамини, да и многие дэви думали так же. Индра глянул на Шачи, но, встретив её неопределённый взгляд и прячущуюся в уголках губ усмешку, решил на всякий случай не спрашивать вслух её мнение.

– А какая это лока? Что-то не узнаю… Точно не Мритью-лока, но что же тогда? – Индра предпочёл сменить тему. Но никто не смог определить локу, где находился Чандра.

Построив переправу для муравьёв, Чандра принялся играть с оленем, которому тоже было хорошо в этом лесу, не принадлежавшему ни одному известному миру. Так, неспешно продвигаясь по тропинке на шум реки, они вышли на большую поляну. На поляне стоял скромный ашрам – простой домик, крытый тростником. Стены тоже были из тростника, обмазанного глиной. Домик был выкрашен жёлтой краской, придававшей хижине нарядный вид. Окна же и двери были выкрашены в цвет охры. Возле домика был небольшой огород – там росли как овощи, так и полезные травы. Сбоку был навес, видимо, предназначенный для хозяина ашрама и его учеников, но сейчас там никого не было.

Чандра замер при виде ашрама – конечно, он не мог не узнать дом своего детства, просто не верил глазам. Но вот на порог вышла женщина в небогатой одежде отшельницы рыжеватого цвета. В её волосах виднелись седые пряди, но держалась она прямо и с большим достоинством. Женщина, улыбаясь, смотрела на Чандру.

– Мама! – наконец выдохнул дэв и шагнул к женщине, уже раскрывшей объятья.

– Чандра-Сома! Мой сынок!

– Праведная Анасуйя! – разнеслось по залу Сурья-локи.

– Кто это? – взмолился снова ничего не понимающий Каколь, и Дхамини повторила его вопрос.

– Это праведная Анасуйя, супруга мудреца Атри и мать Чандра-дэва, – пояснил Сурья с изумлением в голосе. – Но ведь они с риши Атри давно в самадхи, тогда как…

– Мама! Это правда ты? Но как?.. – задал тот же вопрос Чандра, обнимая женщину. – Вы же с отцом слились с Атмой, и…

– И я никак не могу тут стоять, да? – Анасуйя улыбалась счастливо и безмятежно. – Форма не имеет значения, сынок, когда суть постигнута. Я воплощаюсь во всех матерях, сейчас ты видишь меня в такой форме.

– Мама? Ты… правда моя мама?

– Чандра, милый, – рассмеялась женщина. – Закрой глаза. Что ты чувствуешь?

– Тепло… покой… будто здесь – моя мама, – Чандра открыл глаза и улыбнулся Анасуйе. – Да, я узнал, ты – моя мама! На самом деле!

– Иногда глаза обманывают, тогда слушай сердце, – Анасуйя погладила сына по голове. – Как хорошо, что ты заглянул! А я уже и кушаний приготовила, пойдём, накормлю. И олень твой пусть покушает, вон там много сочной травы и листьев.

Пока мать нежно кормила Чандру из своих рук, Сурья рассказал историю Анасуйи.

– Риши Атри – один из сапта-риши, рождённых от господа Брахмы. Он женился на Анасуйе, и были они не богами, а одними из первых смертных людей. Риши так усердно медитировал и посвящал свою жизнь постижению Всевышнего, что не мог подарить Анасуйе детей, чего ей, конечно, очень хотелось. Тогда Анасуйя тоже принялась медитировать и совершать аскезы. Довольные ею боги Триады решили устроить последнее испытание её праведности. Они явились в этот самый ашрам под видом трёх странствующих брахманов. Риши Атри в это время не было дома. Анасуйя, естественно, пригласила их и предложила накормить. Но брахманы выдвинули странное условие – они желали принять пищу только с обнажённой груди Анасуйи. Что ей было делать? Не выполнить просьбу – оскорбить брахманов и гостей. Выполнить – оскорбить мужа и их брак. Тогда Анасуйя взмолилась Всевышнему – если она никогда, ни вольно, ни невольно, ни поступками, ни мыслями – не нарушала установлений, если её любовь к риши Атри подлинная – пусть тогда брахманы станут невинными младенцами. И стало по её слову – господь Брахма, и господь Вишну, и даже господь Шива стали младенцами. Анасуйя смогла накормить их, выполнив их условие, и при этом не оскверниться для своего супруга. За это Триада предложила ей дар – и она попросила подарить ей трёх сыновей, от каждого Господа по сыну, наделённых качествами всей Триады. Господь Шива подарил риши Дурвасу – да, это тот, чьё проклятье лишило дэвов силы и процветания, из-за чего нам пришлось пахтать океан вместе с асурами. Господь Вишну подарил господа Даттатрею – великого йога, учителя всех йогов. А господь Брахма подарил риши Атри и его супруге, праведной Анасуйе, сына Сому, которого мы сейчас зовём Чандрой.

– И поначалу он не был дэвом, – добавил Индра.

– Почему ты огорчён, дорогой? – ласково спросила Анасуйя Чандру. Они сидели под навесом, Чандра положил голову к маме на колени, и она ласково перебирала его светлые волосы.

– Как ты узнала? Это так заметно, да? – вздохнул сын.

– Внешне нет, но я-то знаю тебя и знаю, когда ты беззаботен, а когда несёшь груз. Скажи своей маме, что тебя беспокоит?

– Мама, я… – тут Чандра запнулся и поднял голову, чтобы посмотреть в лицо Анасуйе. – Но ты ведь тоже огорчишься! Разве можно огорчать маму?

– Милый мой, – Анасуйя улыбнулась и погладила Чандру по щеке. – Меня больше огорчит твоё недоверие. Твоя жизнь – она твоя, конечно, но в отношениях стоит делиться тем, что на сердце. Поделись с мамой, хорошим и плохим. Я всегда тебя поддержу, вместе мы найдём выход, если ты запутался. Пойми: что бы ты не сделал, для меня ты всегда останешься моим сыном, моим милым мальчиком. Потому что в глубине души ты такой и есть. А мама смотрит вглубь, неважно, что говорят другие. Поделись со мной, и я помогу тебе найти этого мальчика, и начать всё с начала, ладно?

– Мам, я… – тут на глаза Чандры снова набежали слёзы. – Я не знаю, как так вышло. Они не любят меня, а я всегда говорил то, что они хотели услышать, и старался быть, как они. Но у меня не получается. И я… причинил боль, и теперь не знаю, как всё исправить. И можно ли это сделать…

– Сынок, – Анасуйя обняла Чандру, тот уткнулся ей в плечо. – Ты – зеркало, а зеркалу сложно увидеть себя, оно видит отражения. Ты во всём разберёшься, и в отношениях с дэвами тоже. Знаешь, почему я в этом уверена, милый?

– Почему? – глухо всхлипнул Чандра.

– Потому что у тебя доброе сердце, и ты не выносишь, когда другим больно, – ласково проговорила мать. – Ты мог забыть об этом, ослеплённый блеском общества дэвов, но сейчас я напомню тебе. Ты устал, сейчас день, не твоё время, поспи пока, дорогой. А я спою колыбельную, как пела тебе, когда ты был маленький, помнишь? И ты вспомнишь, во сне увидишь, что там, в глубине твоего сердца…

И Анасуйя, мягко покачивая Чандру на своих коленях, гладя его по голове, запела негромко знакомую им обоим мелодию. Хотя это была другая песня, Чхая, и Шани, и Ями с Ямой, и даже Дхамини тут же вспомнили и услышали как наяву ту самую песню, что пела дэви Чхая – сначала Шани, потом близнецам, а недавно – и Дхамини. Тем временем карта стала показывать сон Чандры – и вот что увидели зрители в Сурья-локе.