Путешествие Чандры

– Оставь в покое ребёнка бедного человека, – решительно потребовал Ганапати и топнул ногой. Пещера содрогнулась.

– Да зачем мне это делать? – фыркнул асур. – Мне нравится этот нежный, аппетитный ребёнок, и я задумал изжарить его и съесть! Уже немного осталось, не мешай мне, дэв.

Чандра с ужасом увидел, что в невыносимо жаркой пещере асура горит огромный очаг, а внутри него, на раскалённой сковороде, корчится призрачное подобие маленького мальчика, которого они оставили в хижине бедняка. Лунный дэв хотел было вытащить его, но жар от огня, разожжённого асуром, был слишком нестерпимым, и Чандра отшатнулся.

– Не лезь, тебе говорят! – рассердился асур и выпустил изо рта струю дымного пламени. Чандра съёжился, прикрывая лицо локтем, но Ганеша взялся за свой топорик и отвёл пламя от лунного дэва.

– А ты не трогай моего друга, – веско заявил Ганеша. – У тебя нет никаких прав мучить детей, Мукасур! Последний раз предупреждаю тебя – оставь ребёнка, иначе пожалеешь!

– А что ты мне сделаешь? – ухмыльнулся асур. – У меня благословение, что ни одно оружие, ни один предмет, включая части тела животных – когти там или жало, – не смогут причинить мне вред. Ни одно прикосновение, Ганеша!

– Сейчас и проверим, – буркнул слоноголовый бог.

Ганапати принял свою многорукую форму и начал метать различные божественные оружия из каждой руки. В асура полетели топоры, копья, секиры, дубинки, мечи, стрелы… Но все они сгорали в сантиметре от тела Мукасура, не причиняя тому никакого вреда.

– Ха-ха! Хо-хо! Ну еще немного, Ганеша, пощекочи же меня! – смеялся асур, нарочно не делая попыток уклониться от запущенного в него оружия.

Тем временем Чандра, заставляя Раху себе помогать, искал способ вытащить ребёнка из огня.

– Раху, помоги, иначе как же получишь награду от Ганеши, исполнение желания, – уговаривал лунный дэв демона.

– Ладно, чего не сделаешь ради награды, – вздохнул полуасур. – Почему бы тебе не подышать на пламя своим холодным дыханием?

– Не очень-то это помогает – пламя это уж очень материальное, – вздохнул Чандра. – Но я попробую. А ты попробуй, если жар чуть ослабеет, вытащить малыша.

– Охлаждай сильнее, – проворчал Раху. Шипя и обжигаясь, демон полез в очаг и ему всё же удалось выхватить призрачного мальчика со сковороды. Демон тут же отпрыгнул в сторону – пламя забушевало с удвоенной силой.

– Чандра, оно плачет, – Раху с опаской протянул ребёнка лунному дэву. Чандра, выбившийся из сил в попытках охладить пламя Мукасура, присел на камень и взял малыша.

– Конечно, плачет – ему всё ещё больно, – лунный дэв погладил призрачного ребёнка и начал его покачивать. Ребёнок постепенно успокаивался.

– Кажется, жар начинает спадать, – прошептал бедняк, щупая лоб своего затихшего сына. Мальчик заснул, уже не в бреду, а тихим, спокойным сном.

Тем временем до победы было далеко. Ганеша использовал всё своё божественное оружие, с помощью которого победил всех дэвов и даже своего собственного дядю Вишну. Но против Мукасура, с его особым благословением, всё это было бесполезно. Ганапати снова принял свою двурукую форму.

– Ну что, убедился, что я непобедим? – ухмылялся асур.

– Ты благословлён, что ничто не может к тебе прикоснуться, чтобы причинить вред, – медленно произнёс сын Парвати. – А я и не собираюсь к тебе прикасаться, Мукасур. Я попросту тебя проглочу.

– Что? – изумился асур.

Ганеша поднял хобот вверх, открыл рот, и начал со свистом втягивать воздух. Не успел Мукасур сообразить, что случилось, как то ли сам стал маленьким, то ли Ганеша раскрыл рот чрезвычайно широко, но только асуру показалось, что перед ним раскрылась огромная пещера, и он полетел прямо в неё.

– Ну вот, пусть Мукасур сидит в моём животе, – сказал довольный Ганеша, поглаживая своё толстенькое пузичко. – Так он и цел останется, и вреда никому не причинит. И благословение соблюдено – я же его не коснулся!

– Ничего себе, – Раху опомнился и с уважением посмотрел на Ганапати. – Вот это ты прожорлив!

– Видел бы ты, как Ганеша съел пир Куберы, – улыбнулся Чандра. Призрачный ребёнок, успокоившись, исчез. – Он съел не только всю еду, но и всю посуду, и мебель, и дворец, даже почти всех дэвов, которых Кубера позвал на пир, и тех съел.

– И тебя я тогда поместил в свой живот, Чандра, – улыбнулся Ганеша.

– Там, наверное, темно и тесно? – спросил Раху с опаской.

– Нет, в животе Ганеши очень просторно, – покачал головой Чандра. – Там я видел космос.

– Что ты видел? – не поверил своим ушам полуасур.

– Космос. Миллионы звёзд, галактики, планеты, – пояснил лунный дэв, поднимаясь с камня. – Всё это – в животе Ганеши, он же не простой слон.

– Пойдём, посмотрим, что ещё пожелает бедный человек, первое желание его мы исполнили, – заявил Ганеша, и все вернулись в хижину, незримые смертным глазам.

– Благодарю тебя, Ганапати, тысячу раз, – бедняк, сложив ладони, низко кланялся статуе слоноголового бога. – Ты спас не только моего сына, ты спас и меня! Если бы мой сын умер, и я бы не стал жить на свете! Вот, прими дар – щепотку риса, я набрал её, когда работал во дворе одного богача, больше у меня нет никакой еды…

Раху сощурился, и тут же зашептал в левое ухо молящегося:

– Попроси у Ганеши вкусной еды – она нужна и тебе, и твоему сыну. Как он выздоровеет, если не будет есть? И как ты сам будешь жить без еды? Ослабеешь, не сможешь работать! Между тем есть в деревне богачи, которым некуда девать еду, она портится, её едят мыши и собаки! Проси скорее у Ганеши лишить этих жадных людей еды и отдать всю тебе – ты ведь сумеешь ею распорядиться лучше!

– Еда – необходимое условие жизни, – зашептал Чандра в правое ухо. – Попроси самой простой еды столько, сколько тебе нужно, чтобы поддержать сына и собственные силы. Попроси возможности заработать эту еду своим собственным трудом.

– Ох, как есть хочется, – вздохнул бедняк, его живот забурчал от пустоты внутри. – Вечно мы с сыном голодаем… Ганеша, будь милостив к нам ещё раз – дай нам еды столько, чтобы мы больше никогда не были голодными!

Раху радостно сверкнул глазами – хотя бедняк и не пожелал лишить еды других, но и про работу не сказал ни слова. Ганеша невозмутимо зашевелил ушами – и тут же в дверь хижины кто-то тихо постучал. Бедняк открыл – на пороге не оказалось ни одной живой души, зато стояло несколько мешков с рисом, мукой, бобами… Обрадованный бедняк затащил в дом всё это и снова с благодарностью склонился перед статуей Ганеши.

– Все эти мешки совсем не оставили места в доме тебе и сыну, – тут же зашептал Раху. – Да и что это да дом, так, лачуга. Тебе нужен настоящий дом, с несколькими комнатами, мебелью, внутренним двором с бассейном! С садом с тенистыми деревьями! У многих людей есть такие дома, почему бы тебе не получить такой же!

– У тебя есть много еды – ты можешь продать лишнее, заняться торговлей, и на прибыль построишь новый дом, – тут же зашептал Чандра. – Можешь раздать еду и попросить людей помочь построить тебе лучший дом.

– В какой убогой дыре мне приходится растить сына, – вздохнул бедняк. – Ганеша, умоляю, не откажи в просьбе – дай нам хороший дом… И хорошую одежду заодно, эта совсем истрепалась и стала неприличной…

Ганеша снова пошевелил ушами – и в дверь бедняка, который стремительно становился богачом, снова постучали. На этот раз удивлённым глазам предстали слуги, которые с почтением проводили бывшего бедняка с сыном в новый дом, неведомо как возникший вблизи старой лачуги. Дом уже был полон хорошей мебели, купец Бодх с почтением явился к не успевшему опомниться человеку и предложил вложиться в торговлю – шёлк делают там-то, нужен он там-то, ожидаемая прибыль такая-то… Купить в одном месте, доставить, преодолевая сложности, товары в другие места, где люди нуждаются в них, и получить прибыль – вот суть торговли. По пути с товаром может случиться многое – караван могут ограбить разбойники, он может заблудиться и погибнуть в пустыне, его могут растерзать дикие звери либо погубить шторм на море – от всех этих опасностей избавит Ганеша, объяснял Бодх бедняку.