Страница 25 из 38
- Вот, доставил, - объявил Терлецкий, слезая с мотоцикла.
- Это вопрос, кто кого доставил, - усмехнулся Вова. Потом повернулся ко мне. - Натаха у себя?
- Натаха не у себя, - отрезала я и посмотрела на шефа.
- У тебя, что ли? Тогда я поехал.
И он вот так вот просто умчался, я даже не успела и слова сказать!
- Куда он? - удивленно посмотрела я вслед Вове.
- К тебе, конечно, - пожал плечами шеф и вопросительно взглянул на Марину.
- Это Марина, - представила я подругу. - А это Дмитрий. Отец Ромы.
Меня обожгло шефовым взглядом, но что сказать еще и как представить его, я не знала.
- Ладно. Если вы погуляли, пошли домой, - проговорил шеф и взялся за ручку коляски, а через мгновение начал удаляться в сторону моего дома размашистым шагом.
- Помни про счастье, которое рядом ходит, - шепнула мне Марина, когда мы с ней быстро обменялись телефонными номерами и я быстрым шагом направилась догонять Терлецкого и Рому. И глядя в широкую прямую спину шефа, понимала, что он, конечно, может и счастье, только уж слишком сложное и ершистое.
Глава 32. Дмитрий
Моим первым желанием было послать все к черту. Не приходить больше. Не видеть Оксану. Не находиться к ней так близко, что приходилось постоянно волноваться за свои штаны. Но потом я вспомнил, что мы с Беляшкиной не просто парочка с проблемами уровня «не дала». Мы - в первую очередь родители. И мой сын не должен был страдать от того, что я чем-то не нравился его матери.
Моя мужская гордость, болезненно прищемленная захлопнувшейся дверью, вступила в краткий конфликт с совестью и родительскими чувствами. В конечном итоге последнее победило.
Хотя для меня все еще оставались неясными мотивы поведения Беляшкиной. Мы же оба взрослые люди! И не могла же она не понимать, зачем я привез ее к себе в квартиру. И для чего хотел остаться с ней наедине. И тем непонятнее мне были затеянные ею игрища или что это вообще такое было.
Для меня все было крайне просто: я хотел ее, а она откликалась на это желание. Ну или я ни черта не научился понимать в языке тела женщины за все прожитые годы!
В голове мелькнула ревнивая мысль - а если все дело было в качке? Может, Беляшкина что-то с ним закрутила? Я внезапно понял, что мысленно строю планы слежки за матерью своего ребенка как за какой-нибудь неверной женой. Которой она мне не являлась. Во всяком случае, пока.
Но одно я знал точно - проигран бой, но не война. И какие бы ни были причины того, что Беляшкина удрала от меня, как черт от ладана, я собирался все равно получить ее в свою постель. И вместе с тем - в жизнь.
Все эти мысли проносились в моей голове по кругу всю первую половину дня. И прервались только после очередного бесцеремонного вторжения ко мне в кабинет.
- Дмитрий Юрьевич! - Вика, ворвавшаяся в мой кабинет, открыла было рот, чтобы что-то еще сказать, но за ее спиной послышалось:
- Ой, Виктория, давай без этих вот всех церемоний!
Протиснувшись мимо Вики, закатившей глаза от подобной наглости, Вовчик проследовал прямиком в моему столу, на который возложил ноги, усевшись напротив.
Я быстро пришпилил его взглядом так, что ноги он мгновенно убрал. Вика так и стояла в дверях, ожидая от меня дальнейших распоряжений.
- Будешь чего? - спросил я у Вовчика.
- Я за рулем, - поморщился тот с явным сожалением.
Не удержавшись, я фыркнул.
- Можно подумать, это тебя когда-то останавливало!
- Теперь останавливает, - заявил Вова многозначительно и я быстро махнул Вике, отпуская ее тем самым на рабочее место.
- Ну и где ты был? - спросил я, откидываясь в кресле. - Твоя Джульетта вся исстрадалась уже.
- Правда? - друг мигом оживился, проявив крайнюю заинтересованность.
- Судя по виду - да, - заявил я. - Так где ты был?
- У себя в сервисе.
Я поднял вопросительно левую бровь, ожидая продолжения.
- Чинил байк.
- Свой или чужой? - фыркнул я, не удержавшись.
- Чужой, конечно! - мгновенно возмутился Вовчик с видом настолько оскорбленным, будто его обвинили как минимум в государственной измене. И взаправду! Я не мог припомнить случая, чтобы Вова хоть раз повредил свой обожаемый «Харлей».
- А что, больше чинить было некому? - поинтересовался я и он наконец сказал то, что приблизило нас к сути дела:
- Есть кому. Но мне надо было подумать, а когда я копаюсь в байке, думается куда лучше.
- Выкладывай, - коротко предложил я, устав ходить вокруг да около.
- Ну, у нас с Натахой…
Удивительное дело! Я впервые в жизни видел, как мой друг смутился, говоря о женщине. Тут и вправду пахло чем-то интересным.
- У вас с Натахой?.. - поторопил я его с продолжением.
- Было, - сказал он многозначительно.
Я взметнул вторую бровь. Тоже мне! Ну было и было.
- И? - поинтересовался я.
Вовчик провел пятерней по гладко зачесанным назад волосам, а потом вдруг резко вскочил на ноги. И затараторил:
- Понимаешь, у меня еще никогда и ни с кем такого не было! Я думал, что всего-то погоняем по ночному городу, в Макдональдс заглянем и все такое прочее… А она… она…
Он аж задохнулся, подбирая слова и, в конечном итоге, упал обратно в кресло.
- Она такое творила!
- Подробности необязательно, - хмуро перебил я. - Боюсь умереть от зависти.
Вовчик даже не обратил на меня внимания и просто беспомощно спросил:
- И что мне теперь делать?
- Поехать к ней и продолжить этот постельный аттракцион? - предложил я.
- Я не могу!
- Почему же?
- Потому что такого у меня еще не было!
Я устало потер переносицу, перестав напрочь понимать в чем проблема.
- Беда-то в чем? - уточнил я после паузы.
- В том, что я боюсь! Мне страшно к ней привязаться. И страшно остаться без нее.
Вот тут я, кажется, прекрасно его понимал. Я тоже боялся того, каким зависимым становился от Беляшкиной. И значит - слабым и уязвимым.
Но когда слушал Вовчика, сознавал, насколько это все неважно на самом-то деле. В чувствах, как и в бизнесе, порой нужно было рисковать, чтобы выиграть.
- Значит, так, - решительно сказал я. - Вот у меня - проблема. Мне не дают. А тебе дали, да так, что ты теперь сам не свой! Так не упускай эту женщину из-за какой-то ерунды, ясно?
Вовчик кивнул, словно только и ждал моего напутствия. И наконец поинтересовался:
- У тебя чего, с Оксанкой нелады?
- Нелады не то слово, - буркнул я. - Она от меня сбежала посреди секса.
Вовчик присвистнул.
- И чего сказала?
- Что она не может и ей домой пора.
- И чего думаешь?
Я пожал плечами.
- Пытаюсь понять, что ей во мне не так.
Вова взглянул на меня так проницательно, что я аж напрягся. Последний раз на меня так смотрели в церкви в детстве, куда бабушка водила меня исповедоваться.
- А ты не думал, - протянул многозначительно Вовчик, - что дело, может, не в тебе, а в ней самой?
- В смысле? - нахмурился я.
- Ну Беляшкина твоя, прямо скажем, не топ-модель, - произнеся это, Вовчик примирительно поднял ладони. - Она могла стесняться своего тела. Или, может, на ней были стремные труселя. Женщин парят такие вещи.
Вот уж последнее, о чем я думал в тот момент, так это о том, какие трусы буду с нее снимать! Но Вовчик был прав в одном - в голове у Оксаны все могло выглядеть именно так.
- Окей, поехали, - скомандовал я, направляясь к выходу из кабинета.
- Куда?
- Исправлять косяки.
Когда Вова, высадив меня рядом с Беляшкиной, умчался к своей Натахе, я решительно взял дело в свои руки. Точнее - коляску. Которую вез перед собой так естественно, будто делал это всегда. И чувствовал себя при этом абсолютно на своем месте. Рядом с сыном. Рядом с Беляшкиной, которая вскоре нас нагнала.