Беременность на миллион

Помню, как мы были детьми и то самое первое лето, когда Котова приехала погостить к тётке на все лето. Меня конечно напрягало её присутствие, но больше потому что в голову Сашки постоянно лезли дурацкие идеи, которые я спешил выполнять. Дерево во дворе дома сразу же приглянулось ей, и маленькая вредная девочка со слезами на глазах умоляла меня построить домик на дереве как в мультфильме. Мы нашли старые доски, я как самый смелый и самый старший полез на это дерево и начав строительство не удержался, полетев вниз.

На щеке до сих пор красуется шрам в форме полумесяца, а тогда, когда из лица сочилась кровь Сашка была единственной кто меня спасала – собирала во дворе подорожник и заботливо прикладывала к моему лицу. С тех пор с Сашкой я старался не дружить от греха подальше и очень сильно удивился, когда в записке полученной после смерти Ады я увидел пожелание того, чтобы я получше присмотрелся к Котовой. Все-таки умная была тётка.

Сашка просыпается. Открывает глаза, внимательно осматривает палату, концентрирует взгляд на мне  и слабо улыбается. Мы разговариваем ни о чем – просто болтаем, чтобы не думать о плохом, я приношу Сашке ужин и убеждаюсь в том, что она хорошо питается. Жду пока она вновь уснет, целую её в макушку и выхожу на ночную улицу.

Когда возвращаюсь домой отец словно чувствуя мое настроение не лезет с расспросами и кажется сам сильно пугается, когда слышит, что Саша находится в больнице. А потом встает у плиты и готовит ей чёртовы сырники, для того чтобы утром я обязательно передал их ей.

*****

- В прессе только и пишут о нашем новом ресторане, - щебечет Юлька сидя в моем кабинете в кресле напротив.

- Плевать. Пусть пишут – хорошее или плохое это неважно. Любая информация подогревает интерес.

- Пишут хорошее и восхищаются дизайном, - расплывается в улыбке Юля.

Прокручиваюсь на стуле к окну и просто пялюсь на красивый пейзаж. Место я выбрал удачное – отсюда видно все как на ладони. Весь город, прохожих, Александровский сад.

Юля становится сзади меня и опускает руки на мои плечи начиная нежно массировать шею.

- Что ты делаешь?

Она на секунду замирает, прекращая движения, а потом продолжает с удвоенной силой.

- Ты совсем вымотался, Рус. Я же вижу, как ты разрываешься между этой своей… Сашей и ресторанами. Так нельзя – надо и о себе подумать.

Хватаю ее пальцами за кисти рук и убираю от себя, словно лишнюю деталь. Поворачиваюсь на кресле, смотрю в её невозмутимое лицо и вспоминаю, что кажется с самого начала работы на меня, Юля проявляла ко мне симпатию. Не дурак, видел это еще давно. Но сам не заметил, как из рабочих отношений допустил её как минимум во френд-зону.

- Саша – моя будущая жена. Прошу учесть это на будущее. И давай, Юля, разграничим рабочее и личное, потому что в противном случае несмотря на все твои заслуги я вынужден буду искать нового сотрудника.

Ее лицо заметно дергается, уголки губ плавно ползут вниз и Юля едва заметно кивает, делая шаг назад.

Глава 41

Саша.

- Да, мам. Со мной все хорошо, - отчитываюсь по телефону за долгое время молчания.

Обычно мои звонки матери были ежедневными, когда я жила скучной однообразной жизнью в Иркутске вместе с Васей. Но сейчас, когда жизнь в Москве закрутила меня в нескончаемый водоворот событий, звонки стали редкими, ограничивались стандартными фразами и не занимали больше минуты. К моему стыду.

- Я же слышу, что с тобой что-то не так! Не будь занудой, расскажи маме правду!

Мама не так давно переехала в Одессу познакомившись по интернету с местным жителем Абрамом. Упаковала свои вещички и под моё благословение укатила покорять сердце одинокого вдовца-еврея.

- Я лежу на сохранении, мама. В хорошей московской клинике под присмотром высококвалифицированных врачей.

- Шо происходит, доча! А мама родная даже не в курсе, - чего и следовало ожидать - мать впадает в истерику и начинает причитать почему я не поделилась этим событием с самым близким человеком.

Чёрт, а ведь я еще не рассказала ей о разводе с Васей.

- Шо там Василий? Рад, что станет отцом? Я-то думала, что его полудохлые головастики не способны к оплодотворению моей девочки, а оно вон как получилось!

- Мам, мы с Васей развелись, - закусываю нижнюю губу потому что даже через телефон боюсь гнева родительницы.

- Я всегда знала, что этот ленивый поц не заслуживает быть твоим мужем!

- Мама! Где ты таких словечек нахваталась? – смеюсь в телефонную трубку и предвкушаю длинный и откровенный разговор.

Я боюсь шевелится, боюсь дышать и тем более подыматься. Благо в палате есть все необходимое для того, чтобы лежать тюленем и листать книги и журналы для будущих мам, которые пачками привозит Руслан, его отец, Вера и Диана. Мне кажется я еще никогда не была окружена большей заботой, чем сейчас. И если это понадобится для сохранение моей малышки – я готова лежать здесь всю оставшуюся беременность.

Утром как обычно начинается обход. Доктор Вагин спрашивает о моем самочувствии, назначает новые анализы и коротко говорит: «Наблюдаем». Это короткое слово немного обнадеживает, и я натягиваю на лицо улыбку и перестаю думать о плохом. Пора выбросить все свои страхи и начать верить в то, что я и моя дочь которая сейчас размером со сливу – одно целое.

Ближе к обеду дверь палаты без стука открывается и на пороге показывается Диана с большими объемными пакетами в руках. Вот уж точно кто не даст заскучать – так это она.

- Хэй-хэй, кто это у нас тут такой грустный? – она ставит пакеты на стол и начинает доставать оттуда всякие вкусности заставляя меня пускать слюни от одного только запаха. – Ничего полезного я не принесла, потому что все самое необходимое тебе поставляет Руслан и его папенька, а вот вредности вряд ли кто принесет кроме меня. Чизбургер будешь?

- О, я так давно мечтала о бургере и картошке фри, - отзываюсь я и пытаюсь привстать с места.

- Нет-нет, лежи. Я сейчас сама все принесу.

Диана быстренько кладет на пластиковый поднос вредную еду из Макдональдса и подносит к кровати заставляя меня довольно облизываться. Ох, кажется для полного счастья только этого мне не хватало. Вгрызаюсь зубами в сочную булку с котлетой и несдержанно стону от гастрономического удовольствия.

- Рада, что угодила, - улыбается Диана и берет стул пододвигаясь к моей кровати.

Она терпеливо ждет, пока я насыщусь фастфудом и только потом мы начинаем разговаривать и обсуждать мою непростую беременность.

- Ох, когда я была беременна Крис, то тоже успела несколько раз отлежать на сохранении. Более того запрет на сексуальную жизнь длился близко семи месяцев беременности. Можешь себе представить моё неудовлетворенное настроение? Правда у нас с Даней были не те отношения, чтобы сношаться как кролики, но это в общем-то совершенно другая история… Просто знай – я прекрасно тебя понимаю.

- Хочется скорее доносить до срока и родить свою малышку, - признаюсь обнадеженная её историей.

- Доносишь конечно! А потом через год-другой за вторым побежишь, - улыбается во весь рот и поглаживает свой маленький округлый живот по часовой стрелке.

- Это вряд ли, - смущаюсь, потому что мы с Русланом не заговаривали о других детях, кроме Полинки. Да и рано об этом думать.

- Я тоже думала, что вряд ли. Вернее, я вообще была знатной чайлдфри и больше всего боялась, что через мою вагину когда-нибудь пролезет младенец, а видишь, как получилось – я стала многодетной счастливой матерью, чего и тебе желаю.

Я не успеваю вставить и слово, как дверь в палату открывается и на пороге показывается Руслан. Рубашка расстегнула на две верхние пуговицы, рукава закатаны до локтя, на щеках легкая небритость, а глаза выглядят уставшими несмотря на улыбку, которая трогает его серьезное лицо.

Мне хочется коснутся подушечками пальцев его трехдневной щетины и провести чуть ниже вдоль линии губ. Хочется ощутить его близость, запах и прикосновения. За то время, что я провела в больнице я осознала, как сильно мне его не хватает одинокими ночами.