Загадать и принять

— Я думала, Сережу денег карманных лишить.

— И чего ты этим хочешь добиться? Чтоб он понял, что ты ему не веришь? У него с отцом как отношения?

— Это не твое дело, — одернула я.

— А чего так резко? Я интересуюсь не из праздного любопытства. Если ты станешь для него врагом, к кому он может пойти?

— У него нет отца. Я одна сына воспитываю.

— Бабушки, дедушки?

— Там плохие отношения.

— И ты хочешь лишить его своей поддержки? Оставить наедине с враждебным миром? Он пойдет туда, где его примут и поймут. Чаще всего это будет плохая компания, которую все родители сильно бояться. Или решит, что его все ругают незаслужено, а это обидно. Поэтому решит подкрепить все обвинения делом. Тебе это надо?

— Предлагаешь все спустить на тормозах? — спросила я, невольно признавая его правоту.

— Предлагаю все выяснить для начала. А потом уже приговоры выносить. Хочешь с ним поговорю?

— Немного ли на себя берешь, студент?

— Нет. Я свои силы рассчитываю, — он приобнял меня за плечи. Я сразу же скинула его руку.

— Прекрати.

— Да ладно тебе. Не строй из себя ханжу.

— Будешь приставать — на порог не пущу.

— Твое право, — спокойно ответил он. Я покосилась на него. Он шел с задумчивой улыбкой. — Что? Удивлена? Я не собираюсь за тобой бегать. Посмотри на меня. Я похож на шавку, которую выкидывают за шкирку, если она нашкодила? Вроде нет. Так чего ты меня дверью пугаешь? Ты мне нравишься. Я тебе это еще вчера дал понять. Хочу у тебя задержаться не только на несколько дней. И это не потому, что у меня сейчас есть некоторые трудности. Трудности рано или поздно пройдут. На ноги встану. Потом и долги верну.

— Или новые наделаешь, — возразила я.

— Я не люблю долги. Предпочитаю жить по средствам, — ответил Данко. — Долги — это обязательства. Они связывают похлеще рабского ошейника. Их приходится возвращать и чаще всего с процентами. Я же предпочитаю свободу. Мне нравится делать то, что я хочу и считаю нужным. Этому правилу придерживаюсь всегда. У нас с тобой взаимовыгодное сотрудничество. Даже если и придется что-то у тебя одолжить, я потом верну.

— Ты сделаешь мелкий ремонт и уйдешь.

— Я найду повод, чтоб задержаться, — ответил он. Его слова прозвучали как обещание, что мне не понравилось, но спорить с ним я не стала.

ГЛАВА 4

Пока я готовила ужин, Данко вытащил Сережку из комнаты и уговорил его ему помочь. Сережа хотел возразить, но только на меня посмотрел, как решил согласиться. Чувствовал вину. Вот всегда, когда он был виноват, то со мной не спорил. Сразу становился тише воды. Редко, но все же споры с ним случались. Через минут десять из комнаты донесся смех. Хотелось посмотреть над чем там смеются, но не стала. В любом случае смех — это не ругань.

— Да говорил я Эли, что на деда похож в этих очках. Только без них работать тяжело, — появляясь на кухне, ответил Данко. — Теперь кран. Тут можно вентели поменять. Сам кран нормальный. Откручивай и меняй.

— Опять я? — усмехнулся Сережа.

— Ну не я же. Это тебе учится надо, а не мне. Прикинь, потек у тебя кран. Чего делать? Вызывать мастера и деньги платить? Зачем? Тут работы на пять минут, — ответил Данко, отрезая черный хлеб и доставая молоко. После этого сел, закинув ноги на соседний стул.

— Сейчас уже ужинать будем, — сказала я, решив промолчать про наглость.

— Будем. Аппетит не перебью. Только еще больше захочу, — ответил Данко.

— Слушай, мы с тобой договаривались, что ты чинишь и столуешься тут, живешь. Вместо этого смотрю как работает мой сын, а ты молоко пьешь, — подковырнула я.

— Тебе какая разница как сделана работа? Главное результат. К тому же мы договорились, что я показываю ему, как заработать деньги. Вдруг понадобится. Умеешь что-то делать руками, без хлеба не останешься.

— По тебе видно.

— Но хлеб-то я ем, — улыбаясь Данко, отсалютовал мне хлебом.

— Не окручивается, — провозившись какое-то время, сказал Сережа. На лбу аж пот выступил.

— Сейчас проверим, — Данко тут же оказался на ногах. — Каши мало ел, раз не можешь открыть. Или не тренируешься. Надо что-то побольше ручки держать и компьютерной мышки.

— А я грузчиком работать не собираюсь, — сказал Сережа.

— Кстати, полезная работа. Сразу понимаешь, что учится нужно лучше. Я на твоем месте так не зарекался бы. В жизни все может быть. И работы не быть другой. Что тогда, будешь голодать, но гордость не позволит пойти на работу? Хотя, у твоей матери шейка прекрасная. Сам бы не отказался на ней посидеть, свесив ноги, но боюсь, что она не выдержит.

— Я еще в школе учусь!

— Думаешь это долго? Тебе через четыре года восемнадцать стукнет. Дальше: привет взрослая жизнь. И что тогда делать будешь?

— Учится буду.

— Учится — это хорошо. Но всегда есть шанс, что придется еще не только об оценках думать, но и о деньгах. Всякое может случиться. Надо ко всему быть готовым, — он закрутил кран. — Вот и все. Больше не капает. Эль, мы с Серым договорились, что я ему с уроками помогаю и получаю доступ к компьютеру. Ты не против?

— Нет.

— Тогда пошли учиться, недоросль, — допивая молоко, сказал Данко.

Люстра работала. Розетка тоже. В комнате Данко чего-то втолковывал Сереже, помогая с алгеброй.

Все идеально, но почему-то у меня создавалось впечатление, что чего-то не так. Неправильно. За ужином они быстро умяли все, что я приготовила и пошли заниматься дальше. Я же осталась наедине с телевизором, по которому стали показывать повторы тех серии, что я уже смотрела. Это уж точно взбесило. Взяла электронную читалку. Книга неожиданно затянула.

— «И тут он ее повалил животом на стол, задрал юбку и резко вошел. Она попыталась его оттолкнуть…» Это как? Задницей она его толкала? — услышала я голос Данко рядом с собой.

— Прекрати читать из-за плеча, — я выключила экран читалки.

— Да ладно, мне интересно стало, — ответил он. Отобрал у меня читалку и включил экран. — «Но ее сопротивление было бесполезно». Не удивлен, если она кверху задницей на столе была. «Икант начал резкие движения, пронизывая ее насквозь». Фигасе. Это ужасы? — Данко посмотрел на меня. Я попыталась отобрать книжку, но он не дал. Продолжил читать. — «И ее накрыла волна конвульсий». Все. Померла баба. Правильно. Он ее хреном насквозь проткнул.

— Отдай книгу, — стараясь сохранить спокойствие, сказала я.

— Держи, — он протянул мне электронную книгу и развалился на диване. Ноги чуть не до середины комнаты вытянул. Убрал очки в карман. — Тебе нравятся ужасы?

— Это — не ужасы, а любовный роман.

— Хм, у автора странное понятие о любви. Или это я чего-то не понимаю. Может от жизни отстал.

— Не все, что пишут в книгах правда.

— Логично. Я когда читал про Кощея и Ягу, то не верил, что они у нас в лесу живут.

— Вот и здесь сказка.

— Злая сказка про ненормальные отношения.

— Там про любовь.

— В тех книжках, что на полке тоже любовь есть? — он кивнул в сторону шкафа.

— Да.

— Тогда почитаю на досуге.

— Ты поговорил с Сережкой?

— Эль, у тебя любовник есть?

— Совсем охамел такие вопросы задавать?

— Ну, ты не замужем. Это я уже понял. Хоть с кем-то встречаешься?

— Это не твое дело.

— Вот так и Серый отреагирует, если я ему в лоб вопросы задавать начну, — Данко лениво потянулся, как здоровый кот. — Кстати, почему?

— Что почему?

— Почему ты одна?

— А почему ты тут ошиваешься? С твоими талантами мог давно лишние деньги заработать на койко-место.

— Черная полоса. Халтуры нет. Друзья все разбежались и потерялись. Знаешь поговорку, что друг познается в беде? Пока проблем не было — друзья были. А как начались, так и друзья разбежались. Я уже два месяца так болтаюсь. Даже к матери в этом году не ездил. Думал, что смогу подзаработать летом. Так кинули с деньгами. Первый раз так жестоко не везет. Но может это и к лучшему. Иначе мы с тобой бы не встретились.