Голос Рыка

- С чем пожаловал? Чего такой хмурый? Кукловод сел за стол и, обратив взгляд на своего руководителя, ответил вопросом на вопрос:

- Что думаешь делать с утечкой? Кокакола собирается ее выявлять или, как страусы, сунем голову в песок и будем ждать, что дальше?

Вадим Александрович внутренне напрягся. Куда он гнет, этот попугай? И как он догадался, что мучает его, Должанского? Мысли, что ли, читает?

- Есть какая-то конкретика? - Бровь генерального пошла вверх. - Или просто решил душу отвести и язык размять?

Сидевший боком к директору Зырянов сверкнул круглым черным глазом.

- Конкретика, говоришь... Есть и конкретика. - Владимир Арамович говорил медленно и твердо, так, чтобы у собеседника не оставалось сомнений, уверен ли Кукловод в том, что он говорит. - Давай подумаем, кто у нас имеет доступ к полной информации, но при этом как бы в стороне от всех дел?

- Слушай, давай без загадок! - Должанский брезгливо поморщился. - Говори по делу, голова и так забита.

- Я и пришел по делу! - Кукловод не спешил, он знал, что генерального нужно аккуратно подготовить к тому, что он собирался сказать. - Не торопись, и ты быстрее все узнаешь. Я ведь никогда тебя не подводил. И сейчас не подведу. Наоборот, у меня есть решение проблемы, но для того, чтобы понять мой замысел, постарайся не отвлекаться и слушай внимательно. Хотя бы три, от силы пять минут.

Должанский пристально посмотрел на своего начальника медицинской службы. Что ж, Зырянов прав. Его советы всякий раз давали продвижение вперед. Это так... Но вот следовать им очень не хотелось, они всегда сулили большие неприятности другим людям. Складывалось впечатление, что без человеческой жертвы серый кардинал просто не может.

- Три минуты. - Вадим Александрович кивнул головой. - Я согласен слушать тебя ровно три минуты.

- Тогда ответь на вопрос, который я тебе задал. - Кукловод был недоволен оказанным ему приемом и хотел реванша. Он не мог позволить, чтобы к нему относились с открытым пренебрежением и устанавливали лимит времени, пусть даже этот лимит определен по его собственному предложению.

- Мне нужно подумать, прежде чем ответить, а это потребует больше трех минут, - сухо проговорил генеральный. - Ты будешь настаивать на этом или все же бросишь кривляться и перейдешь к делу?

- Ладно, пусть будет по-твоему. - Зырянов поджал губы. Подожди, коротышка чертова, сейчас получишь щелчок по носу! - У нас завелся один человек, который знает... нет, буду объективным... скажем по-другому, - имеет доступ ко всем секретам. Но при этом о нем отнюдь не скажешь, что это человек, беспредельно преданный нашему делу. И он давно уже владеет таким доступом. Так давно, что просто нереально, чтобы он не догадывался о тайне "Авиценны".

- Кто? - быстро спросил Должанский. - Ну?

- А ты подумай! - настаивал на своем Владимир Арамович.

- Осталась минута! - жестко напомнил Вадим Александрович. - Сорок пять секунд...

- Филипенко! - выпалил Кукловод.

- Вовочка, да ты с ума сошел! - возмутился генеральный. - Подумай своей головой, что ты говоришь! Толик все время с нами! Он же...

- Он имеет доступ ко всем программам! - Зырянов даже привстал и, упершись руками в стол, навис над директором. - Он может войти в любую базу данных, он может...

- Но Филипенко не предатель! - воскликнул Должанский, тоже поднимаясь. За Толика я могу поручиться!

- Да? А как же ты тогда объяснишь вот это? - Зырянов достал из кармана и бросил на стол фотографию.

Вадим Александрович увидел на снимке своего сисадмина. Бородач сидел за столом какого-то летнего кафе. Фото было сделано в тот момент, когда он передавал какой-то желтый конверт неизвестному Должанскому мужчине.

- Это Джавров, - пояснил Кукловод. - Тот самый журналист, который подорвал... подрывает наш бизнес!

Вадим Александрович взял фотографию. Он все еще не верил Кукловоду. Но тогда как все это объяснить? Монтаж? Непохоже...

- Откуда она у тебя? - спросил он. - Как к тебе попала эта фотография?

- Я уже давно заподозрил программистов, - признался Зырянов. - Но сначала думал, что продает нас Яковенко Владимир Семенович, сотрудник отдела Филипенко. Мы пустили его под программу... Ну ты знаешь, о чем я! Мобилизовали и допросили. Он дал много информации... А потом стал работать на нас, после дрессуры никто не отказывается. Написал парочку нужных и полезных программ. Те, которые нужны были мне... Вот его-то произведения и позволили отследить электронные отправления предателя. Жаль только, что Яковенко не успел коррекцию своей собственной программы провести. Я говорил ему... Но он все чем-то занят был, вот и погубил себя. Умер и все секреты с собой унес. Зато его программа позволила сократить смертность в последующих мобилизациях. Яковенко ввел в программу отрицательную обратную связь и ограничители расхода энергии... Ладно, детали тебе ни к чему, главное - это что мы узнали время и место встречи этой парочки. - Кукловод ткнул пальцем в фотографию. Должанский слушал молча. - Жаль только, содержания посланий мы не знали, тогда бы статья в "Экологическом вестнике" не вышла, - продолжал начмед. Теперь, когда Рубикон был перейден, ему оставалось только одно - дожать генерального, заставить согласиться с ним. - Но надо прекратить утечку, лучше поздно, чем никогда. По крайней мере, я так считал. Взял да и послал фотографов, и вот результат!

- А почему Кокакола об этом ничего не знает? - Генеральный был растерян. Кто-нибудь другой этого, может быть, и не заметил бы, но Кукловод хорошо знал своего начальника и умел распознавать растерянность под маской внешнего спокойствия.

- Да что он вообще знает? - Зырянов не упустил случая, чтобы не попытаться утопить еще одного из приближенных Должанского. - Умеет только кулаками махать! А вот чтобы мозгами пораскинуть... Но вернемся к Филипенко. Это ведь еще не все.

- Есть еще что-то? - удивился генеральный, но не удержался от колкости: Шерлок Холмс ты наш... доморощенный... Ну давай, выкладывай, что еще накопал!

- Я давно хотел модернизировать программу... Ну ты в курсе. Так вот, все присматривался, кого же можно подключить, кому можно доверить столь деликатное поручение. Ну я уже говорил, покойный Яковенко основную часть сделал, но вот доводку, выявление ошибок и создание удобного интерфейса поручить нужно преданному и надежному программисту. После того как выявилось предательство Филипенко, осталась только Панина, его сотрудница. Я вчера попросил его прислать ее в нашу группу, не буду же я ему рассказывать, что да как.